Лучшее за год: Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк

экзаменационные тесты – однодневная работа, сказала она. Но, спорю, каждый вечер, когда они думали, что отправляются домой, Онсвуд, или Рейх, или кто-то еще просто разворачивал время, возвращая их на ту же самую «однодневную» работу.

– Аналогично и с нашей поддержкой потребителей, – мрачно согласился Виктор.

– Почти так. У нас было шесть дней на ознакомление с продуктом, а потом – первый рабочий день. Мы все так и горели энтузиазмом. Ты права, Элен, в первый день мы были на высоте! – «Бедная Улисс, бедная я; мы думали, что можем как-то изменить свою жизнь». – Держу пари, мы исчезнем и сегодня ночью.

Сортировщица Элен кивнула.

– Работа, начинаемая снова и снова, и всегда со свежими силами.

– Но проблема остается, – заметила другая Элен. – В конечном счете задержка времени всплывет.

– Возможно, а может, заголовки письма подделываются автоматически.

– Но внутреннее содержание опровергает…

– Или Джерри решил так называемую проблему когнитивной неопределенности… – Две Элен вновь перешли на только им понятный язык недоговорок.

В их диалог вмешался Майкл.

– Не все идет по кругу. Суть нашего сетевого проекта слежения в том, что мы провели целое лето, изучая всего один час сетевого трафика.

Близнецы улыбнулись.

– Это ты так думаешь, – сказала обладательница доллара. – Да, в этом здании нас не перезагружают каждый мнимый день. Вместо этого они дают нам целое «лето» – минуты компьютерного времени вместо секунд? – на анализ одного часа трафика в сети. А потом запускают снова, но исследовать ты будешь уже другой час. И так далее, и так далее.

– Даже представить себе не могу такую мощную технологию, – сказал Майкл.

– По правде говоря, я тоже, но…

Виктор перебил их:

– Может, все идет по сценарию «Дарвинии». Ну, мы просто марионетки, управляемые суперпродвинутым интеллектом.

– Нет! – заявила Дайна Мэй. – Не суперпродвинутым и не суперпередовым. Поддержка потребителей и сетевое наблюдение очень важны в нашем реальном мире. Кто бы ни устроил все это, он получил в нашем лице обычных рабов, действующих эффективно и очень, очень быстро.

Первая Элен рассердилась не на шутку.

– А я еще классифицировала эти чертовы тесты! На такую подлость только Джерри и способен. Он делает из нас послушных баранов и перезапускает прежде, чем мы что-либо заподозрим или почувствуем скуку.

Элен из УНБ владели те же чувства, но недовольна она была другим.

– А мы тут действительно томимся от скуки. – Майкл кивнул.

– Сотрудники правительственных агентств – народ терпеливый. Аспирантов нам тоже пока удается сдерживать. Мы продержимся месяца три. Однако же… черт, довольно мучительно осознавать, что награда за наши труды – повторять все, что мы сделали, с самого начала. Проклятье. Извини, Элен.

– Но теперь-то мы знаем! – сказала Дайна Мэй.

– А толку? – невесело рассмеялся Виктор. – На этот раз ты догадалась. Между тем придет конец микросекундного дня – пуф! – перезагрузка, и все знания улетучатся.

– Не на этот раз. – Дайна Мэй перевела взгляд с Виктора на распечатку письма. Дешевая шуршащая бумага уже вся покрылась пятнами. «Цифровая подделка, вот мы кто». – Не думаю, что мы единственные, кто выяснил положение дел. – Она пододвинула бумажку к «своей» Элен. – Ты полагала, что письмо означает, будто в этом здании находится Фред Онсвуд?

– Ну да.

– Кто такой Фред Онсвуд? – спросил Майкл.

– Извращенец, – отстраненно ответила Элен из УНБ. – Лучший ученик Джерри.

И обе Элен уставились на письмо.

– Число девятьсот девяносто девять привело Дайну Мэй в мою сортировочную команду. Потом я обратила внимание на адрес отправителя.

– Да. Так мы оказались здесь.

– Но тут нет Фреда Онсвуда, – сказала Элен из УНБ. – Ха! А мне нравятся эти фальшивые заголовки.

– Угу. Они порой содержательнее самого текста сообщения.

Майкл стоял между двумя Элен, заглядывая им через плечи. Теперь он протянул руку и схватил листок.

– Видите, видите, в середине второго заголовка? Выглядит как пиньджин с тоновыми метками, выставленными в ряд.

– Что-что он сказал?

– Ну, на одном из китайских наречий это означало бы номер – девятьсот семнадцать.

Виктор нагнулся, опершись локтями о стол.

– Это наверняка совпадение. Как Альфонс мог догадаться, с кем мы встретимся?

– Кто-нибудь знает, где здание ноль девятьсот семнадцать? – перебила его Дайна Мэй.

– Я – нет, – ответил Майкл. – Мы никуда отсюда не выходим. Только в бассейн и на корт.

Элен-близнецы помотали головами.

– Понятия не имею… И в данный момент не хочу рисковать, обращаясь с внутрисетевыми запросами.

Дайна Мэй вызвала в памяти карту «МегаТеха», помещенную в рекламном буклете.

– Если такое место есть, оно должно находиться дальше, высоко на холме, справа от вершины. Надо подниматься.

– Но… – начал Виктор.

– Только не городи огород, Виктор, мол, лучше дождаться полиции, не надо быть идиотами. Мы больше не в Канзасе, а это письмо – единственный ключ к разгадке.

– А что мы скажем остальным? – спросил Майкл.

– Ничего! Просто тихо ускользнем. Пусть все идет своим чередом, чтобы Джерри или кто-нибудь еще ничего не заподозрили.

Две Элен переглянулись, на их лицах застыло странное, грустное выражение. И вдруг обе затянули «Дом на просторах»107, но слова были какие-то странные:

О дайте мне клона скорей,
Из крови и плоти моей,
Чтоб был у него…

Тут они замолчали и покраснели.

– Ну и грязные мыслишки у этого Гарретта.

– Грязные, но глубокие. – Элен из УНБ повернулась к Майклу и зарделась еще сильнее. – Ничего, Майкл, не беспокойся. Думаю… нам с тобой надо остаться здесь.

– Э, нет, – встрепенулась Дайна Мэй. – Там, куда мы идем, наверняка потребуется убеждать, что вся эта сумасшедшая история – правда. Вы, две Элен, лучшее тому доказательство.

Дискуссия продолжалась, и Дайна Мэй с удивлением отметила про себя, что обе Элен постоянно спорят друг с другом.

– Мы слишком мало знаем, чтобы что-то решать, – ныл Виктор.