Глаза красные, как у кролика. Сосуды, конечно, срастутся, а вот радужку жалко. Надеюсь, что люди не стали более внимательными к ближним своим – иначе придется как-нибудь выкручиваться. Потому что ходить под маской слепого или прокаженного мне совсем не хочется, да и вылечить могут попробовать – и что мне тогда делать?
Ладно, со своим лицом я разобрался. Оно у меня совершенно не в порядке, но скоро в этот порядок придет. Вот одежду, откровенно говоря, жалко – я одевался, конечно, не у лучших портных города, зато использовал в одежде собственные разработки. И что стоило заказать обработку на нетленность? Правда, я не думал, что столько «проживу», а потомков не было. Вот и не озаботился. Зря. Теперь щеголяю в каком-то неопределенного цвета тряпье, полном прорех, сквозь которые видна все та же бело-серая пергаментная кожа. И не только, впрочем, сохранность этой части моего организма меня приятно порадовала. Похоже, обычай «следить за сохранностью генетического материала» себя оправдал на все сто.
Хорошо хоть запасная одежда в «походном комплекте» у меня была. Бесформенный коричнево- черный балахон с рукавами, замечательное нижнее белье, темно-серые штаны и рубашка. О сапогах и ремнях я также позаботился. Что еще? Небольшой ранец, точильный набор, малый огнеметный амулет, полотенце, отмычки и прочая походная мелочовка. В том числе – и пара кошелей с деньгами на общую сумму в шестьсот восемьдесят шесть золотых. Круглая цифра. И еще один кошелек, в котором лежало триста четырнадцать монет, – чтобы люди тоже думали, что у меня круглая сумма. Ну и, естественно, лучшие друзья мужчины – камушки драгоценные. Просто… только настоящий мужчина сумеет обменять их по выгодному для себя курсу на еду и лошадей, если сам умирает с голоду и похож на оборванца.
Непонятно, куда задевался браслет-телохранитель, которому я и был обязан своим длительным сном, хотя, если его и украли, мне не жалко. Мне хренотень, обожающая лезть с дурацкими советами, ежесекундно пекущаяся о моей безопасности и морали,[2] а также обладающая дурацким чувством юмора, больше не нужна – с учетом моего увольнения. Вот по работе – да, предмет не последней необходимости. В жизни же – от такого помощника увольте.
Так, осталось достать Ключ и уйти в свою личную лабораторию – забрать свои артефакты, оставшиеся деньги и тяжелое вооружение – мало ли с чем я столкнусь на поверхности? Я аккуратно обшарил пол на месте своего гроба. Ключа не было. Зато я нашел маленькую серебряную застежку с гранатом, сильно напоминающую бусинку. Да и запах от нее был знакомый… Похоже, ее уронил тот самый… Та самая… Человек? Не похоже… Да. Сидхе, которая обильно полила меня кровью, сделав мое пробуждение нестерпимо приятным.
Значит, браслет и Ключ утащила она – ведь только эти предметы валялись в моем гробу, не впаянные в его сердцевину. Нет, эсси'д'шарме не считается, потому что его достать мог только я. А браслет вообще рядом с моей головой лежал… Найти и отобрать! Наверняка – вместе с жизнью, хотя есть и другие варианты, гораздо более нелицеприятные… Впрочем, если Ключа у нее нет – то можно и не убивать. Даже наградить чем-нибудь – за избавление от браслета. Вот чем – на месте разберусь.
факелы на стенах и не думали угасать, поэтому детальному осмотру местности совершенно ничего не мешало. Нет, силуэты я и без света вижу, но со светом – гораздо лучше. Так… Не замеченными мною были недоеденные трупики таких же тварюшек, как и та, которая на меня напала. Кто-то порублен на кусочки, кто-то просто убит серебряными дротами. Кстати, дроты я таки забрал – пригодятся еще. Больше ничего интересного мною замечено не было.
Я снова отправился к источнику, уже не пошатываясь. По дороге снял со стены несколько факелов и устроил большой костер – чтобы греться. Следующие полчаса ушло у меня на помывочные процедуры. Я долго плескался под ледяной струей, время от времени делая пару больших глотков и восстанавливая тем свой организм после обезвоживания. Кровь бежала по жилам уже гораздо шустрее. Затем я сдирал при помощи эсси'д'шарме совсем уж омертвевшую кожу. Разумеется, клинок не самый лучший заменитель мочалки, но уж какой есть – такой есть. Тем более что некоторые куски пришлось и вовсе срезать. На всякий случай.
