меланхоличная, но очаровательная. И очень хорошая актриса. Действие пьесы происходит в притоне в лондонских доках, а значит, героиня Бланш должна была говорить как кокни. Она сразу сумела найти верный тон, нужный акцент. Это просто удивительно. У нее и память была отличная. После двух репетиций она уже помнила все реплики партнеров. У нее была главная женская роль Фреды. У этой девушки в пьесе длинные диалоги с Ольсеном; она берется усыпить его, чтобы силой затащить на корабль, на котором не хватает экипажа. В этой пьесе мы использовали круглую сцену. Это было впервые у нас. Играли мы в университетском театре, конечно, но расположили скамьи для зрителей полукругом прямо на сцене. Актеры играли посередине. Это было потрясающе. В одной из сцен, если вы помните...
– Мистер Ричардсон, – прервал его Карелла, – а она играла еще в каких-нибудь пьесах, кроме этой пьесы О’Нила?
– Нет.
– Она посещала ваши занятия?
– Нет.
– Вы не знаете, были у нее здесь какие-нибудь родственники?
– Мне очень жаль, но я не знаю.
– Большое вам спасибо, – сказал Карелла.
– Не за что, не за что, – ответил Ричардсон. Они вышли из его маленького кабинета и вместе с мисс Мориарти спустились по лестнице.
– Кошмарно скучный человек! – сказала мисс Мориарти. – Но у него великолепная память. Я убеждена, что он описал вам Бланш Леттиджер именно такой, какой она была тогда. Как вы думаете, вам будет полезно то, что он рассказал?
– Увы, мисс Мориарти, – сказал Карелла, – самое обидное в нашей работе, что мы толком не знаем, что нам будет полезно, пока не склеятся все разрозненные куски.
– Надо будет запомнить, – сказала мисс Мориарти. – Это могло бы помочь в моей смертельной борьбе с Шерлоком Холмсом.
– Пусть победит сильнейший, – сказал Карелла. Они попрощались с мисс Мориарти и очутились на залитой солнцем улице.
– Ну и что ты думаешь? – спросил Мейер.
– Пока не знаю. Почему она бросила университет вот так, ни с того ни с сего? Хорошая студентка, хорошие оценки, участвовала в разных мероприятиях... – Карелла пожал плечами.
– Странно, да? Особенно если ты приехал из такой дыры, как Кукумо.
– Да не Кукумо.
– Ну, тогда Джонсборо.
– Именно.
– Ты думаешь, стоит туда поехать?
– Зачем?
– Не знаю, может, посмотреть, что за семья, родственники – в таком духе.
– Ну и что нам это даст? Нет, Мейер, почему эта девица вдруг все бросила? До этого была хоть какая-то связь, пусть самая хрупкая. А теперь... – Он пожал плечами. – Мне это не нравится. Правда.
– Я ведь тоже не особенно в восторге.
– Может, все-таки псих? Тогда мы так и будем бегать. Он будет забавляться и стрелять в кого попало, просто так, наудачу.
– Кто эта блондинка, которая машет тебе рукой? – спросил вдруг Мейер.
Думая, что он шутит, Карелла ответил:
– Блондинки всегда мне машут руками, старина.
– Неужто? Даже шестнадцатилетние?
Карелла посмотрел туда, куда показывал Мейер. С противоположного конца парка им навстречу быстро шла белокурая девушка в темно-синей плиссированной юбке и голубом пуловере. Он сразу узнал ее и помахал рукой в ответ.
– Ты ее знаешь? – спросил Мейер.
– Конечно. Одна из моих поклонниц.
– Я все забываю, что ты звезда сыска.
– Вот и не забывай, понятно?
Волосы Синди Форрест рассыпались по плечам. Она чуть-чуть подкрасила губы и надела жемчужное ожерелье. Книги она прижимала к груди. Синди подошла к детективам, загадочно улыбаясь.
– Привет! – сказала она. – Вы меня ищете?
– Нет, – ответил Карелла, – но я очень рад вас видеть.
– Вы очень любезны, – сказала Синди. – Какими судьбами вас занесло сюда?
– Хотели пошарить в архивах. А вы, вы что здесь делаете?
– Вы забыли? Я здесь учусь.
– Я не забыл, вы готовитесь стать психологом.
– Вот и нет. Преподавателем.
– И вы хотите преподавать в университете.
– Нет, в колледже, – поправила Синди.
– Вот так суперсыщик! – вздохнул Мейер.
– Мейер, познакомься. Это Синтия Форрест. Мисс Форрест, мой коллега детектив Мейер.
– Очень приятно, – сказала Синди, протягивая руку.
Мейер, улыбаясь, пожал ее.
– Счастлив познакомиться.
Она тут же опять повернулась к Карелле:
– Вы нашли то, что искали?
– Кое-что нашли, но не уверен, что это будет нам так уж полезно.
– Архивы не полны?
– Да, почти так, – сказал Карелла. – Только...
– Вы видели мистера Фергюсона?
– Кого?
– Фергюсона. Тренера футбольной команды.
– Нет, его мы не видели.
– Он, наверное, мог бы вам помочь. Он здесь уже тысячу лет. Команда никогда не выигрывает, но он все равно остается тренером, потому что он очаровательный старикашка.
– Понятно, – сказал Карелла.
– Вам следует с ним поговорить.
– А зачем, Синди?
– Но разве вы пришли не за тем, чтобы... – Синди посмотрела на Кареллу. – Извините, кажется, я что-то не так поняла.
– Думаю, мы все здесь в одинаковом положении, – сказал внезапно Мейер, прищурившись. – Почему вы считаете, что мы должны повидаться с этим тренером, мисс Форрест?
– Да потому, что он тоже играл в этой команде.
– Кто играл в команде? – спросил Карелла.
– Папа, конечно! – Она замолчала, а потом, глядя на детектива широко открытыми глазами, спросила: – Так вы что, не знали, что он учился в Рэмси?
Сальваторе Палумбо, пятидесяти семи лет, маленький, сухонький человек родом из Неаполя, приехал в Соединенные Штаты в 1938 году. Приехал потому, что ему не нравился ни Муссолини, ни то, что он делал со страной. Палумбо высадился в Америке, не зная ни слова по-английски, и всего богатства у него было сорок долларов, жена, двое детей и адрес одного из кузенов. Он разыскал его в Филадельфии. Кузен радушно принял их, а потом дал понять, что Сальваторе лишний. И Палумбо, который еще совсем не говорил по-английски – все произошло через неделю после его приезда, – истратил половину своих
