хотел ввести ее в курс дела (хотя совершенно не обязан был этого делать). Варя была ему за это благодарна.
— А что скажет медицина, — спросил Опер, выпустив к потолку клуб дыма и снова перенося свое внимание, на Герасимовича, — как наш убитый вел себя в момент нападения? Сопротивлялся? Боролся?
— Похоже, что нет. Костяшки пальцев без травм. Под ногтями нет следов чужой кожи или волос. В общем, никаких следов борьбы.
Эксперт развел руками.
— Мне тоже показалось, что его ударили внезапно, — кивнул Опер. — Может, пока он спал?
— Может, и пока спал. А может, Кондаков просто ничего не подозревал. Он хорошо знал убийцу и полностью доверял ему. Тот подошел к нему почти вплотную. Руку с ножом держал, допустим, за спиной. А потом ударил. Неожиданно ударил.
— А куда же убийца делся? В номере было открыто окно. Как там с пальцевыми отпечатками — на подоконнике, на ручках?
— Отпечатков в номере полно. Есть четкие. Сняли. Будем идентифицировать.
— Варвара, пометьте, — обратился Малюта к стажерше. — Надо снять пальцевые отпечатки у всех пятерых основных подозреваемых.
— Угу.
— А что со следами на подоконнике? — Опер снова переключил свое внимание на эксперта.
— На подоконнике никаких четких следов ног нету.
— А под окном — на асфальте, на траве?
— И под окном тоже. Правда, все это время шел дождь.
— Значит, убийца в окно не выпрыгивал?
Эксперт пожал плечами.
— Кто его знает. Может, и выпрыгнул. Футболисты — ребята спортивные. Зачем убийце обязательно становиться на подоконник? Он мог его ногами и не касаться. Подтянулся на руках — и выпрыгнул. А те следы, что он внизу, на траве, оставил, уже дождем смыло…
— Думаешь, такой расклад? — прищурился на эксперта Малюта.
Тот невозмутимо ответил:
— А может, убийца остался внутри. И окно раскрыл просто для отвода глаз. Пятьдесят на пятьдесят.
— Замечательная у нас экспертиза! — усмехнулся Опер, апеллируя к Варваре, которой он, похоже, все-таки симпатизировал. — Прямо как прогноз погоды. Точность — пятьдесят процентов. «То ли будет, то ли нет; то ли дождик, то ли снег». Так и тут. «Может, выпрыгнул. А может, и не выпрыгнул».
В комнату неслышно вошел следователь Костик. Вид у него был довольно-таки пришибленный. Даже, можно сказать, перепуганный.
— Мне только что звонил сам Генеральный прокурор, — сообщил он похоронным тоном.
— Ого! — крякнул эксперт.
— Не повезло тебе, — заметил Опер.
— Ничего. Вам тоже скоро министр звонить будет.
— Типун тебе на язык. И что Генпрокурор?
— Ему уже звонили из администрации президента. И еще — министр спорта. И старший тренер Команды.
— Чего хотят?
— Генпрокурор мне недвусмысленно дал понять: надо раскрыть дело по горячим следам. Лучше — до утра.
— А еще чего говорит?
— Спрашивал, какая нам нужна помощь: людьми, техникой.
— А ты?
— Сказал, что пока, до утра, ничего не нужно, — дернул узким плечом следак.
— Смело, — процедил сквозь зубы эксперт.
— Правильно! — Опер прихлопнул ладонью по столешнице. — Все равно, если по «горячим» не раскроем, все шишки на нас посыплются. А если до утра найдем убивца, хоть по шапке не дадут.
— Рискованно, — заметил эксперт.
— Кто не рискует, тот шампанского не пьет, — залихватски парировал Опер.
— И еще… — следователь бросил вороватый взгляд на Варвару.
Опер махнул рукой: говори, мол, она своя.
— Генпрокурор дал понять: лучше, чтобы в убийство не оказались замешаны игроки. Не надо, дескать, бросать тень на наших мастеров бутсы, асов кожаного мяча. Лучше будет, если выяснится, что убил посторонний.
— А кто у нас здесь посторонний? — хмыкнул Опер. — Нет тут никаких посторонних. На базе одни только игроки.
— А во флигеле? Повариха, кастелянша, администратор?
— Поработаем и по ним, конечно. Но кажется мне, что это не то. Убивали все-таки здешние ребята. Очень похоже на убийство на почве ревности. Почему, для начала, убитый Кондаков оказался в постели другого игрока — Нычкина?
— А вот об этом мы его сейчас и спросим.
— Я спрошу, — безапелляционным тоном проговорил Опер. — А ты, Костик, пока займись теми, кто был во флигеле.
Следак нахмурился:
— Но…
— Сам же говоришь, что прокурор велел тебе искать убийцу среди них, — усмехнулся Малюта.
— Не передергивайте! — возмутился Костик.
Но быстро сник под угрюмым взглядом Малютина и сбавил тон:
— Я имею в виду, нам всем было бы лучше, если бы в убийстве не оказался замешан кто-то из игроков.
— А кто тогда? — усмехнулся Опер.
— Ну, например, эта девушка, модель, — парировал следователь Костик. — Как ее там — Снежана?
Глава 4 Нычкин?
Договорились так: следователь координирует работу ребятишек из райотдела, а они занимаются тем, что ищут возможные улики. Во-первых, прочесывают территорию базы и главным образом периметр, чтобы разыскать следы того человека (или тех людей), что могли проникнуть сюда, убить Кондакова и сбежать. Во-вторых, потихоньку и негласно обыскивают комнаты всех игроков — не найдется ли там чего- либо, что имеет отношение к убийству. А в это время опер Малютин, как самый опытный, допрашивает тех пятерых, что оставались в момент убийства внутри здания, чтобы составить полную картину преступления и, быть может, расколоть убийцу. Ему помогает Варвара.
— О’кейчик, — плотоядно потер руки Опер и обратился к следователю: — Давай, Костик, за работу… А нам сюда первым пришли Нычкина — ведь это в его кровати труп Кондакова нашли… Что он, интересно, там делал? Не скажешь ведь, что наши мастера кожаного мяча — гомики.
— Да, на голубых они не похожи, — согласилась Варвара.
— Я тоже так думаю. Все же игра настоящих мужчин, не балет какой-нибудь… Ну, ладно, хватит болтать.
Основные подозреваемые — четверо игроков Команды и Снежана — оставались в столовой под присмотром милиционера-сержанта. Следователь Костик отправился туда позвать первого подозреваемого,
