Мальчик слегка шевельнулся.
— Пойдем, — повторил я. — Я чертовски проголодался.
Он встал.
— Когда ты вернешься? — спросил он у матери.
— До полуночи буду уже дома.
— Приятно было познакомиться с вами, Спенсер. Приятно было повидать тебя, Пол, — попрощался Стивен.
— Уверен, что удовольствие было обоюдным, — отозвался я.
Мы вышли.
Уже в машине Пол поинтересовался:
— Почему вы это сделали?
— Согласился тебя покормить?
— Да.
— Просто пожалел тебя, — сквозь зубы сказал я.
— Почему?
— Ты возвратился домой, а тебе, похоже, никто не рад?
— Мне все равно.
— Может быть это и к лучшему, — размышлял я вслух. — Не обращать внимания.
Мы выехали на Эмерсон-роуд.
— Теперь куда? — спросил я.
— Налево, — показал он.
— Но я бы, пожалуй, не смог, — пробормотал я.
— Что?
— Не обращать внимания. Если бы меня в первый же вечер после возвращения отправили ужинать в ресторан с незнакомцем, я бы расстроился.
— Ну а я не расстроился, — сказал он нарочито равнодушным тоном.
— Это хорошо. — Я взглянул на него. — А ты хочешь ужинать у этих китайцев?
— Мне все равно, — последовал неизменный ответ.
Мы подъехали к перекрестку.
— А теперь куда? — спросил я.
— Налево, — механически ответил он.
— Эта дорога ведет к китайскому ресторану? — уточнил я.
— Да.
— Ну что ж. Поужинаем там.
Мы проехали через весь Лексингтон по темным, почти пустым улицам. Люди прятались по домам от холодного ветра. В Лексингтоне было много белых построек колониального типа, большинство из них действительно построены еще во времена колоний. Зеленые ставни на окнах. Много цветных стекол и маленьких узорчатых боковых окон. Мы выехали в центр города. Статуя минитмена одиноко стояла на площади. Никто ее не фотографировал.
— Вон там, — указал Пол, — за этой площадью.
Уже в ресторане Пол спросил:
— А почему это вы решили не брать у нее денег?
— Мне показалось это неуместным, — ответил я.
— А почему бы и нет? С чего это вы должны платить сами? У нее денег много.
— Если не будем слишком шиковать, — сказал я, — денег и у меня хватит.
Подошел официант. Я заказал себе пиво “Бек”, а Полу кока-колу. Мы начали изучать меню.
— Что я могу заказать? — спросил Пол.
— Все, что хочешь, — ответил я.
Мы еще раз прочитали меню. Официант принес пиво и кока-колу и, приготовив карандаш и блокнот, замер у столика.
— Заказывать будем? — спросил он.
— Пока нет, — ответил я, — мы еще не выбрали.
— Хорошо, — улыбнулся он и ушел.
— Я не знаю, что выбрать, — сказал Пол.
— А что тебе нравится?
— Не знаю.
— М-да, — кивнул я. — Вообще-то я ожидал, что ты это скажешь.
Он снова уставился на меню.
— Может мне самому заказать на двоих? — предложил я.
— А если мне не понравится?
— Не ешь.
— Но я голодный.
— Тогда выбирай сам.
Он еще какое-то время созерцал меню. Официант вернулся.
— Заказывать будем? — повторил он.
— Да, — взял я на себя инициативу. — Два равиоли по-пекински, две утки в сливовом соусе, две порции му-шу из свинины и две порции белого риса. И еще пиво и кока-колу.
— Хорошо, — кивнул официант, забрал меню и ушел.
— Не знаю, — угрюмо пробормотал Пол, — понравится мне эта фигня или нет.
— Скоро узнаем, — в тон ему сказал я.
— Вы пошлете счет моей матери?
— За еду?
— Да.
— Нет.
— Все-таки не понимаю, зачем вам платить за мои обед?
— Как бы это точнее выразиться, — задумчиво сказал я. — Видишь ли, это имеет отношение к уместности.
Официант вернулся и небрежно поставил на стол равиоли и две бутылочки с соусом.
— А что такое уместность? — озадаченно спросил Пол.
— Уместность — это когда выбираешь единственно правильный вариант поведения.
Пол задумчиво посмотрел на меня.
— Хочешь попробовать равиоли? — предложил я.
— Одну штучку, — согласился он. — Выглядит аппетитно.
— Я думал, тебе нравится здесь есть.
— Это моя мать просто так брякнула. Я здесь ни разу не был.
— Полей его соусом, — посоветовал я. — Но не сильно. Он горячий.
Пол разрезал равиоли пополам и съел вначале одну, а потом и вторую половинку. Официант принес остальной заказ. Мы уговорили по четыре равиоли каждый.
— Положи ложечку му-шу на этот блинчик. Вот так. А теперь сверни блинчик. Так. И ешь.
— По-моему, они сырые, — проворчал Пол, но взял блинчик и повторил за мной все операции.
— Хочешь еще кока-колы? — спросил я.
Он отрицательно покачал головой. Я заказал еще пива.
— Вы много пьете?
— Нет, — ответил я. — Не столько, сколько хотелось бы.
Он наколол кусочек утки вилкой и попытался разрезать его ножом на своей тарелке.
— Это едят руками, — подсказал я.
Пол молчал и продолжал упорно орудовать ножом и вилкой. Я тоже замолчал. В семь пятнадцать мы закончили есть и в семь тридцать вернулись к его дому. Я припарковался и вместе с Полом вышел из машины.
