— На мне, — ответил Борыска.
— А на вас? — обратился к Галке.
— Купальник, — прозвучал ответ.
Рыбнадзор, удивленный кроликами, даже в салон не заглянул, где в мешке имелся криминал — пару сетешек, что на ночь Галка собиралась поставить.
…Как не надеялся Борыска, супруга и на этот раз обловила процентов на тридцать. В сумме взяли килограммов девяносто.
— Трусики, — собираясь в обратную дорогу, спросил Борыска, — не потеряли в весе от темноты?
— Они травы умяли, как добрая корова. Им что день, что ночь. Прожоры. Надо больше в багажник бросить на обратную дорогу.
Так и сделали. Стартовали домой в ночь. Галка настояла. Настроенная максимально окупить затраты на поездку, не могла пропустить вечернюю зорьку. И только отсидев ее — дополнительно ведро карасей взяли — рванули домой.
Собирались по темноте. При свете фонарика. И гнали до Омска без остановок.
— Как там наши трусики-рейтузики? — веселил себя, отгоняя сон, Борыска.
— Че им сделается? Жрут травку и в ус не дуют!
На самом деле жрали, в ус не дули. И не только природный корм. Что уж подействовало на кроликов-трусиков? Тряска? Шум ли двигателя? Или скорость? Жор напал зверский. Прикончив траву, они…
Когда в гараже Галка с Борыскрй полезли в багажник, глазам не поверили. Само собой — не осталось ни травинки, ни былинки. Кроме них были съедены резиновый коврик, шланг от насоса. И запаска изгрызена вдоль и по всей окружности.
— Да уж, — сказал Борыска, — наварили мы на твоих ушастых добрый куш. — Новая запаска как псу под хвост.
— Зачем ты ее в багажнике оставил?
— Надо было тебе на шею надеть! — сказал Борыска. — И посадить в багажник вместе с ними, чтобы пасла!
— Зато рыбы наловили, — сказала Галка. — Продам, купим новую резину.
— А тебя вместо коврика постелем? И колеса ртом накачивать будешь.
— Все бы ты прикалывался!
— С твоими заморочками не только прикалываться, колоться скоро начнешь. Забирай своих трусиков из гаража, не то и остальную резину почикают.
Лучше бы он оставил живность в гараже. С кроликов начался скотный двор в квартире. Но это уже другая история. И не одна.
Борыска еще не знал, что в их квартире в свое время будут жить курицы с петухом, козел, от запаха коего будет спасаться дезодорантом, поросенок…
Но об этом в другой раз.
ШАХ МИРОН
«Тебе, Галка, главное суматоха, а не прибыток», — ворчала на дочь мать.
Была здесь доля истины. Добрый ломоть.
А что делать, если человек не из созерцательной породы?
В период демократических преобразований, кои свелись у Галки Рыбась к демократизации кошелька от денег, записалась для наполнения мошны на курсы массажа. Подруга подбила: «Массажисты, знаешь, какие тити-мити делают?»
Галке «тити-мити» ой как нужны были.
Теорию — поглаживание, разминание, потряхивание — следовало практикой на руках, ногах, спинах и где пониже закреплять. Кого в опытные кролики и собаку Павлова? Мужа, естественно. Борыска у Галки, что надо кролик. Обувь 47 размера. И вышестоящая площадь поверхности такая — за полдня растиранием не обежишь, ладонями не изрубишь. Есть где практиканту теорию в тело внедрять. Но чтобы эти 110 килограммов отмассировать, семь потов согнать не хватит. Галка где руками, где ногами, где пятками себе помогала.
«Собака Павлова» поначалу отбивался: «Ой! щекотки боюсь! Ой! отстань! Ой! не щепайся!»
Но когда Галка наловчилась доставать до самого не могу — сразу изменил отношение. Аж стонет от удовольствия: «Еще давай!»
Отточила Галка мастерство на «кролике-собаке» — соседа по даче Ивана Францева прострел в бок звезданул. Галка и виновата. Запрягла навоз таскать, побоялась: пока Борыска приедет — другие по своим грядкам растащат. Иван помог на свою поясницу. Скрючило беднягу. Ни чихнуть, ни свистнуть. Галка вызвалась загладить вину мануальной терапией.
В отличие от мужа, у Ивана вес 70 килограммов. «Такого богатыря мы запросто!» — подумала Галка и набросилась на «простреленную» часть тела. Лихость массажистку и подвела. Не внесла со слона поправку на моську, и как давай мять Ивана из лучших побуждений!
— Хватит! — закричал тот резано.
— Ничего-ничего, — заботливо успокаивает Галка, — зато после хорошо будет.
— Когда после? Одна спина болела, теперь дышать невмоготу!
Галка еще раз нажала в специальную точку.
Иван дурниной орет:
— Прекращай!!
И сознание потерял.
Потеряешь, когда ребро хрустнуло на излом.
Массажист из Галки получался не из тех, кто пациента, как парень девку у ворот гладит…
Но Борыска запретил открывать практику.
«Нечего мужиков посторонних за задницы лапать!»
«А жрать на что?» — хотела сказать Галка, но к тому времени поумерила надежду на массажные «тити-мити». Долгая история клиентуру набирать. Перекинулась на другое начинание. Купила по дешевке цыплят. Большеньких. С прицелом — покормить немного, а осенью на мясные нужды рубануть птичье стадо. На суп, лапшу и другие питательные блюда.
Цыплята летом на балконе жили, к осени оперились, вес набрали и, откладывая куда подальше суп из себя с лапшой и картошкой, начали откладывать яйца.
Несушек гильотинировать на мясо было выше Галкиных представлений о рационализме. С другой стороны, время вовсю к холодам спешит. Того и гляди, куры вместе с яйцами померзнут на балконе. Надо переводить птицу на зимний вариант существования. Галка нашла металлическую детскую кроватку с сеткой по бортам, перевернула кверху дном, вот тебе и курятник. В большой комнате поставила.
— Вонища будет! — заворчал Борыска.
— Сам рассказывал, в детстве курей дома зимой держали.
— Частный дом — не квартира.
— Для тебя в первую голову стараюсь!
Галка создала крылатому поголовью максимум комфорта, дабы не отвлекались куриные мозги от яйценосного дела. Песком наполнила здоровенный таз и по очереди ежедневно хохлаток в него садила, которым по жизненной программе купаться в пыли положено.
По технологии жизни петух также необходим. И здесь Галка наперекор природе не пошла. Не стала жалеть зерно. Из четырех первоначально имеющихся петушков одного оставила. Самого боевого. Дочка его Мироном окрестила.
Мирон, став шахом курятника, принялся доказывать, что он во всем доме царь-государь. В том смысле, что никто слова не моги вякнуть. Иначе скандал.
