отыскивая опору. Сомнительно, чтобы он когда-либо совершал более неразумный поступок.
— Нет, нет! Сэм, старый осел! — закричал Фродо. — Ты, несомненно, убьешься. Ты, несомненно, не посмотрел, что тебя ожидает. Вернись назад! — Он схватил Сэма под мышки и втянул наверх. — Подожди немного и потерпи! — сказал он. Потом лег на землю и наклонился над краем обрыва. Но свет быстро тускнел, хотя солнце еще не село. — Я думаю, мы сможем это проделать, — сказал он наконец. — Я во всяком случае попытаюсь, а если ты хочешь тоже попробовать, то иди за мной и будь осторожней.
— Не знаю, почему вы так уверены, — сказал Сэм. — в этом свете вы не можете видеть до дна. А что, если вы окажетесь в месте, где не будет никакой опоры для рук и ног?
— Вернусь обратно, наверное, — ответил Фродо.
— Легко сказать, — возразил Сэм. — Лучше подождать до утра. Тогда будет светлее.
— Нет! Я больше не могу ждать! — сказал Фродо с внезапной горячностью. — Я жалею каждый час, каждую минуту. Я должен обязательно попробовать. Оставайся наверху и гляди, пока я не вернусь или не позову.
Крепко ухватившись за край обрыва, он опустился и, когда его руки вытянулись на полную длину, ногами нащупал опору.
— Один шаг вниз! — сказал он. — И этот уступ расширяется вправо. Я могу стоять здесь без поддержки. Я… — Его голос оборвался.
Торопящаяся тьма, теперь набравшая большую скорость, обрушилась с востока и поглотила небо. Прямо над головой послышался сухой раскалывающий треск грома. Опаляющие молнии ударили в холмы. Налетел порыв свирепого ветра и вместе с ним, смешиваясь с его ревом, донесся высокий резкий крик. Хоббиты слышали такой крик, когда бежали из Хоббитона, и даже там, в лесах Удела, он оледенил им кровь. Здесь, в пустыне, ужас его был много больше: он резал их холодными ножами страха и отчаяния, останавливая сердце и дыхание. Сэм упал ниц. Фродо невольно выпустил опору, и закрыл голову, и уши. Он покачнулся, соскользнул и с воющим криком покатился вниз.
Сэм услышал его и с усилием подполз к краю обрыва.
— Хозяин, хозяин! — звал он. — Хозяин!
Он не услышал ответа. Сэм весь дрожал, но, собравшись с силами, снова закричал:
— Хозяин!
Ветер, казалось, загонял его слова обратно в глотку, но тут до него донесся слабый ответный крик:
— Все в порядке! Я здесь. Но я ничего не вижу.
Фродо отвечал слабым голосом. Он был совсем недалеко. Соскользнув, он не упал вниз, а ударился ногами в широкий выступ в нескольких ярдах ниже. К счастью, в том месте поверхность скалы сильно отклонялась назад, и ветер с силой прижал его к скалке, так что он не упал дальше. Фродо устроился устойчивей, прижимаясь лицом к холодному камню и слушал биение собственного сердца. Но то ли тьма сгустилась окончательно, то ли его глаза утратили способность видеть. Все вокруг него было черно. Он подумал, что совсем ослеп. Глубоко вздохнул.
— Назад! Возвращайтесь назад! — услышал он из черноты наверху голос Сэма.
— Не могу, — ответил он. — Я ничего не вижу. Не могу найти никакой опоры. Я еще не могу двигаться.
— Что мне делать, мастер Фродо? Что же мне делать? — кричал Сэм, опасно наклоняясь над обрывом. Почему его хозяин не видит? Конечно, были сумерки, но еще не совсем стемнело. Сэм видел внизу Фродо — серую одинокую фигурку, прижавшуюся к скале. Но он был достаточно далеко, что дотянуться до него было невозможно.
Раздался еще один раскат грома. Начался дождь. Слепящим занавесом он, смертельно холодный, смешанный с градом, обрушился на утес.
— Я спускаюсь к вам! — закричал Сэм, хотя он не мог бы сказать, чем это поможет его хозяину.
— Нет, нет! Подожди! — отозвался Фродо, уже более уверенным голосом. — Я чувствую себя лучше. Подожди! Ты ничего не сможешь сделать без веревки.
