прошлую ночь – и один Император знает, сколько дней и ночей до этого, – укрепляя склон, ведущий к реке. Повсюду были разложены полосы с шипами, Большие Уроды использовали их вместо колючей проволоки. Кроме того, они вырыли траншеи, которые коричневыми шрамами выделялись на зеленой траве. Там наверняка скрывались тщательно замаскированные мины.
– Начинаем обстреливать Хенли-на-Темзе, – сказал Неджас. – Стрелок, заряжай разрывным.
– Будет исполнено, – ответил Скуб, – но я должен напомнить, что у нас осталось мало разрывных снарядов. Мы много израсходовали вчера, а новых нам не привезли.
Прежде чем Скуб успел выстрелить, англичане открыли артиллерийский огонь. Белые облачка поднимались над местами разрывов – они отличались от обычных клубов дыма и пыли. Неджас быстро захлопнул крышку смотрового люка.
– Это газ! – воскликнул он, и Уссмаку показалось, что командиру изменила его обычная невозмутимость.
Да и самого Уссмака не слишком вдохновляла перспектива вести машину сквозь сгущающуюся пелену жуткой дряни. Он не забывал, что защитные фильтры сделаны на ходу, и не слишком им доверял. Раса вообще была не слишком высокого мнения о временных устройствах. Слишком уж часто они подводили. Только тщательно продуманное инженерное решение неизменно приносит успех. Рисковать жизнью, рассчитывая на недостаточно проверенную защиту, Уссмаку не хотелось.
Но Уссмак, Неджас и Скуб наслаждались – если так можно выразиться – относительной защитой от ядовитого вещества, которое британцы использовали с таким энтузиазмом. А несчастные самцы из пехоты не имели практически никакой защиты. У некоторых из них были маски, вроде тех, которые Раса использовала, чтобы защищаться от радиации, или основанные на моделях Больших Уродов. Но даже таких масок катастрофически не хватало, не говоря уже об ужасающих ожогах и волдырях, которые отравляющее вещество оставляло на открытой коже. Может быть, именно по этой причине тосевиты надевают на себя тряпки.
Начала стрелять пушка танка, Скуб пытался подавить огонь британской артиллерии. Ему на помощь пришли батареи артиллерийского прикрытия Расы, которые использовали для наведения радар. В воздух поднялась авиация, обрушившая огонь на Хенли-на-Темзе.
– Вперед! – приказал Неджас, и Уссмак убрал ногу с тормоза. Однако уже через несколько мгновений, к удивлению Уссмака, Неджас закричал: – Танк, стой! – Уссмак выполнил новый приказ, а Неджас добавил: – Мы не можем двигаться вперед без поддержки пехоты – тосевиты сразу же нас подобьют, как только нам придется объезжать их препятствия.
– А где же наша пехота, недосягаемый господин? – Уссмак не видел самцов Расы, но это еще ни о чем не говорило, поскольку его смотровая щель давала неполный обзор картины боя. И он не собирался открывать люк, чтобы выглянуть наружу, – снаряды с газом продолжали рваться вокруг. – Они вернулись в бронированные машины?
– Только часть из них, – ответил Неджас. – От пехоты здесь мало толку, бронированным машинам придется притормаживать – кругом шипы, колючая проволока и траншеи. Но некоторые самцы, – в его голосе появилось негодование, – обратились в бегство.
Уссмак внимательно слушал командира, но сначала даже не понял последней фразы. Несколько раз, особенно во время ужасной зимы в северном полушарии, атаки тосевитов вынуждали Расу отступать. До него медленно доходило, что сейчас все иначе. Пехотинцы вовсе не отступали. Они просто отказывались идти вперед. Неужели подобные вещи возможны в истории Расы?
– Может быть, мне следует направить против них наш пулемет, чтобы напомнить им о долге, недосягаемый господин? – спросил Скуб – казалось, стрелок не верит своим глазам.
Неджас довольно долго молчал. Уже одно это встревожило Уссмака; командир должен знать, что делать в каждой ситуации.
