струйка воды. Она падала через арку, находящуюся напротив бассейна, и попадала в узкий туннель, высеченный в мраморе площади, на которой они сейчас стояли. Затем поток её пересекал и исчезал под темным сводом нависшей скалы.
— Вот мы и пришли, — произнесла Принцесса, останавливаясь.
— Что это? — спросил обычно молчаливый Рубен.
— Это исток Нила, а также всех других рек. Сейчас наступает моя очередь. Я не смогу говорить до тех пор, пока не закончится моё служение. Делайте, что хотите, ходите, куда пожелаете — все в вашем распоряжении. Только об одном прошу: ни в коем случае не дотрагивайтесь до небес. Если рука непосвящённого тронет край неба, весь свод рухнет.
Она пробежала несколько шагов, подпрыгнула и приземлилась на мраморном пьедестале, даже не коснувшись леди, которая уже стояла там. Затем, с невероятной осторожностью, так, что изогнутая арка воды не была потревожена или сбита, Принцесса приняла вазу в свои руки, а другая леди, в свою очередь, перепрыгнула через бассейн и оказалась перед детьми, приветствуя их ласковой улыбкой.
— Привет! Меня зовут Майя. Моя сестра рассказала мне, что вы сделали для неё. Кстати, это я вас тогда щипала за ноги, — сообщила леди, и по мере разговора ребята узнали тот голос, который сказал им тогда, среди покрытых водорослями скал Бичфилда: «Спасите её. Мы погибаем в неволе».
— Что вы собираетесь делать, пока моя сестра выполняет своё служение? — спросила Майя.
— Подождём, я думаю, — со свойственной ему рассудительностью ответил Бернард. — Знаете, мы очень хотели узнать, как нам попасть домой.
— А разве вы не назначили время, когда вас призовут домой? — удивленно спросила Майя. Когда же они ответили, что нет, её прекрасное лицо внезапно омрачилось.
— Кому вы оставили заклинание возврата?
— Я не знаю, что вы имеете в виду, — ответил Бернард, — какое заклинание?
— То, которое позволило мне разговаривать с вами тогда, среди скал. Конечно, моя сестра объяснила вам, что заклинание, позволяющее нам приходить на ваш зов, единственное, с помощью которого вы сможете вернуться?
— Нет, она не объясняла нам этого, — покачала головой Мэйвис.
— Ах, она такая молодая и импульсивная! Но, наверное, она условилась с кем-нибудь, чтобы произнести заклинание и вызвать вас обратно?
— Нет. Она не знает других земных людей кроме нас. Во всяком случае, она мне так сказала, — ответила Кэтлин.
— Возможно, заклинание где-нибудь написано?
— Под картиной, — сказали дети, не зная, что оно есть также и в произведениях Мистера Джона Милтона.
— Тогда, я боюсь, вам придётся подождать, пока кто-нибудь не прочитает то, что написано под картиной, — мягко сказала Майя.
— Но дом заперт, там нет никого, кто мог бы прочитать это, — напомнил Бернард.
Повисла гнетущая тишина.
— Может, в дом залезут воры и прочитают надпись? — предположил Рубен. — В любом случае, какой смысл гадать? Я не понимаю, почему вы все так хотите вернуться. Я, например, не хочу. Здесь очень даже неплохо, лучше, чем в любом другом месте, где я был, и именно поэтому я собираюсь получить удовольствие и посмотреть здесь всё! Тем более что мисс сама нам сказала об этом…
— Хорошо сказано, — улыбнулась Майя, глядя в его искренние глаза, — вот истинный дух исследователя.
— Но мы не исследователи, — сердито возразила Мэйвис, — и, к тому же, мы не настолько эгоистичны, как вы могли подумать. Мама будет ужасно напугана, если мы не вернёмся домой к чаю. Она подумает, что мы утонули.
— Да, но ведь вы действительно утонули, — беспечно сказала Майя. — Именно это имеют в виду ваши земные люди, когда вы попадаете к нам под воду и не думаете о заклинании возврата.
— Это ужасно! O, Китти! — и Мэйвис крепко прижала к себе сестру.
