Глава 6
Двое мужчин, одетых в темные плащи и шляпы, неторопливо прогуливались по пустынному берегу моря. Утро выдалось хмурым, под стать настроению каждого из них. Пейзаж окрашен был в серые тона, как на рисунке, выполненном одним лишь карандашом. Упругий балтийский ветер соленым языком жадно слизывал крупные капли росы, обильно выпавшей поверх твердой спекшейся корочки спрессованного песка. Пахло йодистыми водорослями и рыбным прилавком. Плотные клубы тумана грузно переваливались через низкую гряду белопесчаных дюн, волочили свои молочные шлейфы вдоль ленты приморского шоссе, цепляясь сизыми лохмами за бронзовоствольные сосны и шершавые черепичные крыши коттеджей курортного Светлогорска. Резко и пронзительно переругивались между собой невидимые в тумане чайки - прожорливые бакланы наверняка обнаружили на мелководье стайку мелкой рыбешки и по этому поводу устроили шумный базар.
– Да, такой разговор у нас состоялся. - Кожухов на короткое время повернул голову в сторону визитера, затем стал привычно фильтровать глазами песок. - Вынужден признать, советник, что ваши опасения оказались небеспочвенными.
– Надеюсь, вы более не питаете на его счет иллюзий?
– Вы правы, доверять ему больше нельзя. В свое время он был полезен, но сейчас его явно заносит, - Кожухов замялся, затем тяжело вздохнул, показывая, что ему непросто дается этот разговор, ведь речь шла о предательстве одного из близких ему прежде людей. - Когда-то я вывел его в люди. Он наиболее способный из всех моих воспитанников…
Тем хуже для него. Незаменимых людей, как известно, не бывает. Найдется и на его место достойный человек.
Велп слегка поморщился. Обтекаемые формулировки не устраивали его, нужна конкретика. Кожухов - законченный циник, к тому же жаден до денег, и ему решительно наплевать на Казанцева, пусть даже тот и член его семейства. Но янтарный бизнес приносит ему немалый доход, а после устранения Казанцева этот источник может заметно обмелеть. И все же 'партнеру' придется смириться с некоторыми финансовыми потерями, поскольку Казанцев становится опасным и для своего давнего покровителя. Тем более что эти неудобства временные. Кожухов прав, незаменимых людей действительно не бывает, это еще Сталин подметил. На должность 'янтарного барона' можно поставить другого человека, более послушного и управляемого.
– Я уже предупреждал вас на сей счет, - бесстрастно заметил Велп. Он объяснялся на русском так же свободно, как и на своем родном языке. - Вы предоставили ему слишком много свободы. К сожалению, и я слишком поздно заметил опасность, угрожающую нам с этой стороны. И вынужден теперь констатировать крайне неприятный факт: Алексей Казанцев настежь распахнул дверь в наши земли для разного рода, проходимцев и международных авантюристов. А за всеми ними, как выясняется постепенно, стоит враждебное нам государство…
Велп и его люди внимательно отслеживали реакцию на события первых двух майских дней. В целом она соответствовала норме, но есть и тревожные признаки. Сведения, поступающие из самых разных источников, позволяют сделать предположительный вывод, что уже в скором будущем в этом регионе может возрасти активность американских разведслужб. Есть сообщения, к примеру, что из Штатов в литовскую столицу Вильнюс в экстренном порядке вернулся крупный церэушный чин Майкл Графтон - этот человек, недавно вышедший в отставку с госслужбы, фактически по линии разведсообщества курирует балтийские государства, а заодно и Янтарный край. Среди всего прочего он давно и тесно связан с одним из самых состоятельных людей Америки, флоридским миллиардером Дэвидом Уолтмэном, а тот, в свою очередь, весьма искусно и ловко прибирает к рукам всю отрасль янтарного бизнеса, действуя через Казанцева и его структуры.
Безусловно, Уолтмэна, Графтона и иже с ними интересует не только янтарь, и даже не столько этот полудрагоценный камень, мода на который в последнее время резко возросла, сколько полновесный контроль над всем регионом. И в первую очередь они охотятся за давними и тщательно оберегаемыми секретами 'посвященных'.
