– Ты мог вывихнуть и вторую руку, – укоризненно сказала Морита, но не выдержала и рассмеялась.
– Мы что, действительно в будущем? – недоверчиво спросил Капайм, передавая Алессану свернутые мешки для шипов. – Надеюсь, – ответил Б'лерион, с напускным сомнением косясь на Мориту.
– В будущем, в будущем, – успокоила лекаря всадница, бросив взгляд на висевшие в небе Алую Звезду и луны. Она старалась говорить спокойно, но – странное дело! – ощущала необыкновенную, безмятежную радость. Ну ничего, стоит начать работу и все пройдет…
– Пойдем сюда, – она показала на расположенные чуть ниже площадки заросли деревьев. – В прошлом году я собрала тут отличный урожай игольчатых шипов. Разумеется, с разрешения Исты – они там предпочитают более доступные местечки.
Ложбинка, куда Морита привела своих спутников, тянулась с севера на юг – след давнишнего землетрясения. Тонкий слой земли, покрывавший камни, не давал опоры корням больших деревьев, но кустам игольчатых шипов хватало и этого. Они росли в гордом одиночестве. Казалось, даже лианы, обвивавшие все вокруг, стремились держаться от них подальше. Алессан, никогда не видевший такое странное растение, удивленно приподнял брови.
– Эти кусты плотоядные, – пояснила Морита. – Летом и весной шипы выделяют яд. Если насекомое или мелкий зверек наколется на шип, куст высосет из него все соки. Так продолжается до самой осени, вплоть до того момента, когда толстый стебель не накопит достаточно питательных веществ для зимовки. Говорят, что плоть стебля довольно вкусная.
Оклина содрогнулась от отвращения, но Десдра, наоборот, с любопытством принялась разглядывать безвредное сейчас растение.
– Кроме того, – продолжала Морита, – летом и весной куст испускает притягательный для насекомых аромат. Впрочем, он не брезгует и более крупной добычей. Видите, вон там сломанные ветви? Куст поймал слишком сильное животное, и оно вырвалось.
– Ты сказала, что шипы отравленные, – заметил Б'лерион, явно не горя желанием приступить к сбору.
– Весной и осенью, – кивнула Морита, – но сейчас яд иссяк. К зиме куст сбросит высохшие, ненужные больше иглы, а весной на их месте вырастут новые. Собирать шипы следует вот так… – проведя рукой вдоль ветки, она показала полную горсть длинных острых игл. – Все очень просто, только не нужно торопиться. Собирайте не торопясь, чтобы не обломать кончики шипов. Да, еще старайтесь не касаться стебля – видите, на нем такие тонкие короткие волоски? Если они заденут вашу кожу, то получится раздражение. Не страшно, конечно, но объяснить появление красноты будет не просто.
– Мы не сможем их так везти, – заметил Капайм, глядя на пригоршню игл в руке Мориты.
– Конечно, не сможем. Мы завернем их в древесные листья – очень удобно, я всегда так делаю. Листья – толстые и пористые, словно губка, так что иглы в дороге не поломаются. Нам лучше разделиться на пары – один собирает иглы, другой упаковывает.
– Я буду работать с тобой, Морита, – предложил Алессан и, вытащив из-за пояса нож, отправился за листьями.
– Выбирай листочки помоложе, – крикнула вдогонку всадница, – в них больше сока и они эластичнее.
– Понятно…
– Разделиться – отличная идея! – воскликнул Б'лерион, подхватив Оклину под локоть. – Ты не возражаешь работать с одноруким?
– Ну, коллега, – повернулся Капайм к стоявшей рядом с ним Десдре, что ты выбираешь? Собирать или паковать? Или мы можем меняться.
– Пожалуй, я собирала иглы почаще, чем главный лекарь, достойный мастер Капайм, – засмеялась Десдра. – Посмотри-ка лучше, как это делается. Тем временем Алессан, бормоча себе под нос, что для такой работы, нужен не нож, а топор, срезал несколько листьев. Подойдя к нему, Морита показала, как легко отламывать листья у черенка. Затем, разложив на поверхности листа собранные иглы, она ловко завернула их, отрезала края и заклеила стык липким соком, сочившимся из черенка.
