работе.
'Приключения и невыполненные клятвы, ” — сказал загадочно Вулфгар, возможно для того, чтобы произвести впечатление на юную девушку, но в большей степени для того, чтобы укрепить свое мнение о том, что женщины не должны беспокоиться об этом.
'Клятву, которую ты хотел бы выполнить, ' — сказала Кэтти-бри, — “Как только у тебя появится шанс.”
Вулфгар многозначительно кивнул. “Это мое наследие, бремя которое пало на меня, когда был убит мой отец. Этот день наступит…” Его голос задрожал, и он вновь направил свой взгляд в пустоту открытой тундры лежащую за Горой Кельвина.
Кэтти-бри встряхнула головой позволив ожить своим золотисто-каштановым волосам, до этого неподвижно лежащим на плечах. Она достаточно хорошо знала Вулфгара, чтобы понять, что за его словами скрывается очень опасная, возможно даже самоубийственная, миссия, которую он собирается предпринять во имя чести. “Я не знаю что движет тобой. Пусть удача прибудет с тобой в твоем путешествии, но если ты делаешь это во имя того, что ты мне сказал, то ты впустую потратил свою жизнь.”
'Что может женщина знать о чести?” — зло возразил Вулфгар.
Но Кэтти-бри не испугалась и не собиралась уступать. “И в самом деле что?' — поддразнила она. “Ты думаешь что держишь ситуацию в своих огромных руках гораздо крепче, чем то, что болтается в твоих штанах?”
Вулфгар покраснел и отвернулся, не желая продолжать разговор с такой нервной женщиной.
'К тому же, ' — продолжала Кэтти-бри — “ты можешь сказать все что угодно о причинах, которые заставили тебя сегодня прийти сюда сегодня. Но я знаю, что ты волнуешься за Бруенора и можешь даже не отрицать этого.”
'Ты знаешь лишь только то, что желаешь знать!”
'Ты такой же как и он, ” — резко сказала Кэтти-бри, меняя тему разговора и не обратив внимания на последние слова Вулфгара. “Ты похож на дварфа больше чем можешь себе представить!” — засмеялась она. “Оба упрямы, горды и оба не признают чувств которые испытывают друг к другу. Мне ты можешь лгать, но себе…это уже другая история!”Она вскочила с места и побежала по камням в направлении пещер дварфов.
Вулфгар проводил ее взглядом, восхищаясь грациозным покачиванием ее бедер и элегантным танцем шагов, несмотря на злость которую он испытывал. В этот момент все мысли юного варвара занимала эта хрупкая девчушка, которая порой заставляла его чуть не сходить с ума.
***
Дриззт До’Урден в последующие два дня ни на минуту не отлучался от своего друга, находившегося в бессознательном состоянии. Беспокоясь как и всегда о Бруеноре и одолеваемый любопытством взглянуть на чудесный молот, дроу тем не менее сохранял почтительное расстояние от его кузницы.
Наконец, когда пришел рассвет третьего дня, дварф начал подавать признаки жизни. Дриззт стал бесшумно перемещаться по пути, по которому как он знал, будет возвращаться дварф. Найдя подходящее место, он спешно устроил небольшой лагерь.
В начале солнце показалось Бруенору лишь туманным расплывчатым пятном, и ему пришлось потратить несколько минут, чтобы вновь сориентироваться в окружающей обстановке. Затем он перевел свой взгляд на сверкающий в ярких солнечных лучах молот.
Быстро он оглядел местность вокруг в поисках признаков пропавшей волшебной пыли. Когда он не заметил ничего подобного, то понял, что его усилия были не напрасны. Он вновь встряхнул головой, и затем взял чудесное оружие, покрутив его в руках несколько раз, чтобы почувствовать его отличную балансировку и невероятную силу. Бруенор затаил дыхание когда заметил символы трех богов на митриле, в которые глубоко проникла бриллиантовая пыль, четко зафиксировав каждую линию. Очарованный несомненной безукоризненностью своей работы, Бруенор понял о какой внутренней пустоте говорил его отец. Он знал, что никогда более в своей жизни ему не удастся достичь такого уровня мастерства, и он удивился бы, если после этого он вообще когда-либо смог бы поднять свой кузнечный молот.
