находиться в них при такой жаре было просто невыносимо, он улучил момент, когда шило можно было воткнуть в колесо незаметно, как бы даже естественно, по необходимости.
После этого он забрался в свою машину, шило положил туда, где оно лежало, - у сиденья, внизу, с правой стороны, чтобы эту злую иглу в любой момент можно было взять и легко пустить в дело. Если до этого дойдет, конечно, если жизнь заставит.
Дальше события происходили так, будто Апыхтин уже обо всем знал заранее, проделывал это не один раз и всегда все у него получалось наилучшим образом. Машина Серковой стояла со спущенным задним колесом. Апыхтин расположился в своей машине на переднем сиденье, распахнув дверцу и выставив ноги наружу. В руках у него была газета - он с увлечением знакомился с уголовной хроникой города. Как он заметил, если кто и читал газету, то только криминальные новости или предложения колдунов и колдуний снять, навести порчу, приворожить кого-то, отворожить. Некоторые, правда, наиболее мистически могущественные, предлагали убрать родовое проклятие, намекали, что за дополнительную плату могут и проклясть кого угодно до седьмого колена. С газетных страниц смотрели зловещие колдуньи морды, от одного взгляда на которые пробирала дрожь. Но Апыхтин прекрасно видел, что рожи они, корчили перед фотоаппаратом для рекламы, что на самом деле это простые, а то и глуповатые люди, но смекнувшие, что все в нынешней жизни может быть фальшивым - и водка, и колдовство, всем можно заработать на жизнь.
Серкова подошла, когда часы показывали несколько минут девятого - сразу после закрытия универмага. Легким движением скользнула на сиденье и уже хотела было завести мотор, как Апыхтин, протянув длинную свою ногу, не позволил ей захлопнуть дверцу.
Серкова подняла глаза, улыбнулась.
- Вообще-то мне нравятся мужчины с длинными ногами, но не настолько, молодой человек.
- Мне тоже нравятся женщины с длинными ногами… И я всегда стараюсь сделать для них что- нибудь доброе.
- Не возражаю.
Она не торопилась, улыбалась спокойно, выжидающе. Апыхтин так давно не ухаживал за женщинами, что сейчас даже в этом своем положении чувствовал, что волнуется. Серкова выглядела женщиной раскованной, уверенной в себе, она могла, могла послать Юферева подальше с его сомнительными предложениями поимки преступников.
- Взгляните на свое заднее колесо, - сказал Апыхтин, сворачивая газету.
- Какой кошмар! Какой ужас! - воскликнула Серкова с неподдельной досадой. Красавица явно не знала, как ей поступить.
- У вас есть запаска? - спросил Апыхтин.
- Боюсь, что нет… Кажется, я ее уже использовала…
- Это плохо, - сказал Апыхтин. - Все-таки загляните в багажник.
- Да нету ее там, уже больше месяца как нету.
- Это плохо, - повторил Апыхтин. - У меня, например, есть.
- А у меня в кармане гвоздь, - бросила Серкова.
- У вас гвозди не в кармане, а в колесе. Ну что… Помочь?
Женщина некоторое время смотрела на Апыхтина с явной недоверчивостью, что-то смущало ее, что-то настораживало.
- Вы и в самом деле способны на добрые дела? - Это уже была просьба о помощи.
Когда-то, в далекие студенческие годы, Апыхтин участвовал в автомобильных перегонах и до сих пор сохранил способность быстро, даже красиво, заменить колесо в какие-то десять минут.
Что он с блеском и проделал.
- Круто! - сказала Серкова, глядя на свою машину, стоявшую как ни в чем не бывало с новым колесом. - Как будем рассчитываться?
- Рассчитаемся, - сказал Апыхтин, протирая тряпкой руки.
- Нет-нет! - решительно заявила женщина. - Никакой неопределенности! Так как же?
- Натурой, - Апыхтин пожал плечами.
- Что вы имеете в виду? - Лицо Серковой напряглось, и она, кажется, готова была влепить Апыхтину пощечину, но не была уверена, что дотянется до его физиономии.
- Вернете колесо… Вот и все.
- Ах так… - Она облегченно перевела дух.
- Вот мой адрес, вот телефон, - Апыхтин набросал на клочке газеты несколько цифр. - Это недалеко. На любой станции техобслуживания вам заменят колесо, а это забросите мне.
- Да? - Она некоторое время рассматривала его каракули на газете, потом подняла голову, помолчала. - А вы не опасный человек?
- Конечно, опасный. Но вас это не касается.
- Если человек опасный, это касается всех.
- У вас мои координаты… Адрес, телефон… Теперь я должен опасаться.
- Вообще-то да, тут что-то есть.
- Как вас зовут? - спросил Апыхтин, решив, что уже имеет право на такой вопрос.
- Надежда… Надя.
- Володя, - Апыхтин протянул руку.
- Ну что ж, пусть так. - Серкова тоже протянула ладошку. Она показалась Апыхтину сильной, жестковатой, сухой.
- Вы всегда так одеты?
- Конечно, нет! А что?
- Отлично выглядите!
- Я знаю! - рассмеялась Серкова. - Будь здоров, Володя! - Она махнула рукой и, распахнув дверцу, села за руль, но тут же снова выглянула из машины. - Я, кажется, назвала вас на «ты»… Нехорошо, да?
- Стерплю, - Апыхтин развел руками, куда, дескать, деваться. - Но тогда и тебе придется потерпеть.
- Заметано! - Она захлопнула дверцу, и машина тут же тронулась с места.
Апыхтин сел за руль, но не сразу смог поехать, не сразу. Что-то оживало в его душе, что-то в ней происходило. Перед глазами еще стояла тонкая фигурка в джинсах и голубой рубашке, он все еще видел чуть припухшие ее губы, словно женщина приготовилась не то свистнуть, не то поцеловаться. Конечно, была в ней легкая вульгаринка, но она нисколько его не задела. Впрочем, почему вульгаринка, это можно назвать и шалостью, и вызовом, и желанием выглядеть молодо и дерзко.
Она несчастна, вдруг понял Апыхтин. Напряжена и запугана. Завтра Надя обязательно позвонит и приедет. Колесо может и не привезти, но позвонит и приедет. Это точно.
Все получилось так, как и предвидел Апыхтин.
Что делать, душевные страдания делают человека мудрее, обостряют ум и чувства, он начинает гораздо лучше понимать людей. И не надо ему для этого надолго задумываться, что-то прикидывать, сопоставлять, сличать - понимание приходит само по себе, легко и бесспорно.
Придет Серкова, придет, решил Апыхтин и не ошибся. Она позвонила, видимо, с работы, из универмага - звонок раздался за несколько минут до восьми часов вечера.
- Вас слушают, - произнес он солидно, как в былые времена, даже с какой-то куражливостью.
- Это вы? - Апыхтин сразу узнал ее голос.
- Да, это я. А это вы?
- Разумеется.
- Неплохое начало, - заметил Апыхтин. - Так разговаривают опытные бандюги или не менее опытные разведчики.
- Как разговаривают? - не поняла Серкова.
- Не называя имен, дат, адресов, место встречи, которое, естественно, изменить нельзя… Ну и так далее.
- Здравствуйте, Володя, это звонит Надя. Вы меня еще помните? Вы меня еще не забыли?
- Я помню даже то, что мы уже были на «ты». Или мне изменяет память?
