Социальная политика, выстроенная как система прямой помощи населению, перераспределение ресурсов от богатых к бедным, от прибыльных отраслей к убыточным отраслям чреваты своими последствиями. А ведь надо делать совсем другое: во времени и пространстве создать условия для обогащения богатых. Как следствие, на каждый момент времени бедный станет еще беднее, а убыточные отрасли потребуют еще больших вливаний, не связанных с ростом производительности труда и с реальным производством новых видов продукции. Ведь недаром в европейских странах происходит перестройка социальной роли государства, которая означает одновременно ограничение, а в ряде стран сворачивание его прямой социальной активности (при сохранении достигнутых стандартов) и усиление функций координации социальной политики. Примером могут служить Нидерланды, в которых очень высокий уровень социальных стандартов и очень высокий уровень потребления. Но он достигнут не за счет производительного труда всех участников воспроизводственного процесса этой страны, а за счет нефтяных запасов и большого притока в страну нефтедолларов. Обратная связь этой модели развития – общество превратилось в социальном плане – в общество потребления, люди в симулякров с развитием низких инстинктов. А в экономическом плане – с новыми витками инфляции и безудержным ростом цен. Осознавая эту проблему, правительство Нидерландов пытается ее решить за счет сворачивания прямой социальной активности государства, а нефтедоллары уводит из страны и размещает их под проценты на счетах финансовых структур других стран.
Именно этот механизм стерилизации денег, использованный Нидерландами, взяло за основу Правительство России!!! И это – несмотря на то, что территориальная протяженность России несопоставима с территорией этой страны, где все процессы прозрачны и управляемы. Буквальной ясности, как именно вести социальную политику у разработчиков национальных проектов и его главного куратора, похоже, сегодня нет. Есть понимание, что без информационного единства Россия прекратит свое существование еще быстрее, чем без дорог, и это особенно очевидно становится в эпоху так называемого цифрового разрыва и необходимости его преодоления. Точка зрения верна, но сегодня она на уровне интуиции, а не на уровне знания. А вот что конкретно ужже происходит в научно-исследовательских центрах: Итак, инновационный путь в науке. Курс объявлен – ждём прорыва. Но… Из научно-исследотательских лабораторий изгоняются настоящие учёные. Их место в руководстве наукой занимают менеджеры, получающие топ-оклады, в разы и на порядки превышающие зарплаты самих учёных. То есть тот, кто будет ловко продаавать результаты научных исследований, теперь более важен чем тот, кто эти результаты получает. И кому будут продаваться достижения отечественной науки, тоже ясно – тому, кто будет больше платить. И произойдёт то, что уже происходит в военной и авиационной промышленности – наши лучшие опытные образцы получают путёвку в жизнь за рубежом, часто в натовских странах, а не у нас на Родине. Ну и самое главное – фундаментальная наука быстро придёт в упадок, захиреет, потому что она дает прибыль не сразу, а часто и вообще в очень отдалённом будущем.
5. Последний междусобойчик
Ну хорошо, хотя, конечно, мало хорошего во всём этом.
Близится май, а с ним – инаугурация главного ведмеда. Какая стартовая площадка ему уготована на поприще внешней политики? Начнём с яркого описания последней встречи закдычных друзей Джоржа и ВВП в Сочинской резиденции. Лучше, как говорится, не скажешь.