– Теперь я понимаю, почему ты сказала, что кроме мешков нам ничего не понадобится, – усмехнулся Алессан. – Действительно – все просто, если знаешь, что делать.
– Я тебя научу, – засмеялась в ответ Морита. – Смотри – в этом пакетике примерно две сотни игл; я примерно прикинула, когда собирала. На крупных кустах растет несколько тысяч шипов – и маленькие, и очень большие, под стать самому крупному из твоих скакунов. Алессан взял ее за руку, и всадница замолчала, охваченная внезапным смущением. Они были одни, хотя из глубины зарослей доносился и веселый голос Десдры, насмешливо вопрошавшей Капайма, всегда ли тот подходит к растениям с такой осторожностью, и баритон Б'лериона, подбадривающего Оклину.
– Ты говорила, что мы можем оставаться здесь сколько пожелаем, – тихо сказал Алессан, – а в нашем «сегодня» пройдет лишь один единственный час… Может, мы найдем немного времени и для себя?
Послышался радостный смех Оклины, а вслед за ним чертыхания Б'лериона:
– Эти проклятые колючки… они еще и кусаются!
Морита улыбнулась, заметив прозвучавшее в голосе Б'лериона искреннее возмущение, и подняла глаза на Алессана. Ее пальцы коснулись его лица, разглаживая морщины, прочерченные горем и тяготами последних дней. Потом, непонятно как, она очутилась в его объятиях, и губы их встретились.
– Что еще можно требовать от однорукого?! – громогласно вопрошал Б'лерион откуда-то из-за кустов. Алессан отпустил Мориту. Или Морита отпустила Алессана. Но бронзовый всадник так и не показался. Они улыбнулись друг другу, смущенные своим внезапным порывом.
– Скоро станет слишком жарко для работы, – сказала Морита. – И тогда мы поищем какое-нибудь уютное место… – ее глаза смеялись.
– Не очень я люблю жару, – улыбнулся Алессан, снова притягивая к себе всадницу. Он начал целовать ее глаза, губы, шею… но тут – одно неосторожное движение – и его рука попала прямо в куст.
– Они действительно кусаются! – обиженно воскликнул Алессан, потирая ладонь, на которой выступили капельки крови.
– Еще как, – подтвердила Морита. Взяв только что срезанный лист, она выдавила немного клейкого сока на ранки. – Это послужит тебе уроком! Будь осторожнее. И не забывайся!
Смеясь, она быстро начала укладывать длинные острые шипы, которые пригоршнями рвал Алессан.
– Ты – самый быстрый упаковщик игл на всем Перне, – одобрительно проворчал тот, целую Мориту в шею…
– Теперь моя очередь собирать иглы, – глаза Мориты смеялись. – Я буду собирать, а ты упаковывай. – Она ласково взъерошила его непослушные волосы. – Тебя давно пора подстричь…
– Если ты не будешь работать, то я быстро придумаю наказание! – пригрозил Алессан.
– Да я работаю куда быстрее тебя! – возмутилась Морита, наваливая перед ним кучу игл.
– Вы что, не можете трудиться мирно? – спросил Б'лерион, внезапно возникая из-за кустов. – Она еще и кусаются! Кусаются! – хором передразнили его Алессан с Моритой и дружно расхохотались.
Б'лерион как-то странно посмотрел на них и снова скрылся в кустах.
– Сначала работа, – строго сказала всадница, – потом игра.
– Играть работая совсем не трудно, – заметил Алессан, нежно проводя пальцем по ее щеке.
Они работали быстро и упорно, не пропуская, впрочем, возможности поцеловаться или просто прикоснуться друг к другу. Морита все время сдерживала радостный смех, да и на лице Алессана порой появлялась счастливая, немного растерянная улыбка. Они не замечали ничего и никого, пока рядом не раздался голос Б'лериона:
– Вы славно потрудились! Чувствуете, какая жара? – всадник разделся до пояса, а Оклина, тащившая четыре мешка, полные игл, завязала рубаху под грудью. – Что до меня, – продолжал Б'лерион, – то я голоден, как дракон после Падения! – Он покачал своей свернутой в узел туникой. – Я нашел спелые фрукты и срубил одну пальмочку – из тех, у которых съедобная сердцевина. Пора подкрепиться, да и
