– Иди сюда, малыш, мы поговорим лежа.
– О Болто, – сказал он.
– Болто? – повторила она озадаченно. – Ах, ты все еще зовешь его этим глупым именем.
– Мне оно нравится. А теперь давай поговорим о твоем уговоре с Болто.
– У меня не было с ним никакого уговора, – сказала она и начала медленно расстегивать блузку.
– Нет, был.
– Слушай, ты что, ради этого сюда пришел? Чтобы поговорить? За это мне двадцать долларов платить не надо.
Она сняла блузку и повесила ее на спинку стула. В комнате из мебели были только стул, кровать и комод с зеркалом. Он внимательно следил за ней и наконец сказал:
– А ты маленькая.
– Я, конечно, не Джейн Рассел, – ответила она, – но фигура у меня все равно хорошая. За двадцать долларов кинозвезду, сам понимаешь, не получишь.
– Я не жалуюсь.
– Так за чем задержка?
– Еще не все сказано.
Мария вздохнула.
– Так мне раздеваться или нет?
– Подожди минуту.
– В комнате не очень-то жарко. Какой бы маленькой я ни была, я не хочу все отморозить.
Она усмехнулась, пытаясь вызвать ответную усмешку. Он не улыбнулся.
– Давай поговорим о Болто, – повторил он.
– Болто, Болто, какое он имеет к тебе отношение?
– Большое. Это я попросил Болто договориться с тобой.
– Что? – Она смотрела на него расширенными от удивления глазами. – Ты? Ты попросил его?..
– Я, – подтвердил он, снова ухмыляясь. Она устало спросила:
– Какой уговор ты имеешь в виду?
– О Болто и твоем брате.
– Говори яснее. Я не понимаю.
– Ты разве не пообещала Болто, что подтвердишь под присягой, будто видела, как твой брат ссорился с младшим Бернсом?
– Вот как? – спросила она подозрительно.
– Именно так, – ответил мужчина. – Болто действовал по моему поручению. Ты ведь получила от него двадцать пять долларов?
– Получила.
– А он пообещал тебе еще, когда подтвердишь, что видела их ссору?
– Да, – сказала Мария. С дрожью в голосе она продолжала: – Мне холодно. Я залезу под одеяло. – Сняв юбку привычным движением, она пробежала по полу в трусиках и бюстгальтере и нырнула в кровать, натянув одеяло до подбородка. – Б-р-р-р-р, – вырвалось у нее.
– Тебе Болто рассказал, зачем все это нужно?
– Он сказал только, что это будет выгодное дельце, и что мой брат в нем участвует.
– А после смерти брата? Болто говорил тебе что-нибудь?
– Он сказал, что мой брат запутал все дело. Послушай, я замерзла. Иди сюда.
– А твое отношение к уговору не изменилось после смерти брата? – спросил он, направляясь к ней. Он снял свой плащ и положил его на кровать.
– Нет, – ответила она, – с чего это вдруг? Он покончил жизнь самоубийством. Так почему...
Мужчина ухмыльнулся.
– Хорошо, – сказал он. – Правильно думаешь.
– А как еще? – откликнулась Мария, задетая его ухмылкой. – Ведь уговор никак не связан со смертью Анибала.
– Никак, – согласился он. – А теперь забудь об этом, слышишь? Ты знаешь только, что твой брат и мальчишка Бернса поссорились, и все. Поняла? Если кто-нибудь спросит тебя – полицейские, репортеры, кто угодно, – ты говоришь только это.
– Кто этот мальчишка Бернса? – Он уже сидел на кровати. – Ты не собираешься раздеваться? – спросила она.
– Нет.
– Боже, я...
– Я не буду раздеваться.
– Ладно, – сказала она тихо. Потом взяла его руку и положила себе на грудь. – Кто этот мальчишка Бернса?
– Не важно. Он ругался с твоим братом.
– Да, да, понятно. – Она помолчала. – Они ведь не такие маленькие?
– Нет, – сказал он.
– Нет, – повторила она. – Не маленькие. Они помолчали. Он лег рядом с ней.
– Запомни, – сказал он снова. – Кто бы тебя ни спросил – полицейский или кто угодно.
– Я уже с одним полицейским говорила.
– С каким?
– Фамилии я не знаю. Симпатичный такой.
– Что ты ему рассказала?
– Ничего.
– А как же уговор?
– Болто предупредил, что надо ждать его сигнала. А до тех пор помалкивать. Этот полицейский... – Она нахмурилась.
– Что полицейский?
– Он сказал... он сказал, что Анибал, может, и не сам себя убил.
– А ты что ответила?
Мария пожала плечами.
– Что он, должно быть, покончил с собой. Разве нет?
– Конечно, да, – сказал мужчина. Он обнял ее крепче. – Мария...
– Нет. Подожди. Мой брат. Он... он не из-за этого уговора погиб? Ведь то, о чем мы с Болто договорились, не имеет... Я сказала – подожди!
– Я не хочу ждать.
– Он покончил с собой? – спросила она, пытаясь оттолкнуть его от себя.
– Да. Да, черт возьми, он покончил с собой!
– Тогда почему тебе надо, чтобы я врала полицейским? Может, моего брата убили? Может... О! Прекрати, мне больно!
– Заткни наконец глотку!
– Перестань! Перестань, пожалуйста, ты делаешь мне больно...
– Тогда заткнись и перестань ныть. Убили – не убили, какая разница? Что ты корчишь из себя, шлюха?
– Его убили, да? – спросила она. Боли теперь почти не было. – Кто убил его? Ты?
– Нет.
– Ты?
– Заткнись! Бога ради, заткнись!
– Ты убил моего брата? Если ты, я врать не буду. Если ты убил его ради своих делишек... – Неожиданно она почувствовала на щеке что-то теплое, но не придала этому значения и продолжала: – ...я сразу иду в полицию. Он, может, ничего собой не представлял, но он мой брат, и я не собираюсь врать...