Помывшись и аккуратно соскоблив со своего черепа остатки волосяного покрова, я насухо вытерся и наконец-то переоделся. Какое наслаждение – снова надеть чистую одежду! Не меньшее, чем снова взять в руки клинок. Закинув за спину собранный рюкзак и спрятав меч в припасенные ножны, я направился к ближайшему выходу из подземелья и вскоре обнаружил, что снаружи светит солнце. Я надвинул капюшон на глаза, ибо от солнечного света они начали слезиться – аллергия проявилась, что ли? – прошел мимо горки серого пепла и поднялся наверх.
Вечерело. Я очутился на давно заброшенном кладбище. Судя по всему, здесь никого не было уже довольно Долго. Ближайший ко мне надгробный камень упорно притягивал мой взгляд. Попытки хоть как- нибудь прочитать надпись, высеченную на нем, были практически безуспешными, и, лишь водя пальцами по буквам, я смог кое-как прочесть «Х…лет Ду.г. дан». Что-то знакомое… Неужели?
Я еле удержался на ногах, поскольку наконец осознал, что мне кажется странным – когда я в последний раз был здесь, кладбище не было поглощено вековым лесом. Ну совсем. Да и шум города на нем был отчетливо слышен. И запах… Запах… Да.
Но сейчас… Запах и шум… Их нет. Совсем нет… Невозможно… Это место забыто. Мы… забыты? Я еще с час блуждал по кладбищу, пытаясь расшифровать надписи на могилах. Судя по всему, последним, кого тут похоронили, был внук одного моего друга. До сих пор помню радость счастливого деда – и как я качал карапуза в колыбели… Что же случилось?!
Не знаю, и, боюсь, придется во всем разобраться. Мерзость! Что же могло произойти? Я не должен был быть вне жизни столько времени! По всем книгам выходил другой срок! Как теперь жить?! Что делать?!! Хотя… Что делать пока – я знаю. Найти браслет. Найти Ключ. Восстановиться. А дальше – по обстоятельствам. Жаль, я не эттин – я мог бы сам с собой поговорить… И это могло бы снять то напряжение, которое меня сейчас охватило… Привычка общаться с браслетом, право слово, дурная.
Стоп. Панику отставить. Слабость отставить. Все сделаю – и можно будет понервничать. Главное – я смог проследить след той девушки. Кровавый след был практически не различим, но запах… Да, запах выветриться не успел. Что и неудивительно – поранили девушку серьезно. Вот только, когда я дошел до дороги, след прервался. Жалко. Хотя… Я прикинул, в каком направлении убежала моя потенциальная жертва. Если меня не подводит интуиция – то город или поселение, в которое она направилась, расположен примерно над пятым жилым районом. Или над седьмым. Короче, мне туда проще, а главное безопаснее добраться под землей. Свет меня сейчас дико раздражал.
Обратно в мавзолей – и под землю. Я всегда любил катакомбы – еще во времена моего детства они раскидывались на многие десятки, а может, даже и сотни километров во все стороны. В том числе и вглубь. Катакомбы регулярно обживали, расширяли, строили в них исследовательские лаборатории и устраивали опасные производства.
При этом не менее регулярно катакомбы отбивали обратно их исконные жители, которые были неприятны даже для нас – д'эссайнов, расширенные коридоры рушились, а опасные производства взрывались. Впрочем, после того как отряд пиромантов во главе с архимагом устроил образцово- показательную зачистку первых четырех городских уровней, наступило озлобленное затишье. Особенно после заключения пакта о невмешательстве. Разумные (кроме гномов) спускаются вниз только по собственному почину, те, кто внизу, не поднимаются на обжитые уровни. Все равно им солнце не любо.
Говорят, там, в глубине, есть множество потрясающих артефактов. Не знаю, видеть не приходилось. Конечно, оставались редкие идиоты, которые спускались вниз, и гораздо более редкие счастливчики, которые оттуда возвращались… И кто-то даже с чем-то пристойным внимания… По крайней мере, так говорят.
Хотя этим катакомбам до гномьих далеко – когда-то их родные горы во многом напоминали муравейник. Сколько же ходов под горами, да и в горах, теперь наверняка ведают только сами гномы. Тот уровень, по которому шел сейчас я, раньше и к катакомбам не относился – так, ближние подземелья, подвалы зданий, канализация, подземные склепы и прочая подобная ерундистика. Туда можно было спускаться лишь со светильником – и выйти оттуда живым конечно же. Сейчас… Даже мои тихие шаги звучали в ледяной тишине подземелий подобно ударам кузнечного молота.
Часть переходов оказалась разрушенной. Временем, землетрясениями, чьими-то руками, корнями деревьев. Для полного моего счастья, время от времени попадались колонии неприятных на вид
