— Какая ты, сучка, жена, — яростно кричал Толик. — Какая ты жена, отвечай???
— Жена, — упрямо твердила я.
Он схватил меня за волосы, рывком поднял и зашипел:
— А что ж я тебя не разу не видел??? Что ж я о тебе не знал???
— Он не хотел чтобы кто — то знал, — прошептала я.
Толика от меня принялись оттаскивать. Он вырывался, как разъяренный зверь, и все кричал:
— Какая она ему жена??? Какая она ему нахрен жена????
— Успокойся, — прикрикнул на него блондинчик. — Я своими глазами ее с Зыряном не раз видел!!!
— Как видел? — помотал головой Толик, как — то враз успокоившись.
И державшие его люди поверили этому. Расслабились.
Решили, что бешенный пес больше никого не укусит…
— Вот так, — подтвердил блондинчик. — Мы вместе с Козырем их видели, и как — то раз в гости заезжали. Ты что, про нее не знал?
— Но я же всегда был рядом с Зыряном, — спокойно сказал Толик. — Я бы знал, если это было правдой.
— Ты уверен что всегда? — насмешливо сказал Блондин. — У нее дома мы тебя не видели.
Толик словно призадумался, но я-то видела, что он просто сворачивает в себе ненависть кольцами, словно кобра свой хвост перед броском.
И через секунду это случилось. Он смял меня, словно картонку. Я даже не успела почувствовать боли — лишь ощущала, как проминалась моя плоть под ударами его ботинок.
На него налетели, пытались скрутить, и при этом по мне же и ходили. Он разбрасывал всех вокруг себя, почти не замечая их нападок.
И я поняла.
Он меня хочет убить.
«Хочешь умереть?» — деловито спросил голос.
«Нет!» — отчаянно крикнула я.
«Тогда — хватай, и дергай на себя!» — закричал голос.
И я сделала, как он велел.
Перехватила летящий на меня ботинок, схватилась за него и изо всех сил дернула. Толик, не удержавшись, упал, и тут же его скрутили.
Ко мне подбежал блондинчик.
— Извини, — торопливо говорил он, беспорядочно протирая меня белоснежным носовым платком. — Извини…
Я молчала, чувствуя усталость и боль.
— Идти можешь? — спросил блондин. Я встала и кивнула.
— Тогда идем. Идем, Аня, — снова торопливо сказал он, недоуменно косясь на рычащего Толика, который пытался освободиться от насевших на него людей.
Мы быстро шли к машине, на ходу Вадим вынул сотовый и кратко, но емко описал ситуацию.
— Тебя велено доставить к шефу, — сказал он мне.
— Зачем? — безучастно спросила я.
— Врач чтобы тебя осмотрел. Не думали мы, что так все может обернуться, — извиняющимся тоном сказал он.
— Велено так велено, — кивнула я. Мне было все равно.
У Козыря меня уже ждала пожилая женщина в белом халате.
— Выйдите, — коротко велела она всем мужчинам в комнате и принялась меня осматривать.
Через десять минут она вынесла вердикт — явно сломано ребро и палец левой руки. Множественные ушибы.
— Гипс уж тогда сама наложи, ладно, Люб? — попросил Козырь.
Докторша молча кивнула и принялась за дело.
Вадим стоял рядом и расточал мне похвалы:
— Девчонка молодец, лучше бы мы и не нашли. Вела себя очень достойно, и я если бы не знал что это подстава — точно бы решил, что Зыряна она больше жизни любила. Аж сердце от ее слез разрывалось.
— Актриса, значит? — задумчиво посмотрел на меня Козырь.
Я промолчала.
А смотрящий достал из кармана пачку денег и со вздохом положил около меня.
— Здесь семьдесят тысяч, — сказал он. — И помни про молчание.
— Но ведь вы мне должны сорок, — бесстрастно заметила я. — Десять вы мне уже выдали.
— Кто ж знал, что на тебя Толик накинется, — развел руками Козырь. — Бери, Аня, не стесняйся.
— Хорошо, — кивнула я.
Домой меня отвез все тот же Вадим. Помог выйти и даже помог дойти да квартиры.
— Завтра — уезжай, — напомнил он мне на прощание.
Я вяло кивнула и попинала в дверь.
Послышался дробный топот и неизменной ворчание:
— Ну кого черти принесли в такую рань… Ой!
— Так ведь пять часов уже, — попыталась улыбнуться я.
Ирка, прикрыв ладошкой рот, в ужасе смотрела на меня. Потом втолкнула в квартиру, заперла дверь и тихонько спросила:
— Они тебя что, били?
— Они — нет, — вздохнула я. — С Толиком повстречалась.
— Да Как же ты живой ушла??? — потрясенно прошептала она.
— Так он меня не узнал. Но все равно пытался забить до смерти. Ой, Ирка, чего — то мне так хреново…
— Анальгинчику дать? — захлопотала она.
— Не, — усмехнулась я. — Мне бы от душевной боли…
— Так давай куда — нибудь сходим, что ли, — предложила она.
— Куда? — безучастно спросила я.
Тут в кухню заглянула Окси и спросила:
— Мать, так чего, в секс — шоп едем?
— Да какой к черту секс — шоп, — махнула Глухарева рукой.
— Да и не успеете вы к шести, — меланхолично заметила я, уже успевшая выучить здешние порядки.
— Так у нас ведь выходной! — пояснила Окси и снова заканючила: — Мать! Ну ты ж обещала!!!
— Дайте с подругой поговорить, — сухо отрезала Ирка.
— Слушай, — задумчиво сказала я. — А поехали! Думаю, меня это развеселит. Или смутит. Но в любом случае я отвлекусь от собственных переживаний.
— Как знаешь, — кивнула она, и через полчаса я уже выяснила, что я, оказывается, ханжа и скромница. Застыв у витрины с искусственными гениталиями, я тупо смотрела сквозь них и не знала, куда деваться. Слава богу что кроме нас в магазинчике никого и не было.
Гульчитайка тем временем изводила продавщиц.
— Дайте мне пять штук трусиков, которые бутоном розы свернуты. А размер какой? А чего они так туго скручены, поди мятые? Ну-ка, разверните! Та-ак… И презервативов дайте с банановым вкусом, супертонкие, три упаковки на двенадцать. Господи, девушка, что вы мне дали???? Это же супертолстые, Лонг лав!!! Вы смерти моей хотите??? Вы что, по-английски читать не умеете? И это тоже не те. Госсподи, женщина, я же говорю — супертонкие, для орального секса, банановые. Ой, помру я с вами…
Я забилась в конце концов в уголочек и с округлившимися глазами рассматривала витрину со
