твердо попросили удалиться.
— Какие шустрики. Ты показал им разрешение Мокси?
— Разумеется. Я же не хотел, чтобы меня приняли за взломщика. Но их бумагу подписала более высокая инстанция.
— То есть их клочок бумаги побил твой?
— Их бумагу подписал судья. Мою — кинозвезда.
— Ты хочешь сказать мне, что все в порядке, и Мокси лишь приснился плохой сон?
— Фильм «Желтая орхидея». Это название тебе что-нибудь говорит?
— Нет.
— «В постели Рамона»?
— Нет.
— «Без двадцати двенадцать»?
— Тоже нет.
— «Безумие летней ночи»?
— Разумеется, говорит. В нем снимается Мокси.
— Его действительно снимают?
— Сейчас вроде бы нет. Но снимали.
— «Сад скульптур»?
— Нет.
— Их все финансирует компания «Джампинг коу продакшн».
— И что из этого?
— А единственный владелец этой «Прыгающей коровы» — мисс Мерилин Муни.
— Святая корова!
— А исполнительный директор и казначей — ныне покойный Стивен Питерман.
— Давай вернемся чуть назад Марти. «Джампинг коу продакшн» принадлежит Мокси?
— На все сто процентов.
— Боюсь, Мокси об этом понятия не имеет. Она говорит о «Джампинг коу» только в третьем лице. «Они», «их». Насколько я понимаю, она ждет, пока кто-то из «Джампинг коу» не примет решения продолжать съемки «Безумия летней ночи» или нет.
— Решение может принять только она.
— Однако!
— Ты, конечно, можешь говорить, что она ничего не знает, но ее подпись красуется во всех положенных местах. Заявка на регистрацию компании в штате Делавер[37], договоры о займах…
— Расскажи мне об этих договорах, Марти.
— Всего я тебе рассказать не могу. Помешала полиция. Мы лишь смогли узнать, что под эти фильмы занимались огромные суммы денег. Миллионы долларов. Доказательств, что фильмы эти существуют, хотя бы в форме сценариев, мы не нашли. За исключением «Безумия летней ночи». Однако этот фильм располагает на удивление скромным бюджетом. Деньги брались в швейцарских, колумбийских и боливийских банках. Часть займов использовалась, чтобы оплатить другие займы, взятые ранее, в Гондурасе, Мексике, на Багамских островах. Все как следует запутано. По некоторым займам нет сроков возвращения денег. По другим, уже возвращенным, нет документов, подтверждающих, что сами займы были-таки получены.
Флетч подтянул колени к груди, а ступни поставил на стул. Стало чуть теплее.
— И все это делалось под знаменем «Джампинг коу продакшн»?
— Нет. Масса денег бралась лично Мокси.
— Это плохо.
— И я того же мнения.
— Марти, а каково положение в целом? Она с прибылью, по нулям или в долгах?
— Ты, похоже, меня не слушал. Миллионы долларов, переведенные на ее имя или компании «Джампинг коу продакшн», испарились, как дым.
— Их украли?
— Они исчезли.
— То есть, она в долгах.
— Если коротко, то да. Так что, если ты искал мотив для убийства, то он перед тобой.
— Я, в общем-то, его и не искал.
— Даже не представляю себе, как она сможет выкрутиться. Несмотря на то, что она еще совсем молоденькая. Пропали миллионы. Разумеется, если бы нам позволили посидеть над бухгалтерскими книгами еще недели три, часть мы бы отыскали.
— Разве она не может объявить себя банкротом?
— Я же говорю не о деньгах, Флетч. От ее имени велись малопонятные финансовые операции. Я не успел достаточно полно ознакомиться с документами, чтобы воспользоваться термином «подлог».
— Ну и ну!
— А еще налоги. Она же их практически не платила. Минимальные взносы, максимальные отсрочки. Она перечисляла Департаменту налогов и сборов какие-то гроши, не имеющие ничего общего с ее доходами.
— Тюрьма!
— Пожалуй, на ее месте, я бы не звал гостей на новогоднюю вечеринку.
— Но она ничего этого не делала. Ни о чем не имела ни малейшего понятия.
— Все делалось от ее имени. И везде стоит ее подпись.
— Марта, а как обстоят дела с ее личной собственностью?
— У нее кооперативная квартира в Нью-Йорке, заложенная и перезаложенная. Очень дорогое поместье в Малибу, также заложенное. Какие-то странные манипуляции с акциями. Она покупала их по пятьдесят-шестьдесят долларов за штуку, а продавала по двенадцать-шестнадцать.
— Всегда?
— За редким исключением.
— Уменьшение общей суммы налога? Может, Питерман таким образом пытался уменьшить ее доходы?
— Доходы он уменьшал. Да еще как. Почему-то она вкладывала деньги в акции зарубежных компаний, о которых никто не слышал. К примеру, в сеть пекарен в Гватемале.
— Наверное, эти пекарни приносили большую прибыль.
— Мексиканская компания грузоперевозок. Ресторан в Каракасе, столице Венесуэлы.
— Caramba!
— Странные пристрастия у твоей подруги. В этой стране она деньги не вкладывала. Если не считать ферму по разведению лошадей в Окале, штат Флорида. Половина фермы принадлежит ей.
— Правда? — изумился Флетч. — А я — то думал, что ее хозяин — Тед Стилл. Кстати, приятель Питермана. Я встретился со Стиллом на квартире Мокси в Нью-Йорке. Питерман нас и познакомил.
— Твоя подруга немало заплатила за перевозку скаковых лошадей из Флориды в Венесуэлу и обратно.
— Но, Марта, Мокси не знает, кто такой Тед Стилл. Она никогда не слышала этого имени. Мы сейчас в его доме.
— Мир тесен.
— Даже я вложил кое-какие деньги в скаковых лошадей этого пройдохи.
— Может мне следует взглянуть и в твои бухгалтерские книги.
— Может, и стоит, но не сейчас Марта, что все это значит?
— Не знаю. Я не успел вникнуть во все подробности. Но с первого взгляда нет ни малейшего сомнения в том, что у Мокси Муни был мотив для убийства Стива Питермана.
— К этому выводу придет и полиция, так?
— Полагаю, что да.