Из соседней Литвы в Янтарный край все чаще наведываются 'туристы' с двойным гражданством, причем факт американского подданства никоим образом не афишируется, благо в литовском паспорте отметка об этом отсутствует, а виза для посещения западной российской области гражданам Литвы не нужна. В облцентре наряду с консульствами ФРГ и Литвы в скором времени должно открыться дипломатическое представительство США. Воспрепятствовать этому будет чрезвычайно трудно.
Эти и прочие мелкие, казалось бы, штрихи и детали вызывали у Велпа сильную озабоченность. Вдобавок ко всему прошлой ночью была осуществлена попытка проникнуть на один из подземных складов, оборудованных в ответвлении коллектора в районе юго-восточного водозабора. Неизвестным удалось взломать щит управления и получить доступ в помещение компрессорной станции, где также хранятся несколько комплектов легководолазного снаряжения. Тут же сработал датчик тревожной сигнализации, но сотрудники охраны, оперативно прибывшие на место, никого там не застали. Из снаряжения ничего не пропало - вот что странно. Если даже допустить, что это работа местных диггеров, то почему после взлома они ничего не прихватили с собой? И каким образом им вообще удалось проникнуть в коллектор? С недавних пор сделать это не так просто.
Тревожный симптом. Всего в полусотне метров от склада берет свое начало один из тайных ходов в лабиринт. Маршрут дальний, кружной, сверхтрудный даже для суперподготовленных людей. И все же пройти там можно.
Диггеры не опасны, к тому же предпринимаются меры, чтобы эта публика держалась подальше от городских подземелий. Опасны лишь специально подготовленные люди. Те, чьей подготовкой занималось государство. Россия, к примеру. Или Соединенные Штаты.
Кожухов прекрасно понимал, зачем к нему пожаловал советник Велп. Тем более что за два дня до этого состоялся подробнейший разговор с доверенным помощником Велпа Гюнтером Ланге.
Тренированный глаз привычно среагировал на камешек. Присев на корточки, Кожухов выковырял пальцем из песчаной выемки кусочек янтаря. Потер о ладонь, очищая его от налипших песчинок. Неплохой экземпляр: по форме напоминает куриное яйцо, густо-желтый, прозрачный, именно такой янтарь высоко ценится специалистами, поскольку он легко поддается обработке и хорошо смотрится в ювелирных изделиях. Во время последнего 'выброса' Балтика щедро усеяла прибрежные пески подобными камушками. Несколько реже попадается модный нынче белый матовый янтарь, имеющий такой цвет из-за того, что в момент застывания смола получила мало солнечного света. Иногда здесь можно найти синий янтарь - столь экзотическая окраска возникает из-за примесей в смоле сульфида железа. Так же редко море выносит на пляжи черный янтарь - с примесями земли и зеленоватый - с примесями трав. И уж крайне редко попадаются куски янтаря с инклюзами: застывшими в смоле каких-нибудь 60 миллионов лет назад представителями фауны и флоры, фрагментарно или целиком - листьями, спорами растений, насекомыми и даже ящерицами.
Кожухову инклюзы пока не попадались, но втайне он мечтал, что когда-нибудь найдет на своем пляже необычный экземпляр.
У него собралась уже приличная коллекция из найденных им камушков. Он и сам не знал, как поступить со своим собранием. Да и не думал пока об этом. Ему важен сам процесс: было ничье, а стало его, Кожухова, собственностью.
Показав визитеру 'яичко', он сунул его в карман плаща, присовокупив находку к двум камушкам помельче, которые обнаружил на берегу еще до приезда Велпа.
– Он сам не отойдет в сторону, я его знаю, - сказал он глухим голосом. - Уговоры тоже бесполезны, но зато могут его насторожить… Я решу эту проблему, советник. Мои люди разберутся и с ним самим, и с его окружением. Но нужно выждать какое-то время. Сами знаете, после недавних событий у нас неспокойно. Действовать прямо было бы сейчас неразумно. Нужно выдержать паузу. Как минимум месяц…
