тебя такой мямлей. Неужто убийство так уж сильно смущает тебя?
– Нет, нет, просто дело в том...
– Ты хочешь, чтобы сделка провалилась, да? Отвечай.
– Нет, я не хочу этого, – сказал Камерон.
– Тогда откуда у тебя эта забота о благополучии Джеффри Рейнольдса? Когда это ты успел набраться отцовских чувств. Пит? Я просто диву даюсь – можно подумать, что душа твоя процентов на девяносто состоит из отцовских чувств.
– Это все из-за этого мальчика, – сказал Камерон. – Как можем мы позволить такого маленького и беззащитного...
– Если ты еще хоть раз назовешь его маленьким и беззащитным, то, ей-богу, я просто сблюю! В чем дело, Пит? Что на самом деле за этим кроется? – Кинг снова умолк. Потом в глазах его промелькнула хитринка. – Ты решил подле этого огня изжарить собственное жаркое? Это так?
– Что? Я? Какое жаркое... Я?
– Так-то вот, – сказал Кинг. Он почти вплотную приблизился к Камерону, а губы его чуть искривила холодная усмешка. – Так, значит вот в чем дело. Наконец-то мы, кажется, нащупали истинную причину, не так ли? Теперь мы...
– Дуг, не говори глупостей.
– А зачем тебе вчера понадобилось звонить Бенджамину? И не морочь мне, пожалуйста, голову разными там подкладками! Что вы там с ним задумали?
– Я? Да ничего я с ним не задумывал. Как-то странно все это у тебя получается, Дуг. Не стал бы я ничего замышлять с Бенджамином.
– А с кем бы ты стал замышлять?
– Ни с кем, – Камерон попытался рассмеяться. – Ни с кем, Дуг.
– Ты сказал Бенджамину об этой бостонской сделке?
– О бостонской? Что ты – нет конечно. Нет.
– В таком случае зачем тебе понадобилось ему звонить?
– Я звонил по поводу шелковой подкладки и парчи. Я же говорил тебе, Дуг. Предстояла встреча...
– С этим делом отлично справилась бы твоя секретарша! Почему тебе понадобилось лично звонить на дом к Бенджамину?
– Просто я хотел лично сказать ему об этом. Я... я думал, что он может обидеться если...
– Да-а? Продолжай, продолжай.
– Я... я просто подумал, что он может обидеться – вот и все.
Несколько секунд Кинг глядел на Камерона. Затем так же молча он поднялся, прямиком направился к телефонному аппарату и принялся набирать номер.
– Что ты делаешь? – спросил Камерон.
Кинг не ответил. Он стоял сейчас с телефонной трубкой, прижатой к уху и не сводил глаз с Камерона.
– Резиденция мистера Бенджамина, – произнес голос в трубке.
– Попросите мистера Бенджамина, – сказал Кинг.
– Простите, а кто его просит?
– Дуглас Кинг.
– Одну минутку, мистер Кинг.
– Зачем ты звонишь ему? – сказал Камерон. – Я же сказал...
– Алло? – раздалось в трубке.
– Джордж? – слащавым голосом спросил Кинг. – Это Дуг говорит.
– Что там у тебя, Дуг? – осведомился Бенджамин.
– Как самочувствие, Джордж?
– Самочувствие отличное. Но время-то сейчас вроде бы слишком раннее для того, чтобы обмениваться...
– Джордж, я тут много думал насчет твоего предложения, – продолжал Кинг, не отрывая взгляда от Камерона, который сидел сейчас на краешке стула.
– В самом деле? – проговорил Бенджамин самодовольным тоном. – Так, так, я слушаю.
– Я тут подумываю о том, что мне, пожалуй, стоило бы присоединиться к вам, Джордж.
– Значит, все-таки стоило бы, да?
– Да. В конце концов, я обязан позаботиться не только о себе. Есть ведь целое множество людей, которые лояльно служили под моим началом все эти годы. Для них такое решение тоже будет означать многое.
– И когда же это ты, Дуг, успел превратиться в доброго самаритянина?
– Ну, видишь ли, я признаю, что вел себя вчера несколько несдержанно, но, как я уже сказал тебе, за эту ночь я многое передумал. Я считаю, что отказываться от вашего предложения было бы просто нечестным по отношению ко многим нашим сотрудникам.
– Ну, что ж, приходится только пожалеть, что все эти разумные мысли не пришли тебе в голову. Дуг, несколько раньше, – торжествующим тоном проговорил Бенджамин. – Тебе следовало подумать обо всем этом до того, как эта история с похищением расстроила твою сделку в Бостоне!
Выражение лица у Кинга резко изменилось. Он по-прежнему наблюдал за Камероном, но теперь губы его сложились в узкую прямую полоску, а глаза превратились в холодные ледышки.
– Моя сделка в Бостоне? – проговорил он, и Камерон окаменел на стуле.
– Да, да, мне все о ней известно, поэтому не пытайся разыгрывать здесь передо мной оскорбленную невинность, – сказал Бенджамин.
– Ну, видишь ли, это же было просто...
– Было... было... да сплыло! Ну, что ж, надежды лопнули, мистер Кинг. Вы разыграли свою карту и разыграли ее весьма неудачно. Теперь мое предложение снимается. А если говорить откровенно, то тебе следует уже сейчас начинать присматривать себе новое местечко. Оно тебе весьма пригодится после первого же собрания акционеров.
– Понимаю, – тихо отозвался Кинг.
– Надеюсь, что понимаешь.
– Ну, ничего не поделаешь, Джордж, придется и мне примириться с тем, что я оказался вышибленным из седла. Но я надеюсь, что это не повлияет на ваше отношение к тем людям, которые тесно сотрудничали со мной. Поверь мне. Пит, например, абсолютно ничего не знал о моих планах. И я совсем не хотел бы, чтобы ему пришлось расплачиваться за мои ошибки. Он отличный работник, Джордж, и у него светлая...
– Вот о Пите ты как раз можешь не тревожиться! – со смехом проговорил Бенджамин. – О нем мы несомненно позаботимся.
– И вы не собираетесь выгонять его?
– Выгонять его? – Бенджамин расхохотался еще громче. – Выгонять его? Выгонять с работы столь честного и преданного помощника? Не смеши меня, Дуг. – Смех его понемногу утих. – Ладно, если не возражаешь, я должен звонить сейчас по другому телефону. Привет, Дуг, до скорого свидания. – В трубке послышался щелчок, и Дуг не торопясь повесил ее.
– Ну, и сукин же ты сын, – сказал он Камерону.
– Вот именно.
– Ты ему все рассказал о Бостоне.
– Да.
– И вообще рассказал ему все.
– Вот именно.
– Ты рассказал ему буквально все, сукин ты сын!
– Да! Да! – выкрикнул Камерон, которому уже нечего было терять. Он резко поднялся со стула. – Да, я рассказал ему все! А теперь ты сам вылетишь с работы! Вылетишь, как миленький!
– Ах, значит вот на что ты, дорогой мой, рассчитываешь!