Итак, газета «Коммерсантъ» № 57(3874) от 07.04.2008
«Отношения между Владимиром Путиным и Джорджем Бушем знавали и лучшие времена В субботу президенты России и США Владимир Путин и Джордж Буш встретились в Сочи, а в воскресенье расстались – по мнению специального корреспондента „Ъ“ АНДРЕЯ КОЛЕСНИКОВА, с таким ощущением, словно никаких особенных чувств друг к другу они все эти годы и не испытывали. Специальному корреспонденту „Ъ“ стало известно, что итоговая декларация, которую президенты России и США в конце концов одобрили, всю ночь и все воскресное утро висела на волоске. В „Бочаровом ручье“ готовились к приезду американского президента с такой тщательностью и находились в таком приподнятом настроении, словно это именно он должен был стать хозяином этой резиденции после Владимира Путина уже в мае этого года. Охрана на входе в резиденцию как-то взволнованно и отчаянно шутила – так, словно в последний раз. В пресс-центр было не попасть: он оказался слишком тесен для Кубанского казачьего хора, которому в субботней встрече президента США отводилась, по-моему, не менее историческая роль, чем самому президенту США. Губернатор Краснодарского края Александр Ткачев вошел в резиденцию через обычную проходную, а не проехал, как бывало, на машине с персональным водителем. Но на лице его было написано все-таки удовлетворение: похоже, он был рад, что вообще здесь оказался. Впрочем, ему тоже была отведена историческая роль: он вместе с главой оргкомитета по подготовке Олимпиады в Сочи Дмитрием Чернышенко должен был доложить президенту США о том, как Сочи готовится к Олимпиаде. Владимир Путин подъехал к гостевому дому резиденции минут на десять раньше Джорджа и Лоры Буш. Президент России был в странном светло-коричневом френче колониального стиля со множеством карманов и в темно-коричневой водолазке. Без сомнения, он хотел выглядеть так же неформально, как Джордж Буш, когда тот встречал президента России в Кеннебанкпорте в прошлом году. А выглядел скорее так, как будет выглядеть 8 мая этого года, то есть как человек, который уже ушел с одной работы и еще не начал на другой. Другими словами – как дембель-2008. Владимир Путин подарил Лоре Буш цветы, и они все поднялись на второй этаж резиденции, туда, где их уже ждали Александр Ткачев и Дмитрий Чернышенко.
– Для нас это огромная честь! – безо всякого преувеличения сказал господин Чернышенко.
Джордж Буш с пониманием кивнул. Ему было очень интересно здесь. Он не то что осматривался – он озирался по сторонам.
– Сочи – это любимое место отдыха миллионов россиян, – на хорошем русском языке преувеличенно громко начал рассказывать все-таки Александр Ткачев. – Это самая южная точка России…
Похоже, он был уверен, что чем громче он будет говорить, тем Джорджу Бушу будет понятней. Джордж Буш рассматривал макеты олимпийских объектов (насчет некоторых из них до сих пор неясно, будут ли они стоять на отведенных им на макетах местах), а Владимир Путин рассматривал Джорджа Буша и даже, по-моему, сочувствовал ему. Да, говорил вид Владимира Путина, придется потерпеть и послушать. В конце концов, это же интересно.
– Керлинг? – вдруг переспросил Джордж Буш.
– Йес! – подтвердил Александр Ткачев, и это было единственное английское слово, которое он себе позволил в этот вечер.
– Пресс-центр? – снова переспросил президент США. – Да это у вас самое большое здание будет на Олимпиаде (перед этим ему показали стадион на сорок тысяч мест. – А. К.)! Ну и правильно.
– А это твоя яхта, где ты будешь жить, когда приедешь на Олимпиаду, – вдруг сказал Владимир Путин, обращая внимание не столько на яхту, сколько на себя.
Он показал декоративный макет кораблика, болтающегося в морских волнах из сине-зеленого папье-маше. Джордж Буш засмеялся.
– А вот горнолыжная трасса, – продолжал Александр Ткачев. – Это то, что вы видите по ТВ, когда Владимир Владимирович катается на лыжах! На этот раз Джордж Буш не засмеялся даже из приличия. Он просто не понял, что имеет в виду Александр Ткачев. То есть Джордж Буш в этот момент страшно подставился: стало очевидно, что он просто не смотрит российские федеральные каналы. Он переспросил у Владимира Путина, правда ли то, что сказал Александр Ткачев. Господин Путин беспечно подтвердил. Тут Лора Буш что-то тихо и даже испуганно сказала своему мужу.
– Ой, – произнес американский президент, – а что, тут в честь моей жены назвали деревню? – И он показал пальцем куда-то в горы. А там действительно есть местечко, откуда начинается подъем на газпромовский спорткомплекс, и этот маленький район Большого Сочи и в самом деле называется „Лаура“. Именно это слово по-английски и было написано где-то в недрах макета. По лицу первой леди США был видно, что и она теперь уже не жалеет о том, что приехала.
