Бернс читал статью в своем кабинете. Закончив чтение, он взглянул на Клинга, который сиял от гордости.
– Фэарчайлд действительно в критическом состоянии? – спросил Бернс.
– Нет, – ответил Клинг.
– А если наш герой проверит?
– Пусть проверяет. Я предупредил “Буэна Виста”.
Бернс кивнул и снова бросил взгляд на статью. Потом отложил ее в сторону и сказал:
– Я у тебя выгляжу идиотом.
Глава 10
Когда Клинг вернулся от лейтенанта, в отделе находились Мейер и Карелла.
– Как дела? – спросил его Карелла.
– Так себе. Мы как раз смотрели, хороша ли приманка.
– Какая приманка?
– Ага, – сказал загадочно Клинг и ушел.
– Когда лаборатория обещала дать ответ о тех витаминных капсулах? – спросил Карелла.
– Сегодня, – ответил Мейер.
– Когда сегодня? Уже шестой час.
– Не наскакивай на меня, – сказал Мейер, потом встал со стула и направился к водяному охладителю.
Зазвонил телефон. Карелла поднял трубку.
– 87-й участок, Карелла, – сказал он.
– Стив, это Боб О’Брайен.
– Да, что случилось. Боб?
– Сколько времени мне еще пасти этого Нелсона?
– Где ты сейчас?
– Около его дома. Я шел за ним от его кабинета до больницы, а потом и сюда.
– Какой больницы?
– Пресвитерианской.
– Что он там делал?
– Черт возьми! Доктора обычно связаны с больницами, разве не так?
– Так. Когда он ушел из своего кабинета?
– Днем, после приема.
– В котором часу это было?
– В начале третьего.
– И он оттуда поехал прямо в больницу?
– Да. Он ездит на маленьком красном “МГ”.
– Когда он вышел из больницы?
– С полчаса назад.
– И отправился домой?
– Да. Как ты думаешь, может, он сегодня уже из дома не выйдет?
– Не знаю. Позвони мне через час, ладно?
– Ладно. Где ты будешь? Дома?
– Нет, мы еще побудем здесь.
– О’кей, – сказал О’Брайен и повесил трубку.
Мейер вернулся к своему столу с бумажным стаканчиком воды. Он поставил его рядом с телефоном и вынул из ящика своего стола упаковку ярко раскрашенных капсул.
– Что это? – спросил Карелла.
– От простуды, – сказал Мейер и освободил одну из капсул от целлофановой обертки. Потом положил капсулу в рот и запил ее водой. Снова зазвонил телефон.
– 87-й участок, Мейер.
– Это Энди Паркер, Мейер. Я все еще слежу за Крэнтцем, просто отмечаюсь. Он сейчас в коктейль- баре с девушкой, у которой сиськи величиной с дыню каждая.
– Какой размер ты говоришь? – спросил Мейер.
– А я, черт возьми, откуда знаю?
– Ладно, не выпускай его из виду. Позвони мне позднее, хорошо?
– Я устал, – сказал Паркер.
– Я тоже.
– Да, но я действительно устал, – сказал Паркер и повесил трубку.
Мейер положил трубку на место.
– Паркер, – пояснил он. – Крэнтц пьет в городе.
– Это хорошо, – сказал Карелла. – Ты не хочешь послать за едой?
– С простудой аппетита не нагуляешь, – отозвался Карелла.
– Я за математику.
– Что ты имеешь в виду?
– Наше дело. Математические законы должны выполняться. Я не люблю расследовать дела, в которых не выполняются правила сложения и вычитания.
– Чего это Берт так ухмылялся, когда уходил?
– Не знаю. Он часто ухмыляется, – сказал Манер, пожимая плечами. – Я люблю, когда два плюс два равно четырем. Я люблю, чтобы самоубийство было самоубийством.
– Ты думаешь, это самоубийство?
– Нет. Именно это я и имею в виду. Я не люблю, чтобы самоубийство оказывалось убийством. Я люблю математику.
– Я в средней школе геометрию завалил, – сказал Карелла.
– Ну да?
– Да.
– Факты неоспоримы, – сказал Мейер, – а факты складываются в самоубийство. Но запах мне не нравится.
– Запах подозрительный, – согласился Карелла.
– Это верно, запах подозрительный. Пахнет убийством.
Зазвонил телефон. Трубку поднял Мейер.
