Хочет, чтобы сегодня секс вышел особенно яростным?
Но Баргузинову было явно не до секса.
– Подстилка!
Дрянь!
Шалава трехкопеечная! Ну уж хватит! Она отступила на шаг и бросила зло:
– Уходи, Иван.
– Так-так, – зловеще протянул он. – Ты хорошо подумала?
Идиот, что он хочет услышать?
– Считай, что да. Да, хорошо! Подумала и решила: ты мне – на-до-ел! Надоел – хуже горькой редьки!.. Достал со своими допросами! Жлоб!..
Скотина он!
Ей так хотелось рассказать ему о человеке со сцены, попросить совета, помощи, участия…
А Иван опять – со своими разборками!
Баргузинов неожиданно замолчал, сник.
Сказал тихо – ему, такому громоздкому, не шла эта покорность:
– Мне правда уйти?
– Да, – твердо сказала она.
'Сейчас опять заорет.
Или ударит…'
Она приготовилась отвечать или уворачиваться от оплеухи.
Но Иван просто развернулся и вышел. Вышел… Тихо, даже дверью не хлопнув.
Завел во дворе свой джип, с пробуксовкой выехал за ворота. Дал газу.
Со второго этажа сбежал по лестнице Васечка.
– Сынуля.., миленький… Вернулся…
Она машинально гладила его по курчавой голове, глотала слезы… Вот тебе и воскресенье получилось… Вот тебе и «Формула победы»…
Глубоко за полночь Ника спустилась в библиотеку.
В доме царила тишина.
Спал Василек.
Спали слуги. Только еле слышно, сами собой, похрустыва-ли ступени деревянной лестницы.
Ника зажгла настольную лампу. Включила компьютер.
В нижнем ящике письменного стола вперемешку валялись компьютерные диски – в них явно рылся Васечка.
А тут имелись не только последние версии «Quake» и «The unreal tournament», но и баргузиновские «Камасутра» и «Техника современного секса». «Сколько раз говорила ему, придурку, – в сердцах подумала Ника о гражданском муже, – чтоб он прятал свою сексуху от ребенка!..»
Ничего, она с этим покончит. Уже, можно сказать, покончила.
В груде «сидиромов» Ника отыскала диск с базой данных ГИБДД.
Баргузинов, помнится, купил его на «Горбушке».
Сказал – на всякий случай.
Вот случай и наступил.
Ника поставила диск. Запустила программу. Выбрала опцию «поиск по номеру».
Номер «Мерса», в котором укатил убийца родителей, она помнила хорошо. Да и немудрено запомнить: за такую блатную комбинацию гаишникам при регистрации по двести баксов приплачивают. 6999ББ 99RUS. Пять девяток. Каре с джокером…
И «Мерседес», и его номер, и весь вид убийцы свидетельствовали о том, что он принадлежал к «новорусскому» сословию.
И то, что он своим богатством кичился.
Через пару секунд «гаишная» программа выдала результат:
Соломатин Олег Петрович.
Адрес:
Москва, Чистопрудный бульвар, дом 46, квартира 2.
Соломатин…
Соломатин…
Ника откинулась в кожаном кресле.
Где-то она определенно встречала эту фамилию.
И не просто «где-то».
Она встречала ее в связи с «Нахимовым».
Правильно.
Она ее видела именно в списке пассажиров (или команды) несчастного теплохода…
Ника вышла из «гаишной» программы.
Перешла на диск 'С'.
На нем выбрала запароленную директорию, названную на всякий случай нейтрально: «А – Н». Здесь она хранила все, что ей удалось собрать по поводу катастрофы «Нахимова».
Ника набрала свой пароль.
Вошла в директорию.
Выбрала файл crew list <Crew list – судовая роль (англ.).>. В нем хранился полный список экипажа и пассажиров, что вышли в море в последний рейс «Нахимова».
Для полноты картины в нем и она сама, Вероника Николаевна Веселова, значилась под номером 762.
И мама, Надежда Андреевна Веселова, – номер 761. И папа, Николай Дмитриевич Веселов, – номер 760.
В компьютерном списке у фамилий мамочки и папочки стояли две пометки: 'П' и 'О'.
Что означало: «погибли» и «опознаны». 'П' и 'О'…
За этими двумя пометками скрывалась вся искореженная молодость Вероники…
Ника стала листать на экране список.
И быстро остановилась на нужной фамилии.
Боже мой, вот же он!
Номер 846. Соломатин Олег Петрович.
А рядом с этой фамилией – три пометки.
Совсем другие, нежели возле имен ее родителей:
'Ж', «Отв» и 'Н'.
Первая означала: «жив».
Вторая – «ответил».
Значит, этот человек отвечал ей на письмо – тогда, в девяносто втором году. До ее исчезновения, когда она проводила почтовый поиск негодяя!
Третья пометка возле фамилии Соломатина, 'Н', гласила: «невиновен».
Невиновен?!
Ника вскочила с кресла. Неужели она что-то напутала?
Она бросилась к книжным полкам.
Одна из книжных секций была задернута шторками.
За ними в несколько рядов помещались железные, всегда тщательно запираемые ящики. Там хранилась вся ее бумажная картотека по «Нахимову».
Из тайника, расположенного на книжной полке за вторым томом «Графа Монте-Кристо», Ника извлекла ключ. Открыла второй из ящиков, помеченный, как в библиотеке, двумя буквами «К – П».
Выдвинула его.
Начала лихорадочно искать среди аккуратных подписанных папок нужную фамилию. Вот она!
Ника схватила папку, на которой значилось: «Соломатин О. П.». Отбежала к столу, к свету настольной лампы – отчего-то ей не пришло в голову включить люстру.