– Нет, придержи огонь, – наконец ответил Неджас. – С ними разберутся дисциплинарные части. Мы будем оставаться на месте и ждать новых приказов.
– Будет исполнено. – И вновь в голосе Скуба прозвучало сомнение.
Уссмак тихонько вздохнул. Неджас и Скуб всегда понимали друг друга с полуслова; то, что стрелок поставил под сомнение приказ командира, – дурной знак.
Им пришлось долго ждать приказа. Наконец им сообщили, что они должны оставаться на прежних позициях, дожидаясь, пока будет подавлена артиллерия британцев в Хенли-на-Темзе, а также тяжелые батареи, которые находятся севернее. Авиация и артиллерия Расы обрушила на город всю мощь своего огня. Уссмак с удовлетворением наблюдал за обстрелом. Тем не менее газовая атака на Вогрейв не прекращалась.
К вечеру следующего дня им наконец доставили топливо для двигателя, но снаряды так и не подвезли. Самцы Расы не могли продвигаться вперед. Попытка пехоты прорвать оборону Больших Уродов была легко отбита.
Уссмаку не слишком нравилось место, где он оказался. Однако попасть в окружение на севере было бы еще хуже, решил он. Там ситуация постоянно усложнялась – кольцо сжималось.
Атвар ходил взад и вперед по своему кабинету. До некоторой степени это помогало ему думать. Впрочем, он не спускал взгляда с карты Британии – один глаз был постоянно обращен в ее сторону. Он испытывал мучительную боль, словно у него воспалилось сразу несколько зубов. Атвар не выдержал и яростно зашипел.
– Возможно, вы были правы, капитан, – сказал он Кирелу. – Не исключено, что Страха тоже, хотя его яйцо следовало раздавить еще до того, как он вылупился на свет. Быть может, нам следовало сбросить на Британию атомную бомбу.
– Благородный адмирал, если это доставит вам удовольствие, мы можем легко исправить свою ошибку, – заметил Кирел.
– Применение атомного оружия никогда не доставляет мне удовольствия, – ответил Атвар. – Да и зачем?
– Чтобы завершить покорение Британии? – предложил свой вариант ответа Кирел.
– Проклятый остров так мал, что на нем ничего не останется, если взорвать пару атомных боеголовок, – мрачно ответил Атвар. – Кроме того, наши потери в Британии так велики, что даже содержание на данной территории сил умиротворения обойдется нам слишком дорого. К тому же… – Атвар замолчал, ему не хотелось продолжать.
Кирел, надежный помощник, сделал это за него:
– К тому же теперь, когда Британия показала, как эффективен этот отвратительный газ, все тосевитские империи начнут использовать его против нас.
– Да, – с ненавистью прошипел Атвар. – Они не использовали газ друг против друга, когда мы появились в этом ужасном ледяном мире. Наш анализ дал абсолютно однозначные результаты. Однако у всех ведущих империй и не-империй накопились огромные запасы чудовищных веществ, готовых к употреблению. Теперь, когда они знают, что мы уязвимы, их ничто не остановит. Какая несправедливость!
– Вы правы, благородный адмирал, – согласился Кирел. – Нашей группе исторического анализа удалось найти объяснение этой аномалии.
– Мне представляется, что искать рациональное объяснение поведения Больших Уродов – занятие совершенно бесполезное, – вздохнул Атвар. – И что же показал анализ?
– У Больших Уродов недавно шла большая война, в которой ядовитые газы сыграли важную роль. Очевидно, применение газов вызвало у самих тосевитов такое отвращение, что ни одна из империй не осмелилась использовать его первой, опасаясь ответных ударов.
– Редкий случай логики среди тосевитов, – с сарказмом заметил Атвар. – Однако нежелание применять газы не помешало им производить их в огромных количествах.
– Совершенно верно, – сказал Кирел. – Ни одна из империй не могла доверять своим соседям, каждая хотела иметь возможность отомстить врагу, если тот применит газы. Поэтому производство и
