заново и что впоследствии оно исчезло вместе с доспехами.
Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы заподозрить связь между этими двумя событиями (в особенности учитывая, что, по рассказам, во время починки копья именно Роберт выступал в роли доменной печи). Новые сведения заставили Джербила откорректировать свои планы. Заручившись обещанием Дункана Дрохита, что тот известит Бремар, Джербил направил свои стопы (а точнее, колеса) не на юг, а на запад. Он рассчитывал принять участие в разгадывании загадки с исчезновением доспехов и копья, а заодно и пролить некоторый свет на причины появления ужасного дракона.
Свой первый на сегодняшний день променад на квадрицикле Джербил совершал под дождем, в результате чего машина была вся заляпана грязью. Однако ни это, ни тяжеленная груда инструментов и припасов, которые Джербил увязал в корзину и поставил за своим сиденьем, не помешали квадрициклу уверенно набирать скорость. Но не успел Джербил отъехать от селения и на сотню ярдов, как дорогу ему преградил неторопливый пастух, как раз перегонявший через дорогу свое стадо. В течение последующих нескольких часов эта идиллическая, но беспредельно раздражавшая Джербила сцена повторялась четыре раза. И каждый раз ему приходилось пережидать, сгорая от нетерпения. Впрочем, в промежутках он иногда даже успевал продвинуться на некоторое расстояние на запад. Но, наконец, непосредственно прилегающие к деревням земледельческие области остались позади. Теперь Джербила окружали менее населенные земли, лежащие между Дрохитом и Дилнамаррой. Здесь продвижение пошло быстрее.
«Необходимо придумать, как выровнять эту дорогу», — неутомимо накручивая педали, подскакивая на рытвинах и соскальзывая в ямы, думал гном. Он был прирожденным изобретателем, поэтому естественным образом переключился на любимую тему. И теперь он заполнял часы путешествия мыслями о том, как увеличить длину Маунтин Мессенджера или усовершенствовать дорожную систему страны. У него возникло даже несколько задумок по поводу возможных улучшений в устройстве квадрицикла. Определенно следовало установить более эффективные амортизаторы и что-то вроде грязеотбрасывателя.
Пятеро друзей продолжали свой путь по южной дороге. Погоня пока отстала. Скоро компания достигла перекрестка, отмеченного четырьмя столбами. Со столбов на веревках свисали истерзанные и почти утратившие человеческий облик тела.
Вид этого места навеки впечатался в память Гэри. Воспоминание о нем было для Гэри, пожалуй, самым худшим из всех связанных с Волшебноземьем воспоминаний. Он помнил эти столбы. Через полминуты Гэри осознал, что узнает и повешенных на них людей!
Стервятники обглодали раздувшиеся трупы. Один разложился до такой степени, что казалось, вот- вот сорвется с веревки. Но обуреваемому ужасом и смятением Гэри пришлось признать, что это те же самые люди.
— Сколько времени прошло? — спросил он у Микки.
— Их оставляют висеть, пока они сами не упадут, — мрачно отозвался лепрекон.
— Нет, — поправился Гэри, — я хочу сказать — как долго меня не было в Волшебноземье?
— А, ты об этом. — Микки посчитал про себя и перевел взгляд на Кэлси. — Около месяца.
— Один лунный цикл, — подтвердил Кэлси.
— Слушай, парень, а в твоем мире, сколько там прошло времени? — спросил Микки.
— Пять лет, — не в силах сразу свыкнуться с ошеломляющим фактом, прошептал Гэри.
— То-то я гляжу, ты вроде как постарел, — сухо заметил бесчувственный Джено. — И все мы стареем, пока сидим здесь и вдыхаем этот чудный запах.
— В то время как на пятки нам наступает принц Гелдион! — добавил трясущийся от страха Пвилл, вытирая пот с испещренного оспинами лица.
— Это ты в точку попал, — согласился Микки. — Пора уходить.
— Дорога на Коннахт перекрыта, это ясно, — рассуждал вслух Кэлси. — Остается ехать на восток, на Дрохит и Бремар.
— И это в точку, — вновь согласился Микки. Он тоже со все возрастающей тревогой смотрел назад, на север, откуда в любую минуту мог нагрянуть Гелдион. — Пора трогать.
Кэлси поворотил коня налево, на восток. Но не успел проехать и нескольких шагов, как был остановлен решительным возгласом Гэри: «Нет!»
