это есть — или уже «был»? — такой. Остальные путешественники, чуть опоздавшие лицезреть суперудар омоновца, присоединились к нему секундой позже.
— Жомов, дуболом ты недоделанный, а если бы это Уицилопочтли оказался? — поинтересовался Рабинович, глядя на бесчувственного пришельца.
— А по фигу, хоть американский президент, — отрезал омоновец. — Нечего без спроса, блин, в чужое жилье вламываться. И вообще, я его еще прошлый раз учил, как входить в комнату нужно.
— Правильно, учил. И я постучался, — с легким стоном придя в себя, отозвался гость. — Никого в комнате не было, и я решил не бегать вас искать по всему Теночтитлану, а в ваших апартаментах подождать.
— Неверное решение, — отрезал Ваня. — Нужно было, блин, у дверей ждать. Привыкли вы, эльфы, везде себя хозяевами чувствовать.
Гость с этим утверждением спорить не стал и на всякий случай извинился. Поднявшись на ноги, эльф принялся поправлять на себе костюм, более приличествующий какому-нибудь земному клерку, чем представителю расы волшебников и чародеев. Впрочем, он и выглядел совсем не так, как давнишний знакомый троицы российских милиционеров, Лориэль. Был он без перепончатых крыльев — хотя, может быть, их просто не было видно под костюмом — ростом почти не уступал Рабиновичу и висеть в воздухе привычки не имел. А звали непрошеного гостя Эксмоэлем, и был он некогда знаком ментам в качестве одного из подчиненных Оберона. Сей факт и попытался уточнить Рабинович, едва эльф оказался на ногах.
— Тебя Оберон прислал? — без тени любезности в голосе поинтересовался он.
— Ошибаетесь, уважаемые, — ответил Эксмоэль и собрался было щелкнуть пальцами, но Жомов, помня, к чему прошлый раз привели эти манипуляции эльфа, проявил недюжинную реакцию и гостю незваному руку за спину заломил. Тот сдавленно хрюкнул.
— Так, блин, если еще раз попробуешь нас протрезвить, щелкать тебе потом совсем нечем будет, — пообещал омоновец.
— Да никто вас против желания протрезвлять и не собирался, — простонал несчастный эльф. — Я просто синяк у себя под глазом убрать хотел. Неэстетично он выглядит.
— А-а, другое дело, — успокоился Ваня и Эксмоэля отпустил.
— Так ты сказал, что тебя не Оберон послал? — задал новый вопрос Сеня. Эльф согласно кивнул.
— Именно так. Скорее даже наоборот, Оберон бы всё сделал, чтобы меня здесь никогда не было. Вот только не и его силах это, — ответил гость. — Если вы помните рассказ Чимальпопоке, я как раз и являюсь одним из тех ученых, которые видят единственное спасение мира в том, чтобы устранить Оберона от власти.
— Вот и замечательно, — усмехнулся Рабинович. — С кем-нибудь из вас я и хотел бы поговорить.
Эксмоэль от разговора не отказывался. Более того, он и хотел успеть встретиться с нами до возвращения Уицилопочтли. Дескать, перед встречей с местным богом российским милиционерам будет полезно получить всю информацию из первых рук и заодно выслушать просьбу эльфа, а уж затем решать, что и как им нужно будет делать. Сеня тут же устроил ему форменный допрос с пристрастием, в результате чего кое-что новое и интересное путешественники для себя открыли.
Во-первых, Эксмоэль полностью подтвердил рассказ Чимальпопоке. По его словам, спасти Мезоамерику, Землю и несколько других миров можно только одним способом — избавившись от Оберона. Во-вторых, эльф заявил, что он и группа соратников уже давно, с самого начала кризиса, не бывали в Эльфабаде. Они все обосновались здесь и пытаются противодействовать усилиям Оберона. В-третьих, Эксмоэль объяснил, что встретиться с кем-нибудь еще, разделяющим его взгляды на истинное положение вещей, люди не смогут. Всем его соратникам нужно полностью сконцентрировать свое внимание, энергию и усилия на том, чтобы не дать Оберону осуществить свои планы до того момента, как сами российские милиционеры примут то или иное решение.
