Девочка-фигуристка ревниво посмотрела на них. Вышла с катка. Надела на коньки чехлы. И, не оглядываясь, поковыляла к ресторану.
– Твоя подружка? – кивнул Бобров на юную фигуристку.
– Вроде того, – вымученно улыбнулась Женя. – Ее родители в «Твин пигз» пьют пиво…
– Пошли и мы выпьем пива. – Миша встал. – Ты ведь сегодня не за рулем?
Можно чуть-чуть расслабиться…
– А счет ты оплатишь из представительских, – пробурчала Женя. – Или в вашей конторе подобной статьи расходов не предусмотрено?
Миша улыбнулся, блеснул своими идеально белыми зубами.
– Со счетом я уж как-нибудь справлюсь сам, – твердо сказал он и потянул ее ко входу в «Твин пигз».
Что ж, раз современные комитетчики устраивают явки в ресторанах, она этим воспользуется. Закажет себе перепелов и трюфелей – пусть Бобров раскошеливается! Деликатесами расплачивается за информацию, собранную ею!
Ни перепелов, ни трюфелей в меню не оказалось. Жене выбрала самое дорогое горячее – осетрину в гриле. В придачу заказала салат-бар за восемь условных единиц. И французского вина.
Миша безропотно продиктовал ее заказ официантке. Себе выбрал недорогое фиксированное меню и пиво «Балтика».
Когда официантка отошла, Миша сказал:
– Ты хорошо выглядишь. Тебе идет упрямый взор, и горделиво закушенная губа, и гневный жест…
– Хватит! – перебила его Женя. – Ты думаешь у нас – свидание?
– А что ж еще? Конечно. Причем – с любимой девушкой!
– Ага, с любимым агентом.
– Нет, дорогая, просто с любимой…
– Ладно, Миша, слушай… – устало вздохнула она.
– Нет, пока ни слова? Деловые разговоры – после обеда.
– Не могу молчать… – устало улыбнулась она. – Знаешь, «Мемо» – записка о целях и стратегии «Глобуса» – та, о которой рассказывал мне Бритвин, действительно существует. И написано там примерно то, о чем он мне говорил.
Стратегия продвижения некоего товара на рынок, методы его рекламирования…
Похоже, что вы оба – правы.
– Ты видела то самое «Мемо»? – напрягся Бобров. – Где?
– В кабинете у Дубова. В ящике стола. Хотела снять ксерокс, но извини – не решилась.
– А как ты залезла в ящик дубовского стола? – требовательно спросил Бобров.
Женя коротко рассказала про подмену ключа, про вылазку в пустой дубовский кабинет.
– Ну ты даешь, – протянул Михаил. – Как же тебе удалось? «Глобус» вложил в свою систему безопасности чертову тучу денег. А ключ от кабинета шефа просто висит в холле?
– Н-ну, обычно охранник сидит там как приклеенный. К тому же дверь в кабинет Дубова видна отовсюду. С «ресепшена», с каждого стола в нашей большой комнате… Но вчера – день такой был. Народу в офисе – почти никого. Все после кладбища, на нервах… Пошли пить в кабинет к бухгалтеру. Охранник – тоже.
– Человеческий фактор. И – совковое разгильдяйство, – подытожил Бобров.
Женя пожала плечами.
– Да, повезло… Еще, – продолжила Женя, – на столе у Дубова я видела довольно странный договор с каким-то фондом… – Она потянулась к сумочке, достала бумажку, где записала название фонда, фамилию его директора и сумму договора. Протянула записку Мише. Тот быстро проглядел, бросил бумажку в пепельницу, щелкнул зажигалкой, поджег.
– Ничего интересного? – спросила Женя – ее слегка кольнула досада.
– Напротив. Все очень интересно. И очень полезно… Только, – Бобров озабоченно посмотрел на нее, – не надо – пожалуйста! – ничего больше записывать. И не надо больше совершать таких партизанских вылазок, как вчера.
Ладно?
– Боишься потерять агента? – усмехнулась она.
– Боюсь потерять – тебя, – строго и печально проговорил он.
«Если б действительно боялся – отпустил бы меня с богом», – вертелось на языке у Жени. Но сказала она другое:
– А что это за «РАФССП», о котором идет речь в договоре?
– Не знаю, – быстро ответил Бобров. – Но будем проверять… Информация правда ценная… Только ты, пожалуйста, больше не рискуй…
– Как скажешь, – пожала плечами Женя и принялась за еду.
Шашлык из осетрины оказался нежным, сочным и совсем не жирным. Вино – явно благородным, но кислым. Женя отошла к стойке салат-бара и из сорока блюд набрала себе одной капусты.
Когда Женя вернулась к столику, Бобров спросил с непритворной тревогой в голосе:
– Дубов мог догадаться о твоем вторжении?
– Мог, – браво ответила Женя. – И догадался…
– Что?!
– Дубов что-то заподозрил. Не конкретно меня. Всех тех, кто вчера был в офисе.
– Почему ты так думаешь?
– Сегодня он вызывал к себе в кабинет меня. А потом – секретаршу Юльку.
А потом, поочередно, – дизайнеров. Вел разные разговоры… Но, что интересно, во время всех бесед – и со мной, и с Юлькой, и с дизайнерами – к Дубову заходил охранник Жора. Тот, который у нас служит инкассатором…
– Вот как? – поднял свои холеные брови Бобров.
– Да. Мне кажется, это неспроста…
– Почему? – быстро спросил Миша.
– Дубов всегда разговаривает по работе с глазу на глаз. Особенно о чем-то важном… Или денежном…
– А что, он говорил о деньгах?
– С Жорой – да. О чем еще говорят с инкассатором «черного нала»?
– Что же Дубов Жоре говорил?
– Велел тому ехать в какой-то фонд… В понедельник, к часу дня.
– Вспомни, пожалуйста, поточнее, что именно говорил Дубов? Какими словами он говорил?
– Ну… что-то вроде: «Сегодня работы нет. А в понедельник к часу поедешь в фонд. Привезешь, как обычно».
– А раньше ты подобные беседы слышала? – продолжал пытать ее Миша.
– Нет. Никогда… Но самое интересное –.другое… – Женя сделала интригующую паузу. – Сегодня меня подвозила секретарша Юля. Мы с ней разговорились… В том числе – об этой беседе у Дубова… И она сказала мне – знаешь, что?..
– Ну?..
– При ней Дубов тоже велел Жоре в понедельник ехать в какой-то фонд.
Только – не к часу дня. А к пяти вечера.
– Вот как… – пробормотал Бобров. И устало добавил:
– Эх, Женька, Женька, что за кашу ты заварила…
– Думаешь, проверка?
– Похоже. Никто не мог видеть, как ты проникла в кабинет Дубова?
– Вроде нет. – Уверенности в голосе Жени не было. – Все сидели у бухгалтера. Пьянствовали.
– А охранники?
– Тот, что у стойки с ключами, сначала пил вместе со всеми. Потом вернулся на пост. А другой все
