О волшебной сказке

Джон Рональд Руэл Толкиен О волшебной сказке

Я предлагаю поговорить о волшебных сказках. Впрочем, я знаю, что это рискованное занятие. Faerie — опасная страна, там есть западни для неосторожных, а для дерзких — подземные темницы. И меня можно счесть дерзким, хотя с тех пор как выучился читать я стал страстным поклонником волшебной сказки, и время от времени сам задумывался о том, чтобы заняться сказками, я не изучал их как профессионал. Едва ли я был больше чем случайный путешественник (или нарушитель границы) этой удивительной страны, где полным-полно чудес, но нет их объяснений.

Мир волшебной сказки необъятен, глубок и беспределен, его населяют всевозможные звери и птицы; его моря безбрежны и звезды неисчислимы; его красота зачаровывает, но опасность подстерегает на каждом шагу; и он наполнен радостью и печалью, которые острее меча. Счастливцем может считать себя тот, кому дано войти туда, но язык путешественника не в силах описать все богатство и необъяснимость этой страны. И пока он там, ему опасно задавать слишком много вопросов, чтобы ворота не закрылись, и ключи от них не были потеряны.

И все же есть несколько вопросов, на которые нужно быть готовым ответить, или хотя бы попытаться ответить, если собираешься говорить о сказках, пусть даже народ Фаерии сочтет это дерзостью. Вот они: Что же такое волшебные сказки? Зачем они нужны? Я постараюсь дать ответы или хотя бы намеки ответов на эти вопросы, поскольку я кропотливо собрал эти намеки из тех немногих сказок, которые я знаю из всего их бесчисленного множества.

Волшебная сказка Что же такое волшебная сказка? Вы тщетно будете искать ответ в Оксфордском словаре английского языка. В нем нет словосочетания волшебн< emphasis>аясказка, и он не содержит объяснения слова fairy. В Приложении к Словарю первое упоминание о волшебн< emphasis>ойсказке зафиксировано в 1750 году, и, как там утверждается, его главное значение: а) сказка о чудесах или волшебная легенда вообще, в широком смысле; б) нереальная, невероятная история; и в) выдумка, вранье.

Последние два знаяения сделают предмет моей лекции безнадежно обширным, но первое значение слишком узко. Не так уж узко для статьи; довольно широко, впрочем, чтобы написать десяток книг, но слишком узко, чтобы охватить действительное значение, в котором употребляется это слово, особенно если мы примем лексикографическое определение слова fairies «сверхъестественные существа крошечных размеров, в народной вере обладающие волшебной силой и имеющие огромное влияние, доброе или злое, на жизнь человека».

С ве рх ес те ст ве нн ое — опасное и трудное слово, и в прямом и в переносном значении. Но едва ли оно применимо к фэйри, разве что мы будем считать сверх приставкой, означающей превосходную степень. Ведь именно человек по сравнению с фэйри является сверхъестественным (и часто бывает крошечного роста), тогда как фэйри естественны, гораздо более естественны, чем человек. Таков их удел. Дорога в страну Фэйри — это не дорога в Рай и даже не дорога в Ад, я верю в это, хотя некоторые считают, что она заведет вас прямо во владения Дьявола.

Вот этот путь, что вверх идет, Тернист и тесен, прям и крут. К добру и правде он ведет, По нем немногие идут. Другая — торная тропа — Полна соблазнов и услад. По ней всегда идет толпа, Но этот путь — дорога в ад. Бежит, петляя меж болот дорожка третья, как змея, Она в Эльфландию ведет, Где скоро будем ты да я.

Что же до крошечн< emphasis>ыхразмер< emphasis>ов, то я не отрицаю, что эта составляющая значения является основной в современном определении. Я часто думал, что интересно было бы попытаться найти объяснение такому толкованию этого слова, но мои знания недостаточны для уверенного ответа. Из коренных обитателей Фэйри некоторые действительно маленького роста (хотя их едва ли можно назвать крошечными), но в целом низкорослость не является характерной чертой этого народа. Крошечные существа, эльф или фэйри — в Англии, как я думаю, по большей части утонченный продукт литературной фантазии. Я говорю о том периоде развития литературы, когда еще не вырос интерес к народным преданиям других стран. Английские слова, такие как эльф долгое время были подвержены влиянию французского языка (из которого заимствованы словафея, фэйри, фаери. Но в более поздние времена, благодаря использованию этих слов при переводах, эльф ифэйри стали связываться с атмосферой германских, скандинавских и кельтских сказок и приобрели многие характерные черты hulclu-folk, daoive-sithe и tylwyth teg.

Наверное, вполне естественно, что в Англии, с ее любовью к изысканному и утонченному, которая часто проявлялась в искусстве, фантазия в таких случаях поворачивалась к изящному и крошечному, в то время как во Франции она обращалась ко двору, усыпанному пудрой и бриллиантами. И все же, я подозреваю, что вся эта цветочно-мотыльковая утонченность также была продуктом «рационализации», превратившей обаяние Эльфландии в банальную миниатюрность, а невидимость — в хрупкость, дающую возможность спрятаться в бутоне цветка или укрыться за травинкой. Видимо, это вошло в моду после того, как благодаря великим путешествиям возникло ощущение, что мир тесен для того, чтобы в нем могли жить бок о бок люди и эльфы; когда магическая земля Хай Брезайл на Западе стала обыкновенной Бразилией, страной красных джунглей. note 1. В любом случае, таково было положение по большей части в литературе, где Шекспир и Майкл Драйтон оказали значительное влияние.note 2 «Нимфидия» Драйтона — одно из произведений, давшее начало бесконечному ряду цветочных фей и порхающих эльфов с усиками, тех, которых я так не любил в детстве, и к которым в свою очередь мои дети питают отвращение. Эндрю Ланг испытывал подобные чувства. В предисловии к «Сиреневой книге волшебных сказок» он так говорит о скучных сказках современных авторов: «Они всегда начинаются с того, как маленький мальчик или девочка встречают фей, живущих в цветках нарцисса, гордении или яблони… Эти феи безуспешно стараются быть забавными, или вполне успешно — назидательными».

Но все это, как я говорил, началось давно, задолго до XIX столетия, и также давно наскучило; надоели эти неудачные попытки быть забавными. Если рассматривать «Нимфидию» как волшебную сказку или сказку о феях и фэйри, то это наихудшая из всех возможных сказок. Стены дворца Оберона сделаны из ножек пауков, И окна из кошачих глаз. А что до крыши, то вместо балок Она покрыта крыльями