– Двадцать пять яиц – не слишком-то большая кладка, – трагичным тоном заявил лорд Толокамп.
В последнее время Толокамп стал совсем другим человеком. Те, кто относились к нему доброжелательно, утверждали, что он еще не пришел в себя после смерти жены и дочерей. Но Капайм-то знал, что утешился Толокамп весьма быстро. А после проведенной на скорую руку свадьбы безграничное горе лорда Форт холда вызывало изрядное сомнение. Впрочем, это не мешало Толокампу вовсю использовать свою утрату как оправдание раздражительности и нетерпимости.
– Двадцать пять яиц, одно из которых – королевское – прекрасная кладка для конца Прохождения, – твердо возразил Капайм.
– Морита не должна позволять Орлите снова выбирать Кадита, – выпятив нижнюю губу, заявил Толокамп. – Ш'гал так сильно болел…
– Это не наше дело, – заметил Тирон, присоединяясь к беседе. – Не то чтобы болезнь наездника как-то влияла на боевые качества его дракона. К тому же, Ш'гал ведет крылья на Падение в Нерате, и, судя по всему, полностью поправился.
– Им следовало бы информировать нас о положении дел в Вейрах, – с тяжелым вздохом сказал Толокамп. – Я так волнуюсь…
– Что касается Вейров, – сдерживая злость, ответил Тирон, – они с честью выполняют все свои традиционные обязанности.
– Если бы эти наездники не мотались по всему континенту, эпидемии могло бы и не быть!
– А если бы лорды холдов не стремились забить каждый свободный угол своих холдов…
– Сейчас не время для взаимных упреков! – прервал Капайма Тирон. – А винить в эпидемии Вейры – по меньшей мере смешно, – добавил он, с раздражением глядя на Толокампа. – Но возвращаясь к теме нашей дискуссии, прерванной добрыми новостями из Форт Вейра, в палаточном лагере есть больные. У нас пока не хватает вакцины, чтобы сделать им прививки, но обычными-то лекарствами мы должны их обеспечить!
– У них есть лекари, – с кислым видом ответил Толокамп. – Так вы мне говорили…
– Лекари тоже могут заболеть, да и они не в состоянии работать без лекарств. У вас, лорд Толокамп, полная кладовая медикаментов. – Собранных и приготовленных руками моей покойной жены…
– Лорд Толокамп, нам нужны эти лекарства, – Капайм сдерживался из последних сил.
– Для Руата, не так ли? – хищно осклабился Толокамп.
– И не только.
– Иметь необходимые запасы, в том числе и запасы лекарств, – личное дело каждого. А не мое. Я не собираюсь разбазаривать лекарства, которые могут потребоваться моим собственным людям.
– Если уж Вейры, пострадавшие не чета Форт холду, считают возможным делиться тем, что у них есть, то как вы можете отказаться помочь нуждающимся?
– Очень просто. Ответив вам «нет». Никто не имеет права входить в мой холд. Мало ли что случится. И меня не волнует судьба вашего палаточного лагеря – они сами во всем виноваты. Я не собираюсь рисковать своими людьми. Так же, как не собираюсь делиться с кем-либо своими запасами.
– В таком случае я отзываю лекарей из вашего холда, – сухо сказал Капайм, вставая.
– Но… но… но вы не можете этого сделать!
– Может! Еще как можем! – заверил Толокампа Тирон, вставая вслед за лекарем. – Мастера подчиняются своим мастерским, а не холдам. Надеюсь, вы об этом еще не совсем забыли?
Повернувшись, мастера вышли из комнаты.
– Меня просто тошнит от этого лорда, – признался Капайм.
– Я сейчас отзову мастеров. Встретимся в лагере.
– Не думал я, что дело дойдет до этого…
– Толокамп зарвался, – в обычно веселом, мелодичном голосе арфиста звучали холодные, суровые нотки. – Он принимает услуги мастерских как должное. Давно следовало поставить его на место…
– Собери мастеров, – сказал Капайм, – но в лагерь со мной не ходи. Не забывай, обратно нас не пустят. Тебе надо остаться в холде со своими арфистами и руководить моими людьми.