— Веревка! — закричал Сэм, в возбуждении и облегчении разговаривая с самим собой. — Я заслуживаю быть повешенным на ее конце в назидание всем глупцам. Ты простофиля, Сэм Скромби: так часто говорил мне старик, это было его словечко. Веревка!
— Перестань болтать! — воскликнул Фродо, обретая достаточно сил, чтобы удивляться и раздражаться. — Никогда не упоминай своего старика! Если хочешь сказать, что у тебя есть веревка в кармане, так доставай ее!
— Да, мастер Фродо, она у меня в мешке. Я пронес ее через сотни миль и умудрился о ней совсем забыть.
— Тогда побыстрее опускай конец!
Сэм быстро развязал мешок и начал рыться в нем. На дне действительно оказался сверток серебряно-серой веревки из Лориена. Сэм опустил конец ее своему хозяину. Тьма начала, казалось, отступать от глаз Фродо, к нему возвращалось зрение. Он увидел свисающий сверху конец веревки, и ему показалось, что он слегка светился серебряным свечением. Теперь, когда во тьме обнаружилась точка, на которой он мог сосредоточить свой взгляд, Фродо чувствовал меньшее головокружение. Обвязав веревку у себя вокруг талии, он ухватился за нее руками.
Сэм шагнул назад и уперся ногами в пень в ярде от обрыва. Полуподтягиваясь, полукарабкаясь, Фродо поднялся наверх и растянулся на земле.
Гром гремел, по-прежнему тяжело падал дождь. Хоббиты отползли назад в ущелье… Но и здесь они не нашли убежища. По дну ущелья побежали ручейки. Вскоре они превратились в поток, который с пеной бежал меж камней и переливался через край обрыва, как из гигантского водосточного желоба на обширной крыше.
— Меня там смыло бы вниз или вымыло бы начисто, — заметил Фродо. — Какое счастье, что у тебя оказалась веревка!
— Было бы больше счастья, если бы я подумал о ней раньше, — ответил Сэм. — Может, вы помните, как нам в лодку положили веревку, когда мы отправлялись, — там, еще в эльфийской стране. Я заинтересовался ею и спрятал моток в свой мешок. Мне кажется, это было годы назад. «Она поможет во многих нуждах», — так он сказал… Халдир или кто-то другой из эльфов. И сказал правду.
— Жаль, что я не догадался тоже захватить веревку, — сказал Фродо, — но я оставил товарищество в такой спешке и смятении. Если бы у нас была достаточно длинная веревка, мы смогли бы спуститься с ее помощью. Длинная ли у тебя веревка, Сэм?
Сэм измерил веревку руками:
— Пять, десять, двенадцать, тринадцать, да тринадцать эллов, — сказал он.
— Кто бы мог подумать! Воскликнул Фродо.
— Эльфы — удивительный народ, — ответил Сэм. — Веревка кажется тонкой, но она весьма прочная. И мягка в руке, как молоко. Легка, как свет! Удивительный народ!
— Тринадцать эллов, — размышлял Фродо. — Думаю, этого достаточно. Если до наступления ночи буря кончится, я попробую.
— Дождь скоро кончится, — сказал Сэм, — но не стоит снова рисковать в сумерках, мастер Фродо! И не забудьте про крик, который донес к нам ветер. Похоже на черного всадника, но донесся он сверху, как будто всадники умеют летать. Я думаю, что лучше дождаться в этом ущелье конца ночи.
— А я думаю, что и так задержался слишком долго на обрыве, когда через болота на меня устремлены глаза страны Тьмы, — ответил Фродо.
С этими словами он встал и снова пошел по дну ущелья. он посмотрел вверх. На востоке небо расчистилось. Края бури, изорванные и влажные, поднялись, и главная битва пронеслась над Эмин Муилом, где лишь ненадолго задержалась мрачная мысль Саурона. Буря повернула, ударив громом и молнией по долине Андуина, и обрушила на Минас Тирит Тьму, угрожая войной. Затем, опускаясь над горами и пробираясь между их вершинами, она медленно прокатилась над Гондором и окраинами Рохана, и далеко на равнине всадники Рохана увидели темные тучи, когда они двигались на запад. Но здесь, над пустыней и парящими болотами, вновь открылось глубокое синее небо, появилось несколько бледных
