ростом и похож на грызуна, но зато обладал голографической памятью.
Удостоверившись в том, что внутренний круг надёжно изолирован, Пейдж присел на корточки, сделав вид, будто присоединился к игре.
— У вас будет только один шанс. Вы уверены, что сможете это сделать?
Дженет весело сморщил мордочку и посмотрел на Пейджа красными глазами.
— Так вот почему вы нас выбрали, да?
Пейдж кивнул.
— Ну так приступим.
Пейдж ловко положил голо-пластину на шероховатый пол и активировал её, прикоснувшись указательным пальцем правой руки. В воздух взметнулся перевернутый конус синего света, внутри которого загорелось сложное математическое уравнение, к которому Пейдж даже не знал как подступиться, не то что решить или запомнить. Затем числа и символы исчезли так же быстро, как и появились.
После этого сама пластина зашипела и расплавилась.
Пейдж открыл рот, чтобы спросить у битов и дженета, удалось ли им сохранить уравнение в памяти, но тут в хижину ворвались С'йито и трое йуужань-вонгских охранников. Они протолкались в центр круга, обнажив кинжалы-куфи и сжимая в руках амфижезлы, готовые при необходимости нанести удар или выплюнуть яд.
— Немедленно прекратите ваши занятия! — проревел субалтерн.
Толпа медленно расступилась, и шум постепенно утих. Корускант и мнимые игроки осторожно отодвинулись от амфижезлов.
— В чём проблема, субалтерн? — спросил Пейдж на языке йуужань-вонгов.
— С каких это пор вы затеваете азартные игры в час питания?
— Мы разыгрывали добавку.
С'йито злобно уставился на него.
— Не шути со мной, человек.
Пейдж демонстративно пожал плечами:
— Это моя работа, С'йито.
Субалтерн с грозным видом шагнул к нему.
— Прекратите вашу игру и пение… или мы ампутируем те части ваших тел, которые за это отвечают.
Четверо йуужань-вонгов развернулись и вышли из хижины.
— Этот малый начисто лишен чувства юмора, — сказал Корускант, решив, что уже можно говорить.
Все, кто находился поблизости от Пейджа и Кракена, посмотрели на двух офицеров.
— Данные должны быть доставлены командованию Альянса, — сказал Кракен.
Пейдж кивнул, соглашаясь.
— Когда мы их отправим?
Кракен сжал губы:
— Когда вонги пойдут молиться.
Глава 2
Незадолго до своего привселюдного сожжения в костровой яме, вырытой за воротами тюрьмы, серебристый протокольный дроид, принадлежавший майору Кракену, оценивал шансы на удачный побег с Селвариса как приблизительно один на миллион. Но дроид не знал ни о синдикате ринов, ни о том, что эта подпольная организация проникла на планету ещё до того, как были посеяны первые зерна йорик- коралла.
Кракену, Пейджу и их друзьям было известно и кое-что другое: они знали, что огонёк надежды светит и в самой кромешной тьме. Йуужань-вонги могли заточить их в темнице или вовсе убить, но любой солдат в лагере без колебаний рискнул бы жизнью ради того, чтобы хоть кто-нибудь спасся и продолжил борьбу.
До восхода первого солнца оставался час; Кракен, Пейдж, трое битов и дженет сгрудились перед входом в тоннель, вырытый руками, когтями и инструментами, которые пленникам удалось изготовить или украсть во время работы над костровой ямой, где лагерные жрецы подвергли ритуальному сожжению несколько десятков дроидов.
Никто не спал, многие не смыкали глаз всю ночь. Все молча сидели на связках ветвей и травы, служивших им постелями, и мысленно желали удачи отважной четвёрке, которая шла на заведомо безнадёжное дело. Возле двери поставили часовых. Царил полумрак, воздух был прохладным и приятным. Снаружи, за стеной, оглушительно чирикали и стрекотали всякие лесные твари.
— Никто не передумал? — шёпотом спросил Кракен.
— Нет, сэр, — хором ответили все четверо.
Кракен угрюмо кивнул.
— Да пребудет Сила со всеми вами, — сказал Пейдж, обращаясь к собравшимся.
Узкий вход в тоннель был спрятан под постелью Кракена из пальмовых ветвей, объеденных насекомыми. За этим передвижным «люком» уходила в кромешную тьму вырытая вручную шахта. Секретный ход начали копать ещё первые заключённые Селвариса, и уже много месяцев его продолжали рыть и расширять всё новые группы военнопленных. Пройденное расстояние часто измерялось считанными сантиметрами — например, когда копатели натыкались на глыбу йорик-коралла, пустившего корни в песчаном грунте. Но к этому времени тоннель уже миновал лагерную стену вместе с колючим поясом сеналаков и выходил на поверхность где-то среди далеких деревьев.
Первым в дыру полез костлявый дженет; мех на его лице был испачкан золой. После того, как за ним последовали трое битов, лаз опять закрыли и замаскировали.
Стало темно, хоть глаз выколи.
Негласный лидер беглецов, дженет, был взят в плен при Билбринджи, во время рейда на вражескую верфь. Друзья знали его под именем Торш, хотя на его родной планете Гарбан к этому имени прибавляли бы список его достижений и проступков. Разведка была его профессией, так что он чувствовал себя комфортно в темноте и стеснённом пространстве; ему уже доводилось проникать в йуужань-вонгские катакомбы и грашалы на Дуро, Джиндайне и других планетах, так что здесь он чувствовал себя как дома. Битам было труднее из-за их габаритов, но они обладали хорошей координацией, а их память и обоняние могли посоперничать с его собственными.
После долгого передвижения ползком они достигли первого крутого поворота, где копателям пришлось огибать аморфную массу йорик-коралла. Для Торша этот поворот был признаком того, что отряд находится под самой стеной. Теперь оставалось только преодолеть длинный участок пути под сеналаками, которыми йуужань-вонги обсадили пространство за периметром лагеря.
Торш и не думал расслабляться, но его осторожность вряд ли могла чем-то помочь. За неделю корни сеналаков пробили хилую крышу подземного хода; кривые подземные отростки были такими же колючими, как и сами ветви растений, расходившиеся от ствола полуметровой высоты.
Миновать их было просто невозможно.
Колючки рвали тонкую одежду, в которой все четверо были захвачены в плен, и оставляли на их спинах глубокие кровоточащие царапины.
Торш бормотал проклятия каждый раз, когда натыкался на колючку. Биты, всегда тщательно скрывающие свои эмоции, терпели боль молча.
Мучения прекратились, когда тоннель начал подниматься вверх — сеналаковое поле закончилось. Вскоре четвёрка выбралась на свет между корней дерева-великана. Толстое дерево поразительно напоминало криворосы с Дагоба, однако в действительности это была совершенно иная порода. Метрах в ста от них находилась стена лагеря, освещённая мягким биолюминесцентным светом. На ближайшей вышке сидели сонные охранники с распрямлёнными амфижезлами; на соседней был виден ещё один. Те воины,
