закрыли крышку и включили барабан.
– Легки на помине, – буркнул Кей.
– Получено послание с крейсера, – прочирикал у всех в мозгах голос Микки. Или это все-таки была Мод?
– Переведите, – распорядился Зет. – И пусть у нас возникнут небольшие проблемы с транслятором.
– Кажется, они злятся, – встрял Джей. Ему очень хотелось быть полезным.
– Кузнечик, ты просто гений, – хмыкнул Кей. – Конечно, злятся. Иначе бы их здесь не было.
Зет очнулся от ступора, в котором созерцал боевой корабль.
– Кей, почему бы вам не съездить в ювелирную лавку Розенберга? Может быть, что-нибудь раскопаете.
Кей развернулся на каблуках.
– Никто не хочет сказать, что у него дурное предчувствие? – поинтересовался Джей.
– Заткнись, – посоветовал Зет. – Вон отсюда. Оба.
Джей поплелся на выход.
– Кей! – сказал им в спины Зет. – Выдай ребенку оружие.
Кей кивнул, не оглядываясь.
В одном из многочисленных кабинетов, как две капли воды похожем на все остальные здешние помещения – голые антрацитовые стены и такой же веселой расцветки потолок, – Кей отодвинул панель, за которой обнаружился стенд с оружием. Кей выбрал шикарный навороченный шпалер с ребристой рукояткой и раздутым стволом.
– Крутая игрушка, – сказал Джей. – А что это?
– 'Сириус-4'. Деатомайзер.
– Вот это мой размерчик!
Кей достал кобуру, приладил ее на пояс и сунул туда оружие. Потом еще раз порылся в ящике и выудил еще одну 'пушку'. Даже не 'пушку', а ее зародыш. Такой крошечный, что он целиком уместился бы в кулаке. Джей взял его двумя пальцами.
– Мы называем его 'Шумным сверчком'.
– Ой нет! Кей! Кей!!! У тебя, значит, будет деатомайзер четвертой серии, а у меня какой-то лилипутский 'сверчок'?! Брось!
Кей молча отодвинул руку напарника, так чтобы 'сверчок' не смотрел ему в лицо. Кажется, я опять облажался, вздохнул Джей.
– Да я боюсь его сломать!
В большом зале на экране по-прежнему красовался как-их-там-называют боевой крейсер. Он во все стороны ощетинился трубками различного калибра и был похож на сердитого ежа.
– Это пушки? – догадался Джей.
– Угу.
– А они куда-нибудь нацелены?
– Угу.
– А мне нужно знать, куда именно?
– Не очень.
На улице Джей решил, что было бы неплохо прояснить кое-что. Он догнал напарника – тот шел к машине, но вид у него при этом был такой, что если его не остановить, то он прямиком перейдет вброд залив и окажется в Ричмонде.
– Знаешь, – начал Джей. – Когда ты говорил, что мы не можем общаться с другими людьми, ты же не имел в виду не можем вообще, правда? То есть я хочу сказать, что если после работы я не могу навестить друзей, то пошло оно все на фиг, меня уже подмывает пересмотреть контракт!
Кей выжал из себя кислую улыбку.
Посмотрел на небо, которое рассвет уже начал окрашивать в нежные тона.
– А этот крейсер, ну, у нас над головой, – вдруг спохватился Джей, не очень умело уходя из-под возможного огня. – У него что, до дури огневой силы?
– Хватит, чтобы превратить Землю в пепел раньше, чем ты успеешь моргнуть.
– Ух ты. Но они же не будут стрелять, как ты думаешь?
– Может, и нет. Но с другой стороны, и аркиллиане, и балтианцы здорово обижаются, когда кто-то убивает их сограждан. Да и о людях они не высокого мнения. Кей вновь посмотрел на небо. – Если мы не поймаем жука, то на твоем месте я не стал бы планировать летний отпуск на будущий год.
– Черт, – с чувством сказал Джей.
– Аминь.
Глава 15
Бигбаг тяжело засопел. Впереди поднималось серое пятиэтажное здание с надписью 'Ювелирные изделия' вдоль фронтона. То самое. Там прожил много лет изгнанный балтианский принц. И где-то там оставалась искомая галактика. Круг замыкался.
Вдоль тротуара плотно выстроились чужие экипажи, и Бигбаг впервые подумал о том, что это плохая примета – и что будет с семьей, если он не вернется. Плохо им будет. А может быть, и ничего. Может быть, наоборот...
Он остановился напротив ювелирной лавки рядом с экипажами: маленьким на двух колесах и смешными рогами – и длинным белым с полупонятной надписью на боку: 'Я (неясный символ) Нью-Йорк'. Нью-Йорк – это было еще одно название Мухосранска, а символ навевал воспоминания о беспечной половой юности... Ну все, подумал он. Теперь мне нужна только удача.
Он распахнул дверцу и вылез наружу. Протиснулся мимо экипажей, пересек тротуар и стал подниматься по ступеням каменного крыльца. Первая... вторая... третья...
Хрупкие ключи, которые он выудил из карманов Розенберга, погибли в схватке с переносным сейфом, поэтому Бигбаг просто выбил дверь и, не обращая внимания на поднявшийся трезвон, вошел внутрь.
Ну, и где же она? Где ее держал этот негодяй?
Дверца стенного сейфа была приоткрыта: очевидно, оттуда Розенберг достал свою шкатулку с блестящими камушками, подарок детишкам посла. На всякий случай Бигбаг заглянул внутрь и даже провел рукой по металлическим полкам. Пусто.
Дальше.
Витрины. Да. Он стал планомерно разбивать кулаком стекла и перебирать дикарские украшения, в изобилии разложенные под ними.
Дикари! Дикари! Увешивать себя ни на что не годными побрякушками...
Кто говорил, что и для таких есть место во Вселенной? Какой идиот мог даже подумать такое?
Всё. Обшарены все уголки и ящички. Где он ее держал? Где? Почему не взял с собой? Ведь он шел на встречу с послом именно для того, чтобы...
А почему ты вдруг решил, что он не взял, презрительно спросил он самого себя. Только потому, кретин, что ты ее не нашел?
Бигбаг почувствовал, что его охватил холод.
Ошибка. Была. Допущена. В самом. Начале.
Непоправимая ошибка.
Он швырнул чем-то в стену, потом принялся срывать ту дрянь, которая была там развешена. Плоские картинки. Слащавый пушистый домашний зверек в разных соблазнительных позах... Эти декадентствующие балтианцы... Проклятый маленький скотоложец!
Бигбаг рвал их и топтал ногами, когда за окном раздалось раздраженное гудение. Он посмотрел в окно. Перед его экипажем стоял другой, черный, с суставчатой металлической рукой позади кабины. И