— Нет? — эхом повторил Джено, словно сомневаясь, правильно ли он услышал
— Однажды я уже побывал в этом месте, — принялся объяснять Гэри. — Тогда мы оставили этих людей висеть. Мы не перерезали веревки и не похоронили погибших, опасаясь, что это наведет Гелдиона на след Кэлси. — Гэри посмотрел прямо в глаза эльфу. — Ибо кто, кроме тильвит-тегов, осмелится снять с виселиц законно осужденных преступников?
— У нас нет времени, — вставил Микки, догадываясь, куда клонит со своей речью Гэри. Ища поддержки, лепрекон тоже посмотрел на Кэлси, но понял, что опоздал. Гэри умело воззвал к присущему эльфу чувству чести.
Поэтому Микки не удивился, когда эльф спешился. Золотистые глаза Кэлси сверкали мрачной решимостью.
— Мы наверстаем упущенное время, — уверил Микки Гэри Леджер, перекидывая ногу через седло и соскальзывая на землю. — Я не прощу себе, если проеду через это место и оставлю несчастных висеть, когда они, по твоим собственным словам, не совершили ничего дурного.
— Их нельзя снимать! — визгливо заверещал Пвилл. — Это будет преступлением против короля, наказуемым…
— Казнью через повешение? — недрогнувшим голосом закончил за него Гэри. — Ну что ж, если меня поймают и повесят, то надеюсь, кто-нибудь сделает для меня то, что я сейчас собираюсь сделать для этих людей.
В ответ на все доводы Гэри благородный Кэлси кивал, выражая свое полное согласие.
— У нас в запасе всего полчаса, эльф, — заметил прагматичный Джено. — Этого не хватит, чтобы вырыть могилы.
— Даже неглубокие? — умоляющим тоном спросил эльф. Джено пожал плечами и соскочил с пони, сделав знак Пвиллу следовать за ним и помочь. Барон, казалось, колебался. Он не торопился спешиваться. Потребовалось, чтобы дворф подошел и сказал ему пару ласковых наедине — без сомнения, это был поток чертовски серьезных угроз, — чтобы подвигнуть барона слезть с коня.
Кэлси раскачивал по очереди каждый столб и, поймав веревку, подрезал ее, а Гэри пяткой копья осторожно направлял разложившиеся тела вниз. К тому времени, когда они сняли всех четверых и погребли их в неглубоких могилах, на севере вновь показалось быстро приближающееся облако пыли. Еще несколько минут — и погоня будет здесь.
— Пора уходить, — произнес Микки, первым заметивший облако. В мгновение ока друзья взлетели в седла. Пвилл стенал и оглядывался, не в силах справиться с ужасом. Возглавил цепочку Кэлси.
— А ты повзрослел за эти пять лет, парень, — заметил Микки, обращаясь к сидящему за ним в седле Гэри. Лепрекон пожал твердую, как камень, руку молодого человека. — Возмужал и телом, и духом, я бы сказал.
— Браво, юноша! — уловил Гэри исходящий от копья Кедрика телепатический сигнал.
Гэри промолчал, но в душе принял обе эти похвалы.
Тот факт, что он стал крепче физически, не подлежал никакому сомнению. И с каждым днем все явственнее проступали обретенные им сила характера и уверенность в себе. Во время своего первого посещения Волшебноземья Гэри зачастую не мог понять, что движет Кэлси. Мотивы эльфа казались ему благородными и возвышенными — и непостижимыми в своей возвышенности. Кэлси безраздельно подчинял свою жизнь принципам, чему-то, чего нельзя пощупать или взять в руки. Нельзя сказать, что Гэри это было полностью чуждо. Но в то же время в том меркантильном мире, откуда он был родом и который сам привык считать духовно ограбленным, принципы и идеалы на каждом шагу, мягко выражаясь, не попадались. Потому такая верность им и не воспринималась Гэри как нечто обычное.
В своем мире он мог смириться с этой моральной ущербностью. Мог играть в игры на Второй трассе с озверевшей от злости водительницей. Мог улыбаться в ответ на плоские шутки по поводу самого последнего врага, пугала, «рукотворного Роберта». И у него не было иного выбора, кроме как принимать «прогресс» — технологическое чудовище, методично изводящее под корень живую природу и в конечном