– А это что? – спросил Джордж Буш.
– Красная Поляна! – обрадовался Александр Ткачев. – Здесь уже живут люди!
Примерно так и должен, подумал я, разговаривать русский человек, к которому в гости приехал иностранец, если этот русский человек хочет что-нибудь объяснить этому иностранцу про то, что у нас тут все устроено вообще-то не хуже, чем у них, и что у нас тоже живут люди.
– А вот еще один наш трамплин… – говорил Александр Ткачев.
– О нет, – покачал головой американский президент, – я отсюда точно не будут прыгать. Очевидно, он расценил слова Александра Ткачева как недвусмысленное приглашение. Джордж Буш уже получил необходимую ему порцию олимпийских впечатлений и не скрывал этого. Но Александр Ткачев еще не закончил. Он еще громче сказал вслед уже выходящему из комнаты Джорджу Бушу:
– Все это возможно потому, что нас поддерживает президент!
– Теперь вас поддерживают два президента, – снова обнаружил себя Владимир Путин.
После того как президенты демонстративно прогулялись по берегу моря и поужинали в том же пресс-центре (им накрыли в зале для пресс-конференций), Владимир Путин решил показать Джорджу Бушу, в каких условиях у него содержатся журналисты. Он повел президента США в соседнюю комнату, не заметив, очевидно, умоляющих взглядов сотрудников протокола. А там президента США встретили солистки Кубанского казачьего хора, как раз переодевавшиеся для выхода. Президента США они встретили жизнерадостным бабьим визгом. Всем еще повезло, что они были в лифчиках (неизвестно, кому больше). Но в целом все, конечно, остались довольны. Уже поздно вечером Владимир Путин и Джордж Буш вынуждены были даже раскрыться в танце – потому что ноги не держали их и сами, видимо, пустились в пляс. Наутро Джордж Буш признавался, как он рад, что журналисты его в тот момент не видели, а Владимир Путин настаивал, что это и плохо, потому что Джордж Буш танцевал так, что за это никому не было мучительно стыдно. В общем, субботний вечер позволял надеяться на продолжение банкета. Переговоры, по всем признакам, обещали быть результативными. На это отчаянно намекали российские переговорщики. На это, без сомнения, рассчитывал президент России. Он наверняка хотел, чтобы его последняя встреча с президентом США запомнилась мировой общественности каким- нибудь салютом. Для этого нужно было, чтобы появились какие-нибудь серьезные договоренности по ПРО. И что-то ведь позволяло Владимиру Путину надеяться, что это может случиться. Переговоры их были не такими уж длинными. Они уложились в отведенное им время. Все было, видимо, сказано сразу. Никаких неожиданностей не произошло. Джордж Буш не сказал ничего нового. Он и не мог сказать. Ну и Владимир Путин не сказал ничего нового. Очевидно, все слишком быстро стало слишком понятно. Чуда не произошло. А хотелось, конечно. Главная иллюзия появилась, может быть, в тот момент, когда Джордж Буш согласился приехать в Сочи. Российские переговорщики решили, что это уже перелом, что они – уже победители, что дальше – дело техники и что они-то уж дожмут президента США на своем поле. А он ушел в глухую оборону. Да еще противоракетную. Перед пресс-конференцией Джордж Буш встретился с Дмитрием Медведевым.
– Пресса вами интересуется, – сказал он избранному.
Действующему он бы так не сказал. То есть он хотел Дмитрия Медведева как-то приободрить, что ли.
– Это удивительно! – ответил Дмитрий Медведев, который принял замечание, видимо, близко к сердцу. Через минуту после начала пресс-конференции Джорджа Буша и Владимира Путина все стало окончательно понятно. Эти люди на самом деле совершенно не умеют скрывать своих отношений. Если у них что- то не получается и они недовольны друг другом, они не могут этого скрыть, как бы ни старались. Так было два года назад в Братиславе, так было и вчера в Сочи.
– Не буду скрывать, что по самым трудным вопросам… одним из самых трудных вопросов остается размещение ПРО в Европе, – господин Путин сказал это в
