столько обеспокоенности, сколько спортивного интереса. Сидя верхом, он наблюдал, как Кэлси полубежит- полулетит параллельно бегущему быстрой рысцой пони. За спиной у дворфа Джербил, подскакивающий при каждом толчке и отчаянно жаждущий вернуться к своему квадрициклу, сочувственно застонал.
— Мы будем продолжать в том же духе еще долго после захода солнца, — сообщил эльф Джено. — И я буду бежать столько, сколько понадобится.
— Ты считаешь, что дракон пустится за нами в погоню? — встревоженно спросил Джербил, оглядываясь назад, на юго-восток. — Вообще-то, по всем рассказам, они отличаются настырностью. Но этот, похоже, сует свой нос сразу в тысячу разных мест, если ты понимаешь, что я имею в виду.
— Роберт пустится в погоню утром, если не раньше, — отвечал Кэлси. — Остается только надеяться, что он нападет на наш след, а не на след наших компаньонов.
— Ну вот, теперь у нас есть на что надеяться, — саркастически вставил Джено и просто ради удовольствия слегка ослабил натяжение уздечки. Пони увеличил скорость, так что Кэлси, который держался за привязанную к шее коня веревку, вынужден был не столько бежать, сколько лететь.
К ночи они устроили привал. Но беспокойство не позволило им по-настоящему отдохнуть. Кэлси то и дело принимался вышагивать взад и вперед, а Джербил был настолько охвачен тревогой, что вообще ни на мгновение не сомкнул глаз. Один только Джено вскоре уснул и громко захрапел, и это причиняло эльфу и гному немалое беспокойство. После нескольких неудачных попыток разбудить дворфа или перевернуть его Кэлси отломил тонкую веточку и пощекотал Джено в носу.
Еще до того, как восточная часть горизонта озарилась первыми признаками рассвета, все трое опять были на ногах. Кэлси то и дело оглядывался через плечо, как будто предполагал, что дракон может спикировать на них в любой момент. Это, конечно, порядком нервировало бедного Джербила. В конце концов гном как можно крепче обхватил дворфа за талию и зарылся лицом ему в спину.
Наступивший рассвет не сильно улучшил настроение беглецов. Напротив, при свете дня, двигаясь рысью по покатым и по большей части открытым холмам, они еще острее ощущали свою уязвимость.
— Это ворона колдуньи? — через некоторое время спросил Джено. Кэлси посмотрел на убегающую вперед и вдаль тропу и увидел большую черную птицу, с невозмутимым видом стоящую прямо на траве. В похожих на синие льдинки глазах Джено запрыгали кровожадные искорки. Он занес молот, приготовившись к броску.
— Подожди, — остановил его Кэлси, чем навлек на себя разочарованный, даже разгневанный взгляд дворфа. — Мы не знаем, с какой вестью прилетела птица.
— С каким враньем она прилетела, ты хочешь сказать, — поправил Джено, однако опустил молот и замедлил ход, чтобы дать Кэлси возможность поговорить с птицей.
— Дракон, дракон, — прокаркала ворона. — Уходите!
— Уже уходим, — сухо ответил Джено.
— Возможно, птица хочет сказать, что дракон приближается и что нам надо уходить СЕЙЧАС, — вмешался Джербил.
— Дракон, дракон, уходите! — прокричала ворона и быстро полетела прочь, по направлению к небольшой, но густой рощице, расположенной неподалеку от них и несколько к югу.
— Не вижу никакого Роберта, — раздраженно заявил Джено, оглядываясь назад.
— К тому времени, как ты увидишь Роберта, Роберт увидит тебя, — предостерег его Кэлси. — А тогда будет уже поздно.
— Драконы больше, чем дворфы, — возразил Джено.
— Но зрение у них острее, чем у орлов, — отрезал в ответ Кэлси. Он уже тянул за веревку, поворачивая пони на юг.
Находясь под прикрытием деревьев, они следили за приближением Роберта. Он пролетел неподалеку, держась невероятно близко к земле. Дракон принюхивался и приглядывался, втягивал носом воздух, шарил взглядом по земле. Треск хлопающих крыльев громом прокатывался по холмам. За драконом тянулся шлейф тугого ветра. От него затряслись деревья в роще, хоть она и находилась на расстоянии добрых пятидесяти футов от дракона.
