оклемался!
— Максим? Ксения? — Ташковский не верил своим глазам. Такого поворота событий он не ожидал. Избитый на их глазах до полусмерти Максим странным образом сумел не только выжить, но и сделать невозможное: вырваться из застенков и сбежать на глазах прорвы неприятеля. Причем проделал это на пару с женщиной, столь лихо и дерзко, что можно было принять за плод его ночных писательских фантазий. Но все происходило наяву, на его глазах. Бронетранспортер, выпустив струю сизого дыма, взревел и, развернувшись, ринулся к воротам, благо одна из створок валялась на земле.
Вдогонку ему ударило несколько автоматных очередей. Оба офицера бежали следом, причем старший тщетно стрелял из пистолета, а младший махал руками и выкрикивал грозные команды. Но бэтээр с беглецами благополучно достиг первой дорожной петли и скрылся из вида за насыпью. Теперь ему ничто не угрожало. Менее чем за полчаса он достигнет той точки на трассе, где Костин и Ташковский могли бы его перехватить и воссоединиться с друзьями. Но для этого требовалось очень быстро подняться к дороге по крутой каменистой осыпи.
Костин посмотрел на писателя:
— Держись, Артур! Я пойду первым и не смогу тебя страховать в случае чего. Мне надо успеть выйти на дорогу. Тебе придется рассчитывать только на себя. Главное — напрасно не рискуй и не спеши.
Мы тебя все равно заберем.
— Я не сомневаюсь. — Ташковский приложил грязную культю к виску. — Обещаю не свалиться в пропасть и не свернуть себе шею, пока не выдам на-гора новый роман.
— Что ж, принимается, — усмехнулся Костин и хлопнул его по плечу, — надеюсь, я буду первым твоим читателем?
— И рецензентом, — крикнул уже вслед ему Ташковский и посмотрел вверх, на полукилометровую груду камней, которую ему предстояло преодолеть.
Впервые в жизни без страховки и подпихивания под зад. И впервые при этом отсутствовали те, кого Сема Раткевич ласково называл «летописцами». Да и самого Семы рядом не было…
Ташковский вздохнул. Если бы он сам не позволил превратить свои мозги в опилки, то давно бы мог догадаться, сколь рискованно отправляться на рыбалку в крошечную страну с диктаторским режимом. Конечно, он мог выставить козлом отпущения своего агента, не сумевшего вовремя просчитать ситуацию, но Сема отпросился на неделю в Израиль на похороны второй или третьей по счету тещи, которых любил более преданно и нежно, чем их дочерей, поэтому никак не мог отвечать за глупые и безответственные порывы своего работодателя. Впервые за несколько лет Артур проявил инициативу и отправился в поездку один. И хотя по закону подлости попал просто в кошмарную переделку, в душе все же был рад подобному развороту событий. И если чего-то опасался, то лишь того, что Костин не успеет перехватить на трассе похищенный бэтээр.
Глава 25
Сирена выла не переставая. Ксении казалось, что сердце у нее оборвалось от неожиданности и она сейчас умрет от страха. Но она хотела этого, потому что знала, как после пожалеет о том, что попала в руки солдат живой.
Максим быстро оттащил ее к стене, закрыл спиной и замер. Мимо них промчались несколько солдат. И Ксения жалобно простонала:
— Господи, они нас ищут!
— Не скули, — довольно грубо оборвал ее Максим. — Если бы искали, давно бы нашли…
Они слышали, как орали солдаты внизу в вестибюле. Орали так, что почти заглушали вопли сирены. На лестнице послышался топот ног, и сверху вниз промчался полуголый человек в тяжелых солдатских ботинках, за ним — другой, в сапогах и в тельняшке. Брюки он держал в руке.
На бегу он что-то прокричал Максиму. Выходит, он их заметил, но почему тогда не схватил? Ведь они находились в самом центре этой немыслимой катавасии…
Максим с силой сжал ее запястье. Еще одна группа солдат рысью проскочила мимо них, но по- прежнему никто не обратил на беглецов никакого внимания.