— Но вам нет необходимости оставаться утонувшими, — попыталась успокоить их Принцесса, — так или иначе, но кто-нибудь произнесёт заклинание возврата. Я уверена, это обязательно произойдёт. И тогда вы окажетесь дома со скоростью угря.
И в глубине своей души они почувствовали, что это действительно так, и это их немного утешило. Вещи, которые чувствуешь так глубоко, всегда успокаивают.
— Но, что же будет с мамой? — обеспокоено спросила Мэйвис.
— Видимо, вы не так много знаете о магии, — с лёгким сожалением произнесла Майя. — Первый принцип волшебства: время, проведенное в других мирах, не считается в вашем собственном мире. Вы, я вижу, не поняли. Попробую объяснить ещё раз: у вас дома сейчас то же самое время, какое было, когда вы нырнули в водоём в пещере.
— Но это произошло много часов назад, — удивился Бернард.
— Я знаю. Но ваше время вовсе не похоже на наше время.
— В чём же разница?
— Я не могу объяснить, — вздохнула Принцесса. — Разное время можно сравнивать не более чем небесную звезду с морской звездой. Они совсем, совсем разные. А для вас главным остаётся то, что ваша мама не будет сердиться. Так что, почему бы вам не развлечься?
Во время их разговора другая Принцесса всё так же держала сосуд, который являлся источником всех рек мира.
— Разве она не устаёт? — спросил Рубен.
— Конечно, но вообрази, что все реки вдруг высохли, и она будет знать, как страдают люди — поверь, это гораздо тяжелее вынести, чем усталость. Взгляни в бассейн и увидишь, что она делает для мира.
Они посмотрели в бассейн, это оказалось похожим на цветное кино. Картины растворялись одна в другой, как старые диафильмы, нравившиеся детям ещё до того, как был придуман синематограф.
Ребята смотрели на красных индейцев, ставящих свои вигвамы по берегам великих рек, и бобров, строящих свои запруды. Они увидели смуглых людей, устанавливающих рыбные силки на берегах Нила, и темнокожих девушек, посылающих в плавание по Гангу золочёные любовные кораблики. Перед ними предстала неистовая красота Святого Лаврентия и пасторальный покой Мидвэя. Небольшие реки смешивались с солнечными лучами и тенью листвы. Тёмные и скрытые потоки пробивались сквозь каверны и тайные места подземного мира. Ребята увидели женщин, стирающих одежду в Сене, и мальчишек, пускающих кораблики на Серпантине. Голые дикари танцевали в масках у тропических рек, укрытых тенью странных деревьев и неизвестных цветов, а мужчины в фланелевых рубашках и девушки в розовых и синих платьях катались на лодках в заводях Темзы. Они увидели Ниагару и водопад Замбези. Всё это время поверхность водоёма была гладкой как зеркало, а поток воды, бывший источником всего того, что предстало перед ними, нетронутым изливался над их головами и обрушивался с мягким журчанием в небольшой мраморный сток.
Неизвестно, сколько времени они могли бы вот так стоять, опираясь локтями на холодный парапет, и смотреть вниз на меняющиеся картины, но внезапно зазвучала труба, загремели барабаны, и ребята начали оглядываться.
— Это смотр войска, — прокричала сквозь грохот барабанов Майя. — Как вы относитесь к солдатам?
— Хорошо! — прокричал Бернард в ответ. — Но я и не знал, что у вас есть солдаты!
— Мы очень гордимся нашим войском, — заверила его Принцесса. — Я — Полковник Батальона Лобстеров, а моя сестра командует Бригадой Ракообразных. Но сегодня мы не участвуем в параде.
Звук барабанов приближался.
— Этот путь ведёт к парадному плацу, — сказала Принцесса, указывая на дорогу.
Ребята смотрели на парад сквозь большую арку, и поэтому зрелище было похоже на громадный аквариум. Первое отделение, которое они увидели, оказалось 23-м Батальоном Лобстеров.
Если вы можете вообразить себе Лобстера величиной с настоящего солдата, причем достаточно
