мыслить оригинально, нельзя отмахиваться даже от самых абсурдных идей. Надо не забывать те, которые машинально отвергаешь, — так и мыслишь свободнее, и решения быстрее находятся. Я однажды собиралась на вечеринку и никак не могла решить, что надеть, и папа сказал: «А ты собери всю самую неподходящую одежду. Свали ее на кровать и попытайся скомбинировать. Глядишь, что-нибудь и получится». Так я и сделала, подобрала ансамбль, и на вечеринке была самой стильной!
— А чем занимается твой отец? — спрашивает Джейми.
— Он консультант по менеджменту, — смеется Эмили.
— И что же ты надела? — любопытствует Энн.
— Джинсы с футболкой. У всех вытягиваются лица. Эмили улыбается.
— Понимаете, мои друзья в индустрии моды работают, вечеринку назначили после дефиле, и все пришли в «Версаче» и «Москино», по которым тогда с ума сходили. Типа стильно, а я в джинсах сразу оказалась на виду. Если б не отец, я бы ни за что не додумалась, но чем дольше смотрела на джинсы на кровати, тем лучше видела: вот мой единственный шанс выделиться из толпы. И парня подцепила.
— Ну ты шалава, — поражается Пол. Брин не понимает, шутит он или нет.
А Джейми все пишет. Свой «план обороны» он уже скомкал и бросил на стол. Пока Джейми его мял, все молчали. Брин предпочел бы наглухо заколачивать дверь, а не торчать в кухне, наливаясь вином, но убивать их пока вроде никто не собирается. До него вдруг доходит, что остальные еще не обжигались по-настоящему. Ну, разве что едва не попадали в аварию на своей «бээмвэшке», мокрыми руками хватались за выключатели — и все. Потому и не научились бояться. Кроме Тии, но она бы струсила и в «доме с привидениями» в парке аттракционов.
На кухонном столе полно бутылок и блюдец-пепельниц, набитых бычками. Брину все кажется, что хозяин дома разозлится, увидев, как они насвинячили. Глупо, да?
— Может, нас хотят скрестить с инопланетянами, — говорит Энн.
— Что-что? — угрожающе переспрашивает Тия. Энн притворяется обиженной, хотя всем ясно, что это игра.
— Да успокойся! Я просто высказала самое абсурдное предположение.
Тия вздыхает и закуривает.
— Твоя очередь, — напоминает Эмили Брину.
— В голову ничего не лезет.
— А ты попробуй, — советует Эмили. — Назови первую нелепость, какую придумаешь.
— Ну ладно. Мы на соревнованиях по прыжкам на батуте, — бурчит Брин.
— На соревнованиях по прыжкам на батуте? — повторяет Эмили.
— Да, вот нас сюда и притащили.
— Но это же просто глупо! — восклицает Эмили.
— Нет, нелепо, — поправляет Энн. — И, по-моему, клево.
Такие девицы редко говорят, что Брин клевый.
— А ты что скажешь? — спрашивает Пол у Эмили.
— Порно. Мы будем заниматься сексом, а нас станут снимать.
— Кого? — уточняет Тия. — Я не занимаюсь сексом.
— А я занимаюсь, — загадочно сообщает Эмили, поглядывая то на Пола, то на Брина.
— Значит, это уже не абсурд, — смущается Тия.
— Это не я сказала, дорогуша, — парирует Эмили.
— Мы прибыли сюда, чтобы разводить овец! — заявляет Джейми и давится смехом. Больше никто не смеется.
— Послушаем, что скажет Пол, — предлагает Энн.
— Испытания ядерного оружия, — говорит он.
— И только? — удивляется Тия.
— А ты что предлагаешь? — спрашивает Пол.
— Нас сюда привезли, чтобы мы влюбились, — слышит он в ответ.
— Слишком цинично, — говорит Эмили. — И не абсурдно. Любовь — это же кайф.
За окном уже темнеет. Еще минуту назад свет был желтоватый. Теперь он синий.
Брин сидит как на иголках. Наверное, у него на этих людей аллергия. Тия права. Романтике здесь не место. Вообще-то Брин в романтике не сечет. Вот в сексе — другое дело (да и то хреново), как раскрутить девчонку на секс, а романтика... неловко это. Ему неуютно: похоже, сегодня у него в раскладе — секс с блондинкой. До блондинок Брин не охотник. Его типаж — «Пош Спайс», шикарная Виктория. Он напоминает себе, что эта девица точно потаскушка, но не распаляется, а только сильнее дергается.
— Ты что делаешь? — спрашивает Энн у Джейми. Он что-то строчит на бумаге уже несколько часов подряд.
— Список составляю, — отвечает он.
— Список чего? — допытывается Эмили.
— Подозреваемых. В похищении.
— Круто, — говорит Энн. — Можно посмотреть? Она тянется к списку, но Джейми поспешно отдергивает листок.
— Ты что? — удивляется Энн. — Я же только посмотрю.
— Сейчас, — говорит он. — Мне еще только... Минуту он грызет ручку, смотрит на лист бумаги, потом царапает на нем еще что-то. Под этим листом — еще несколько. Джейми сует их в карман — все, кроме верхнего. Остальные удивленно поднимают брови, только Эмили разглядывает синий с металлическим блеском лак на собственных ногах.
— А там что? — спрашивает Тия.
— Где? — переспрашивает Джейми.
— На листочках, которые ты спрятал.
— Ничего особенного.
— Не хочешь нам список показать?
— Хочу, — Джейми кладет перед остальными единственный листок. — Вот он. А на других — личное.
— Хрен с ним, со списком, — говорит Пол. — Лучше покажи, что там у тебя за «личное».
Энн усмехается.
— НуДже-е-ейми, пожа-а-алуйста! Он хмурится.
— Что это вам вдруг так приспичило?
— Ты что-то делаешь тайком, — объясняет Эмили.
— Этим и интересен?
— Ну да, — кивает Эмили. — Как и любой человек.
— Если ему есть что скрывать? — уточняет Тия.
— Да на кой черт эти секреты, — вмешивается Брин. Последним чужим секретом, который он узнал, были генитальные бородавки.
— Вы вдумайтесь! — говорит Эмили. — Нет ничего скучнее человека, который весь как на ладони. А загадочные люди — это класс. Едешь в метро, все в вагоне уткнулись в «Ивнинг Стандард», а один кто- нибудь читает письмо или в блокноте пишет. На него невольно обращаешь внимание — потому что он занят личным делом. Или когда рядом говорят по мобильнику — если громко, то раздражает, а к шепоту волей-неволей прислушиваешься.
— Значит, я интересен только потому, что спрятал в карман какие-то бумажки? — спрашивает Джейми.
— По-моему, это дикость, — говорит Тия. — Но в чем-то она права.
— А до сих пор я никого не интересовал?
— Ну конечно, интересовал! — поспешно возражает Эмили. Тия удивленно на нее косится.
— Так можно посмотреть, что у тебя в кармане? — напоминает Энн.
— Нет! — выпаливает Джейми.
— Оставь его в покое, — просит Тия.
— А хотя бы список подозреваемых? — спрашивает Эмили.