А шум еще больше усилился, потому что заревела наружная сирена.
— Стой здесь. — Максим отпустил ее руку и сделал шаг вперед.
— Нет! Куда ты… — Ксения вцепилась в его рукав и вовремя удержала его. Еще один солдат на бегу чуть не сшиб Максима с ног и лишь что-то прокричал сердито, устремившись вниз по лестнице.
Максим выждал несколько мгновений, затем повернулся к Ксении, приложил палец к губам и кивнул в сторону вестибюля. Он, кажется, опустел, потому что крики и прочие звуки суматохи переместились на улицу.
— Тревога не из-за нас! — почти выдохнул Максим и неожиданно привлек Ксению к себе, поцеловав ее в лоб. — Нам, похоже, повезло!
— Но что случилось?
— Откуда мне знать? Возможно, Арипов послал кого-то выбить рахимовцев с базы, но вряд ли… — Он пожал плечами. — Впрочем, нам наплевать. Главное, что сейчас им не до нас. И мы попробуем этим воспользоваться.
Ксения не слишком верила в подобное счастье, но она верила в Максима и была согласна, что в общей суматохе и неразберихе гораздо проще проскользнуть незамеченными. Они быстро спустились по лестнице и оказались на первом этаже в десятке шагов от выхода. Здесь царил полнейший хаос: солдаты сновали туда-сюда, многие были едва одеты, видно, тревога застала их спящими. Они были крайне растерянны и перепуганы, а с оружием в руках любое неосторожное движение могло привести к стрельбе и вызвать еще большую панику.
— Арипов! — слышалось вокруг. — Арипов…
За стенами здания прогремело несколько выстрелов. Максим ухватил Ксению за руку, и они ринулись к выходу, который никто не охранял. И она уже успела поблагодарить судьбу, но, как всегда, оказалось, преждевременно. За пять шагов до свободы двери распахнулись, и на пороге показался офицер, тот самый, по чьему приказу их доставили на базу и посадили под замок.
Он был так изумлен, что потерял на время дар речи. Ведь, по его расчетам, эти двое должны были находиться в закрытой и охраняемой комнате, а не разгуливать по зданию. Растерявшись, он потерял несколько секунд, чем незамедлительно воспользовался Максим. Ксения вмиг оказалась на полу, больно ударив при этом коленку. Офицер что-то истошно прокричал. Она различила топот бегущих ног. Над ее головой раздались глухие удары и надсадное хриплое дыхание. Она попыталась подняться и вдруг с ужасом заметила, что автомат Максима отлетел в сторону. В следующее мгновение рядом с ней упало чье-то тяжелое тело, затем — второе…
Она успела откатиться в сторону, быстро и совершенно инстинктивно, и тут же, прямо на место, где она только что лежала, опустилась чья-то нога в подкованном солдатском ботинке. Еще она увидела, что чья-то рука, отнюдь не Максима, подхватила с пола автомат и…
Ксения ни о чем не думала, кроме того, что вражеская рука нажмет сейчас на спусковой крючок автомата… Она вскочила и что было сил пнула человека с автоматом по ноге, чуть выше, где заканчивался ботинок.
И только потом разглядела, что нанесла удар тому самому офицеру, который встретил их у выхода из здания. Он выпучил глаза от боли, выронил автомат и, схватившись за голень, заорал как резаный. Державший Максима под прицелом, одетый в немыслимую рванину солдат оглянулся. И тут же свалился без сознания на тела своих еще более неудачливых товарищей. Максим на ходу ловко отвесил оплеуху ему, а затем — продолжавшему голосить офицеру. Тот лишь коротко вякнул и рухнул как подкошенный на тела своих подчиненных.
— Бежим! — крикнул Максим. Он подхватил с пола не успевший выстрелить в него автомат и вновь ринулся к выходу. Ксения летела следом. На крыльце толпилось с десяток возбужденно галдевших и