— Он охотится, — заметил Джено.
— На нас, — добавил Джербил. Кэлси мрачно кивнул. Оба — и дворф, и гном — нашли какое-то утешение в том факте, что Роберт пронесся мимо и уже давно исчез из виду. Но выражение лица Кэлси по- прежнему оставалось серьезным и глубоко озабоченным.
Джено оглядел ближайшие деревья.
— Надеюсь, что ворона все еще здесь, — признался дворф. — Когда этот дракон не найдет нас на дороге впереди, он обязательно повернет обратно.
Кэлси покачал головой и, к ужасу Джено и Джербила, принялся выводить пони из-за деревьев.
— Роберт сейчас не вернется, — заверил эльф своих друзей. — Какое-то время, по крайней мере, у нас есть.
Кэлси поморщился от собственных слов, хотя настроение компаньонов он, похоже, своим заявлением улучшил. Кэлси искренне считал, что в настоящий момент им практически ничто не угрожает. Но он также считал, что ему известна цена этой безопасности.
Как и Кэлси, дракон направлялся в Бремар.
Дракон ощутил, что след похолодел, и заключил из этого, что эльф и его друзья, вероятно, свернули где-нибудь по дороге и пропустили его мимо себя. Он хотел развернуться и догнать отряд, но другие инстинкты восставали против такого маневра. Голод гнал Роберта вперед, как можно быстрее, прямо в Бремар.
Он бешено забил крыльями, набрал высоту, затем в пике пошел вниз, набирая скорость. В такие минуты он забывал об усталости, драконий голод гнал его, он жаждал утоления, жаждал разрушения.
Роберт пронесся над первыми, еще низкими, предгорьями Двергамала, скрылся за ближайшими горными пиками, чтобы застать беспомощных жителей деревушки врасплох. Небо над горами потемнело от низко нависших, напитанных влагой облаков, но, насколько дракон мог судить, дождь еще не шел.
Тростниковые крыши и деревянная обшивка домов во время нападения будут сухими. Тем лучше.
Вскоре Роберт увидел, как из трубы одного из домишек навстречу хмурому небу заструился дымок. Он лениво парил в воздушном пространстве над Бремаром, постепенно смещаясь в сторону. Из утробы дракона вырвалось кровожадное урчание, когда он представил себе, в какую густую пелену вскоре превратится этот дымок.
Возвещая тревогу, зазвонил одинокий колокол маленькой бремарской часовенки. Своим острым слухом Роберт уловил отдаленные выкрики крестьян, которые увидели ужасного вурма и предупреждали соседей о его приближении.
Дракон сделал крутой поворот, огибая высокую каменную стену. На уровне его глаз расстилалась как на ладони панорама города. Роберт начал пикирующее снижение.
Выпущенные в него стрелы молниеносно рассекали воздух и отскакивали от защищенного чешуей, словно броней, тела дракона, не причиняя ему никакого вреда. Роберт опять злорадно оскалился, ибо это были всего лишь простые крестьяне и шахтеры, куда им до хитроумных гондабугганских гномов! На этот раз, чтобы преградить ему дорогу, никакие металлические щиты не поднимутся, никакие катапульты не выстрелят жалящей металлической щепой, чтобы помешать его полету.
Он спикировал на окраину и полетел на высоте не больше тридцати футов, изрыгая лаву огненного дыхания. Вот заполыхала одна тростниковая крыша, за ней другая, а потом еще одна. Дракон пошел на разворот, еще не долетев до конца этого скопления домов. Щелкнув гигантским хвостом, он задел вторую дверь центрального здания, «ступицы колеса», как его назвал Микки. С этого боку строение подкосилось и рухнуло. Людишки внизу словно обезумели — одни носились с луками, другие потрясали копьями, третьи бежали с полными водой ведрами, чтобы тушить пожары.
— Бесполезно! — проревел дракон, видя, как стрелы, по-прежнему не причиняя никакого вреда, отскакивают от чешуи. Напрасно старались и те, кто боролся с огнем. Их ничтожные ведра-наперстки представляли собой жалкое зрелище на фоне вздымающихся высоко — так высоко! — языков пламени. Пламя уже почти поглотило один из домов и теперь едва тлело просто потому, что израсходовало запас