Ну и в-четвертых, незваный гость объяснил путешественникам, отчего до сих пор никто из прислужников правителя эльфов не вышел с ними на связь. По его словам выходило, что в данный момент все МП-переходы в Мезоамерику стали жутко спонтанными, и прыгать из одного мира в другой равносильно самоубийству. И всё это происходит оттого, что Оберон начал осуществлять свой план создания в Мезоамерике строгой иерархии богов, подчиненных единому правителю.
— Мы это поняли недавно. И именно поэтому я и явился сюда раньше Уицилопочтли, — заявил Эксмоэль. — Видите ли, положение очень серьезно, и, помогая ему, вы можете только ухудшить ситуацию.
— Это как? — недоверчиво поинтересовался Рабинович.
— Сейчас объясню, — ответил эльф.
Тут менты и узнали, что кроме их липового Кецалькоатля в Мезоамерике появился и настоящий, считавшийся ранее пропавшим без вести и обещавший вернуться и показать всем остальным кузькину мать. Пропавший бог благоволил восставшим ольмекам и тольтекам, появляясь в самых неожиданных местах. И если Уицилопочтли вовремя не успевал поддержать своих, то ацтекские армии бежали, как теночтитланское ополчение во время явления Горыныча. Лицом к лицу боги не сталкивались, поскольку Кецалькоатль, откровенно говоря, трусил. И стоило толькo его оппоненту предстать пред своими войсками, как пернатый Змей тут же исчезал.
Сейчас Уицилопочтли именно потому и отсутствовал и столице, что его главной армии грозило поражение в очень важной для ацтеков битве. К завтрашнему дню всё решится, и покровитель Чимальпопоке собирался попросить путешественников найти и доставить к нему Кецалькоатля. По крайней мере, уговорить последнего вступить и переговоры или просто выяснить, чего он хочет, и предложить временное перемирие, поскольку всему их миру действительно грозит гибель. Так вот, Эксмоэль рекомендовал ментам этого не делать. То есть для вида согласиться, а на самом деле поступить наоборот: эльф хотел, чтобы путешественники подбили Кецалькоатля на открытое столкновение с его противником.
— Почему? — удивился Сеня. — Ты же сам утверждал, что если в здешнем пантеоне установится единовластие, то Оберону будет легче сделать то, что он задумал. А насколько я понимаю, если этих двух бычков столкнуть лбами, то они не остановятся, пока один не победит.
— Видите ли, уважаемые, — пояснил Эксмоэль. — Сейчас единственный способ добраться до Оберона — это именно заставить сражаться Кецалькоатля и Уицилопочтли. Только такая мера позволит приблизить состояние Мезоамерики к тому, когда на нее еще не стали оказывать давление обероновские прихвостни. На краткое время возникнет баланс сил, что позволит нам скорректировать МП-переходы для переброски вас в Эльфабад. И пока вы там спасаете свой мир, мы позаботимся, чтобы ни один из здешних богов не одержал верх. Ну а потом победа того или другого решающего значения для общей истории иметь не будет: Кортес нагрянет и шороху наведет.
— А мы еще не сказали, что согласны вам помочь свергнуть Оберона, — отрезал Рабинович. — Мы еще не уверены, что всё обстоит именно так, как ты говоришь.
— У вас еще будет время в этом убедиться, — улыбнулся эльф. — А пока могу сказать одно — Оберон вас уже столько раз использовал, что пора бы перестать ему верить.
— А мы вообще никаким эльфам не верим, — влез в разговор Жомов. — Но если честно, я бы не прочь с этим седобородым старикашкой по душам потолковать.
— Ваня, тебе кто слово давал? — одернул его Сеня. — По-моему, все переговоры я веду.
— Да вы не спорьте. У вас еще будет время всё обсудить и прийти к верному решению, — Эксмоэль был само радушие. — А пока позвольте откланяться. У меня дела, — и эльф с легким хлопком растворился в воздухе.
— Помогите. Да помогите же кто-нибудь! — донесся девичий вопль в открытые окна Теночтитланского опорного пункта российской милиции. — Мне кто-нибудь поможет или я до утра орать буду?
Как известно, милиционеры — народ подневольный, замученный уставом, начальством и чувством
