— Да что во мне странного? — пожала плечами Таня.
«Хотя да, я странная. Весь день сегодня только и совершаю что добрые дела. То бабкам проезд на маршрутках финансирую, то беременных спасаю… И зачем, интересно, это мне нужно?»
— Ну, ты же куда-то спешила, а тут я на твою голову… — виновато сказала Вика. — И семга здесь стоит по семьсот рублей килограмм, а у меня столько нет…
— Не причитай, пожалуйста, — попросила Таня.
И заказала и семги, и свежих салатов, и икры, и даже клубнику со сливками на десерт.
Официанты резво забегали, уставляя стол закусками. Вика во все глаза разглядывала деликатесное изобилие, качала головой:
— Ну, ты, Таня, даешь! У нас на свадьбе и то скромнее было… Спасибо тебе!
— Да мне самой приятно, — призналась та. — Я угощать люблю больше, чем угощаться.
— Я, кстати, тоже, — улыбнулась Вика. — Напеку пирогов и девчонок в гости приглашаю.
— А я пироги печь не умею, — вздохнула Таня. — Ну, налетай, Викуля, повышай свой гемоглобин.
— Не, гемоглобин у меня в норме, — серьезно ответила та. — Свекровь мне гранаты покупает. А вот кальция, врачи говорят, маловато.
Она осторожно взяла с тарелки кусочек сыра.
— В сыре кальция много… А у тебя, Танюша, дети есть?
— Нет.
— А почему?
— Некогда мне этим заниматься, — отмахнулась Таня. — Да и мужики, как ты сама говоришь, кобели.
— А где ты работаешь?
— В рекламном агентстве.
— Потребителей зомбируешь?
— Зомбирую, — согласилась Таня.
Вика улыбнулась, сказала нараспев:
— Чтоб дать возможность нашим дамам как можно легче и скорей опустошать карман мужей!
Таня удивленно взглянула на нее. Та почему-то смутилась, объяснила:
— У меня свекровь так говорит.
— А кто твоя свекровь? — заинтересовалась Таня.
— Училка бывшая. Сейчас на пенсии. Все время стихами выражается.
— Молодец твоя свекровь, — оценила Садовникова. — Редкий стишок процитировала. Из девятнадцатого века. Знаешь, кстати, как он начинается? «У нас в особом авантаже всегда бывали распродажи!»
— Ух ты, прикольно! — фыркнула Вика. — Но ты-то, Танюшка, какая молодец! Сколько всего знаешь!
— Я стараюсь, — скромно опустила глаза Таня. Приятно, черт возьми, когда тебя хвалят — пусть даже такие простушки, как Вика.
Снова зазвонил мобильник, и на определителе опять высветился незнакомый номер.
— Слушаю! — Таня нажала кнопку приема.
— Значит, так, овца, — прозвучало в трубке. — Нас тут двое, штуку тебе забашляем. Малюй адрес…
— Вы ошиблись номером, — ледяным тоном сказала она.
И, украдкой от Вики, выключила аппарат. Да, идея с объявлениями в Интернете, кажется, оказалась не очень удачной…
— А кто тебе все звонит, если не секрет? — поинтересовалась Вика.
— Да дураки какие-то, — отмахнулась Таня.
Идиотские телефонные звонки раздражали. Неприятно, когда тебя называют то «овцой», то «гнидой»…
Интересно, а Пашка не появился?
Но звонить при посторонних ей не хотелось, и она, отложив салфетку, сказала:
— Ладно, Викуша. Вроде ты повеселела. Голова больше не кружится?
— Нет.
— Ну, будем считать, что привели тебя в чувство.
— Да я в жизни так вкусно не ела! — простодушно откликнулась Вика. — У меня от такой еды сразу все болезни прошли!
Таня постаралась скрыть улыбку. На самом деле эта Вика — счастливица. Как мало человеку нужно. налопалась плохо прожаренной семги — и все проблемы тут же испарились…
Таня махнула официантке:
— Будьте добры, счет!
— А клубника со сливками? — удивилась подавальщица. — Все уже готово, сейчас принесу.
— Несите вместе со счетом… — Таня обратилась к Вике:
— Слушай, Вик, ты доедай одна, ладно? А я помчусь. Только оставь мне свой телефон, я обязательно позвоню. Узнаю, как ты себя чувствуешь. И не обижает ли тебя твой кобель.
— А я.., я тоже хотела бы тебе позвонить, — вдруг смутилась Вика. — Приходи в гости. На пирожки. Приедешь? Приезжай! Пожалуйста! — Она преданно заглянула Тане в глаза.
— Конечно. С удовольствием. — Садовникова записала на салфетке номер своего нового мобильника.
Они обменялись телефонами, Таня расплатилась по счету, дружески махнула Вике рукой и вышла из кафе. Ну вот, уже семь вечера.
Еще один день прошел зря. Если не считать двух добрых дел… Правда, бабка, которой она спонсировала маршрутку, ее облаяла. А вот бестолковая Вика ей по-настоящему благодарна.
Таня обернулась: новая знакомая провожала ее влюбленным взглядом.
'Да, надо почаще делать добрые дела… Впрочем, все, проехали. Забыли и про добрые дела, и про Вику.
Нужно думать, где Валеру искать'.
Танин «пежик» выехал с парковки летнего кафе.
Аккуратно влился в поток машин. Перестроился — агрессивно, но без хамства — и уже через минуту оказался в левом ряду.
Таня погладила «Пежо» по кнопке сигнала: «Умная машина!» Потом посмотрелась в зеркало заднего вида и добавила: «Впрочем, и я тоже ничего!»
Рядом, на светофоре, стояла ржавая «копейка» с тремя кавказцами. Горячие южные парни дружно вытягивали шеи в сторону Тани: обычное дело — абреки предпочитают блондинок.
Водитель жалкой колымаги выкрикнул:
— Красавыца! Давай, кто быстрей!
— Ты масло сначала смени, Барикелла! — беззлобно откликнулась Таня.
Она давно привыкла к нахальным горцам на московских дорогах. Воспринимала их как неизбежное стихийное бедствие и игнорировала. А машины, на которых кавказцы рассекали, искренне жалела. Разве можно так обращаться со своим «конем»? Ржавые пятна не подмазаны, тормоза скрежещут, дым из выхлопной трубы — чернющий… А на лобовом стекле при этом — действующая карточка техосмотра.
…Светофор зажегся зеленым. Таня гоняться с джигитами даже не думала, стартанула в обычном режиме, то есть уверенно и не резко. Но жалкая «копейка» все равно осталась далеко позади. Ее место в ряду занял «Фольксваген».., за ним пристроилась «Газель».., а восточные товарищи ревели где-то сзади, выжимая из несчастной машины последние соки.
Очередной красный. Таня сбросила газ — она по-прежнему ехала первой в потоке. Сосед по ряду, «Фольксваген», тоже спокойно катил рядом, потихоньку притормаживая. А азартная «копейка», обозленная тем, что место по соседству с блондинкой упущено, поступила нагло: пересекла сплошную линию и
