Игоря Кондакова.
Ей хотелось поговорить об этом, но Опер не выказывал ни малейшего желания начать разговор. И тогда Варвара произнесла, словно бы про себя, ни к кому не обращаясь:
— Интересно, кто замочил Кондакова?
Оперативник пробормотал сквозь зубы что-то похожее на: «Хотел бы я знать» — но на ее реплику неожиданно откликнулся следак Костик с переднего сиденья. То ли он и не спал вовсе, то ли проснулся.
— Скорей всего, заказуха, — предположил он.
— В смысле? — удивилась Варвара.
— Заказное убийство, — ответил следак.
— Футболиста-то? Зачем? — спросила Варя.
— Ты, Кононова, газеты читаешь? — с изрядной долей высокомерия спросил Костик. Он вообще не упускал случая самоутвердиться за счет почти равной ему по возрасту юной Варвары.
— Читаю, но не про футбол, — быстро отбрила его Варя. — Про футбол только бездельники читают.
— А это не про футбол, — откликнулся Костик. — Это криминальная хроника.
— Ну, и что же ты там вычитал? — усмешливо спросила Варя.
Она знала, что в обществе мужчин нельзя никому давать спуску, иначе набросятся всей стаей и загрызут.
— С Кондаковым, ныне убитым, был большой скандал, — вмешался в разговор Опер.
Его голос звучал любезно: он явно хотел погасить в зародыше ссору, назревающую между Варварой и Костиком.
— Какой же? — повернула к нему голову Варя.
— Ты про «дело Таманцева» читала?
— Нет. А что за дело?
— В позапрошлом году клуб, за который играл Кондаков — это был московский «Гладиатор», — продал его французам, в «Лазурный берег». Но денежки, которые французы заплатили за Кондакова «Гладиатору», в Россию не дошли. Осели на личных счетах президента данного клуба, а также главного тренера «Гладиатора» Таманцева в Швейцарии.
Опер приоткрыл окно «волжанки» — в салоне стало еще шумнее, внутрь ворвался вихрь прохладного сырого осеннего воздуха. Милиционер закурил.
— Ну, и что дальше? — спросила Варвара. Она обращалась только к Оперу, напрочь игнорируя сидящего на переднем сиденье молодого следака.
— Полгода назад УБЭП начал следствие — по поводу ухода от налогов. А через два месяца после этого президента «Гладиатора» убили. Темная история.
— Явная была заказуха, — пояснил следак Костик.
— Да, — поддержал его Опер. — Убили президента клуба в подъезде. Два выстрела, и контрольный в голову.
Он замолчал, затянулся.
— Ну, и что дальше? — поторопила его Варвара.
— Что — дальше? — усмехнулся следак. — Убийцу ищут. Ищут везде, но не могут найти.
— А при чем же здесь футболист? Зачем его убивать? — изумилась Варя. — Он ведь в данной истории только пешка. Что-то вроде породистого коня.
— Породистого коня, говоришь!… — усмехнулся Опер. Ему явно понравилась Барина метафора. — Хорошо сказано. Однако, в отличие от скакунов, у футболистов есть мозги.
«Ой ли», — подумала Варвара, но озвучивать свою мысль не решилась. Все-таки мужики кругом, еще оскорбятся.
— …Кондаков мог о каких-то деталях этой истории знать, — продолжал Опер. — Мог кому-то что-то рассказать. Или угрожал рассказать… Ну, ладно, что там гадать! Чего размазывать белую кашу по белому столу. Приедем, поглядим.
— Странное место для заказного убийства, — вслух поразмыслила Варвара. — Не подъезд, не автомобиль, не улица, а база футбольной сборной. Первый раз о подобном слышу.
— Все когда-нибудь бывает в жизни в первый раз, — меланхолически ответил Опер.
Он щелчком вышвырнул в ночь недокуренную сигарету и закрыл окно.
— Бляха-муха, — вдруг проговорил дотоле молчавший шофер Евсеич, — как же теперь «Всполох» без Кондакова играть-то будет?
— Что там твой «Всполох»! — в сердцах сказал юный следак. — Так Питеру и надо! Как вот без него сборная будет? Чемпионат мира на носу!
— Может, его Фигу[4] убил? — подала свою реплику Варвара. — Я слышала, он вроде в Москву приезжал…
Мужчины секунду опасливо помолчали (как обычно бывает, когда женщина вдруг влезает со своим суждением в разговор о футболе), а потом дружно расхохотались: оценили и то, что Варя знает футбольные реалии, и ее чувство юмора.
На своем месте у окна заворочался эксперт.
— Ржете, жеребцы… — проговорил он недовольным, тусклым со сна голосом. — Поспать человеку не даете…
А тут наконец и приехали.
База сборной команды по футболу в Светловке представляла собой огромную территорию за высокой кованой оградой. Испуганный сторож, не спросив документы, принялся открывать шлагбаум перед их «Волгой» с мигалкой.
Машина въехала на территорию базы. — Где-то вдалеке угадывались футбольные поля. «Волга» подрулила к главному корпусу. Здесь уже стояли две милицейские машины: «газик» и «шестерка», а также одна понтовая иномарка, видимо, принадлежащая кому-то из игроков. В жилом трехэтажном здании второй и третий этаж были темны, зато на первом горело множество окон — неправдоподобно много для этого времени суток. Светящиеся окна, равно как и милицейские машины у входа, красноречиво свидетельствовали о том, что здесь произошло нечто из ряда вон выходящее. Горели огни и в двухэтажном флигельке, расположённом чуть в стороне от главного корпуса.
Оперативная бригада вышла из машины. Милицейский сержант, топтавшийся у входа в здание, козырнул им.
— Где место преступления? — деловито спросил у него юный следователь Костик.
Направо, а потом налево, там сами увидите, — угодливо стал объяснять мильтон, помогая себе руками.
Следователь кивнул, и они вместе с экспертом, небрежно помахивающим чемоданчиком, пошли в указанном направлении. Опер чуть придержал Варю и сказал ей вполголоса:
— Ты туда пока не ходи. Найди всех, кто находился в момент убийства на базе. Перепиши данные с паспортов. А потом собери их всех вместе в какой-нибудь комнате, чтоб все были под рукой.
— А если будут артачиться? Все ж таки футболисты сборной. Люди известные.
— Тогда объяснишь им — популярно и без хамства, — что мы можем любого из них, как подозреваемого в убийстве, задержать на семьдесят два часа. И тут же отправить в КПЗ. И без всякой санкции прокурора.
— Есть, — кивнула Варвара.
— Да, еще. Приставь к ним какого-нибудь сержанта. Чтобы они ни о чем не сговаривались и ничего друг другу не передавали. Поняла?
— Так точно, — выдохнула Варя.
— А потом найди нам комнатку, где мы могли бы людей опрашивать.
Варвара кивнула.
— И организуй нам всем кофейку. Тут, я чувствую, дело такое, что без бутылки не разберешься. Или хотя бы без чашки «Арабики»… Справишься? — с доброй улыбкой осведомился Опер.
— Справлюсь, — заверила Варя.