Пытаясь разобраться в своих нахлынувших чувствах, дварф положил серебряный молоточек и зубило обратно в золотой ящичек и поместил свиток обратно в трубу, несмотря на то, что пергамент был пуст и магические руны никогда более не появятся на нем. Он понял, что ничего не ел в течении нескольких дней, и его силы еще не полностью восстановились после заклинания. Он собрал столько вещей сколько смог поднять, закинув огромный молот на плечо, и тяжелыми шагами побрел в направлении своего дома.
Приятный запах жаркого из кролика приветствовало его, когда он достиг лагеря Дриззта. “Значит ты вернулся из своего путешествия, ” — поприветствовал он своего друга.
Дриззт перевел свой взгляд на дварфа, пытаясь не выдать своего любопытства. “Как видишь, дорогой дварф” — сказал он. “Вообще — то в этих землях немногие ожидают моего возвращения.”
«Да, но я один из тех немногих кто рад тебя видеть в любое время.» — ответил дварф. По мере того как он все ближе походил к костру, он начал испытывать некоторые проблемы с произношением слов, так как его рот уже до отказа был забит слюнями.
Дриззт понимающе улыбнулся. Он уже успел подкрепиться и приготовил этого кролика специально для Бруенора. “Присоединишься ко мне?' — спросил он.
Прежде чем Дриззт успел закончить фразу, Бруенор уже откусил приличный кусок мяса от тушки. Внезапно он остановился и подозрительно уставился на дроу.
'Как долго ты тут находишься?” — спросил дварф.
'Пришел только этим утром, ' — солгал Дриззт, отдавая дань уважения сугубой личности церемонии дварфа. Бруенор ухмыльнулся и оторвал зубами еще один кусок от тушки, в то время пока Дриззт надевал еще одного кролика на вертел. Дриззт дождался пока Бруенор полностью увлекся поглощением мяса и затем быстро метнулся к молоту. Прежде чем Бруенор успел среагировать, Дриззт уже держал оружие в руках .
'Слишком большой для дварфа, ” — словно ненароком заметил Дриззт. “И слишком тяжелый для моих худых рук.” Он посмотрел на Бруенора, который стоял со скрещенными на груди руками и нервно постукивал ногой по земле. “Тогда чей?”
'Ты суешь нос не в свое дело, эльф, ” — взревел дварф.
Дриззт в ответ лишь рассмеялся. “Для этого мальчишки Вулфгара?” — насмешливо спросил он. Он знал, что дварф испытывает сильную привязанность к юному варвару, хотя Бруенор это и старался усиленно скрывать.
'Слишком хорошее оружие для варвара. Может все-таки ты выковал его для себя?”
Несмотря на свои насмешки, Дриззт действительно уважал и восторгался кузнечным искусством Бруенора. Не обращая внимания на то, что молот был слишком тяжел для него, он чувствовал его невероятную балансировку.
'Просто старый молот, вот и все, ” — пробормотал Бруенор. “Паренек потерял свою дубинку; Я не могу оставить его без оружия в этой дикой местности!”
'И как его назовешь?”
'Эйджис-фанг, ” — не задумываясь ответил Бруенор, имя выскочившее из него прежде, чем он смог его обдумать. Он не помнил всех событий прошлой недели, но уже во время магической церемонии знал, что так назовет это оружие.
'Я понял, ” — сказал Дриззт, возвращая молот Бруенору. “Старый молот, но слишком хороший для мальчишки, а митрил, адамантин и бриллианты лишь простые безделушки.”
'Закрой свою глотку, ” — взорвался Бруенор, и его лицо приобрело пунцовый оттенок. Дриззт поспешил принести извинения.
'Зачем ты просил меня прийти, друг?” — спросил дроу, сменив тему.
Бруенор прокашлялся. “Парень, ” — остывая прорычал он. Дриззт понял, что в глотке Бруенора стоит комок, который мешает ему говорить и постарался подавить свой смешок, прежде чем его заметит дварф.
'После зимы он будет свободен, ” — продолжил Бруенор, “но он еще не полностью готов. С силой