– Мои арфисты, – засмеялся Тирон, – да они почти все уже в том злосчастном лагере. Это тебе следует остаться.
– Мастер Капайм…
Из тени возле двери к ним обращалась одна из трех не поехавших в Руат и потому оставшихся в живых дочерей лорда Толокампа. Она не блистала красотой, но в ее широко расставленных глазах читался незаурядный ум.
– У меня есть ключи от кладовой.
– Откуда? – Тирон даже растерялся.
– Лорд Толокамп сразу дал понять свою позицию относительно вашей просьбы поделиться лекарствами. А что до ключей, то я же помогала собирать сырье, а потом и готовить сами лекарства. Вот они у меня и остались.
– Леди?.. – Капайм никак не мог припомнить, как же зовут эту девушку.
– Нерилка, – быстро подсказала она и улыбнулась, словно и не думала, что мастер лекарь сумеет вспомнить ее имя. – Я имею полное право предложить вам плоды своего труда. У меня есть только одно условие…
– Если это в моих силах… – Капайм был готов дорого заплатить за столь необходимые ему лекарства.
– Я хочу покинуть вместе с вами холд и работать в лагере, ухаживая за больными. Мне сделали прививку, так что опасность заразиться мне не грозит. – Она криво усмехнулась. – Лорд Толокамп проявил тогда необычайную щедрость. Но как бы там ни было, я не останусь в холде терпеть унижения от мачехи, которая младше меня. Ей и ее семье Толокамп позволил войти в холд, и однако, он оставляет лекарей и арфистов умирать за воротами.
«И оставил мою мать и сестер умирать в Руате» – она не сказала этого, но и Тирон, и Капайм услышали ее невысказанную мысль.
– Идите за мной, быстрее, – сказала Нерилка, беря инициативу в свои руки.
– А по пути я соберу мастеров, – сказал Тирон, направляясь к главному залу холда.
– Девушка, вы понимаете, что покинув холд без разрешения, особенно когда ваш отец занимает такую позицию по отношению…
– Мастер Капайм, – прервала его Нерилка, – я вообще сомневаюсь, что он заметит мое отсутствие. Тут очень крутые ступеньки, – добавила она, выходя к полутемной лестнице.
Невесть почему, Древние обожали крутые и узкие винтовые лестницы, и во всех первых холдах использовали их для связи разных этажей пещер. Капайм же откровенно ненавидел подобные лестницы и всегда чувствовал себя на них весьма неуютно. Спустившись к площадке, Нерилка повела мастера лекаря направо, затем снова вниз и налево. Капайм уже не имел ни малейшего понятия, где он находится. Еще один поворот налево, и они увидели трех служанок стоявших возле тяжелой деревянной двери.
– Вы вовремя, – кивнула им Нерилка. – Отец любит точность, – пояснила она Капайму, перебирая ключи.
Чтобы отпереть дверь, потребовалось целых три ключа – самых больших в связке. Щелкнули замки, и мастер Капайм оказался в небольшой комнатке с длинными столами, на которых громоздились весы, ступки с пестиками и разнообразные ингредиенты, блестящие емкости и стеклянные бутылки. Здесь Капайм уже бывал в сопровождении леди Пендры – но входил он сюда всегда с другой стороны. Нерилка открыла еще одну дверь и пригласила лекаря пройти в кладовые.
Капайм знал, что запасы Форд холда весьма обширны, но никогда не думал, что они так огромны. Со всех сторон к высокому сводчатому потолку поднимались забитые полки – тюки и ящики, связки трав и пузатые бочонки. Капайм мог только заново проклинать преступную скупость Толокампа.
– Смотрите, мастер Капайм, на плоды моих трудов с того дня, как я смогла оторвать лист от стебля и выкопать корень из земли. – Слова Нерилки предназначались лишь для ушей Капайма. – Я не стану утверждать, что это именно я заполнила каждую банку и полку, но мои погибшие сестры наверняка не
