собираясь взять его в кольцо. Со всех сторон на Лохмора смотрели острые пики. Пригнув головы, дракон медленно попятился. Ему стало страшно и одиноко.
Где-то неподалеку был Хелот. Но Хелот был даки-ни, такой же, как эти четверо. Дракон считал, что странствующий рыцарь не захочет ради чужака проливать кровь соплеменников. И потому Лохмор не стал даже звать на помощь. Он еще раз обвел глазами лица убийц – обветренные, мужественные. Да неужели один дракон, пусть даже маленький, не справится с четырьмя дакини?
Они напали на него сразу, вчетвером. Он еле успел увернуться и отскочить в сторону, сбив с ног одного из нападающих. Шипя, как рассерженный кот, Лохмор выдохнул пламя в лицо Лухте и тут же отдернул лапу, в которую попытались вонзить пику. После нескольких отчаянных попыток вырваться из кольца врагов Лохмор начал задыхаться. Он не мог уже выплескивать на них пламя, как подобало бы порядочному дракону, сражающемуся за свою жизнь. Дакини тоже поняли это.
– Не давайте ему отдышаться! – крикнул Лухта. Лохмор отчаянно взревел.
– Ха, я еще напьюсь твоей крови! – отрывисто произнес другой солдат, помоложе, которого звали Эрик Волчья Лапа. Он подскочил к дракону с мечом в руке. Лохмор присел, задрав голову, и с силой выдохнул. Огня не получилось – только теплая струя воздуха шевельнула волосы человека, взлетевшие надо лбом. Лицо у Эрнка было светлое и безжалостное. Он засмеялся и поднял меч.
Лохмор не понял, что произошло. Глаза Эрика остановились, и спустя миг изо рта у него вытекла кровь. Лохмор едва успал отскочить, когда наемник безмолвно повалился на бок. И только тогда Лохмор увидел Хелота.
Он стоял, растрепанный, похожий на галку. Четыре кинжала он держал в левой руке за лезвия. Пятый торчал из спины Эрика.
Наемники бросились к нему. Хелот метнул еще два ножа, поразив Лухту в бедро и левую руку. Остальные навалились на лангедокца. Дракон беспокойно заметался.
– Лохмор, беги! – закричал Хелот. Зарычав, дракон гигантскими прыжками набросился на солдат. Один из них закричал от боли, когда когти чудовища полоснули его по спине. Второй, тяжелый и сильный, ухватил Хелота за горло и принялся тискать его шею пальцами. От врага исходил сильный дух пива и чеснока. Хелот задыхался. Его руки бессильно шарили по спине наемника, но сил ударить в эту спину кинжалом у Хелота уже не было. Одним ударом лапы Лохмор отшвырнул наемника и придавил его всей своей массой.
Хелот, задыхаясь, кашляя, сел. Несколько секупд он хватал ртом воздух, потом перевел дыхание и посмотрел на Лохмора слезящимися глазами, – Спасибо, малыш, – сказал он. Лохмор ухмыльнулся.
– А с этим что будем делать? – поинтересовался он, опуская одну голову, чтобы заглянуть в лицо плененному солдату.
– Доставим его Лаймерику, пусть допросит. А потом скормим Форайрэ.
– Отлично! – сказали две головы Лохмора одновременно, а третья расплылась в мечтательной улыбке.
Хелот собрал оружие врагов, после чего сделал Лохмору знак выпустить пленника.
– Вставай, – сказал он наемнику. – И без глупостей, иначе я перережу тебе горло.
Пленник встал, злобно посмотрел на дракона, потом перевел взгляд на Хелота.
– Ты не тролль, – сказал он, – и не гном, и не из жителей Леса... Ты похож на человека.
– Я и есть человек, – ответил Хелот. – Учти, мы здесь – самое презренное племя из всех. Пленный махнул рукой:
– Мне это безразлично. Если ты человек, добей Лухту. Он не выживет после тех ран, которые ты ему нанес. Лучше ему погибнуть от твоей руки, чем быть сожранным.
Хелот посмотрел на валуны. Часть из них была просто мертвыми камнями, но двое или трое уже плотоядно посверкивали сквозь мох красноватыми глазками.
– После того что вы сотворили в Серебряном Лесу, мне не хочется марать об вас руки, – сказал Хелот. – Твоего Лухту все равно съедят. Я не стану тратить время и копать ему могилу.
Иллуги сидел в самой высокой башне замка Аррой. Вокруг него неустанно шастали горностаи, но тролль не обращал на них внимания. Иногда он по рассеянности наступал на хвост какому-нибудь из зверьков, но не замечал и этого, покуда сердитое стрекотание и отвратительный запах нашатыря, испускаемые обиженным горностаем, не выводили его из задумчивости. На трехногом столике, выточенном из березового ствола, в хрустальной чаше, полной родниковой воды, лежал третий глаз Иллуги. День за днем Иллуги наблюдал за тем, как Морган и его головорезы чинят разбой и насилие в Серебряном Лесу.
Когда дверь тихонько скрипнула и вошел Хелот из Лангедока, Иллуги даже не поднял головы. Хелот осторожно сел рядом, заглянул в чашу. Иллуги кивнул ему и подвинулся, чтобы Хелот тоже мог видеть. И Хелот увидел.
Морган Мэган в своем стареньком потертом плаще сидел на барабане на опушке Серебряного Леса. Несколько солдат, голых по пояс, катили большой замшелый валун. Затем они остановились, и Морган кивнул им. Один из наемников схватил огромный железный шар на цепи, именуемый в иных мирах «утренней звездой», и, ухнув, ударил по валуну. Камень раскрыл огромную пасть и испустил отчаянный вопль. Его глазки начали вращаться, сверкая то зеленым, то желтым, то красным. Солдат в нерешительности отступил, но Морган, сжав зубы, снова махнул рукой, и Моргенштерн вновь обрушился на камень. Показалась трещина. Там, где оружие задело валун, мох был содран, точно кожа с живого существа. Из красных глаз чудовища потекли слезы, и оно промычало:
– Моррганн...
Морган отвернулся и закричал:
– Да добивай же его, скотина! Третий удар Моргенштерна разнес камень в песок. Глазки погасли, пасть лязгнула в последний раз и развалилась.
Морган обхватил себя руками, как будто ему было холодно.
– Он уничтожает троллей Серебряного Леса, – изумленно сказал Хелот. – Господи, что он задумал?
– Он хочет снести с лица земли мир Аррой, – тусклым голосом отозвался Иллуги. – Посмотри, что он сделал с деревьями.
Стволы серебряных сосен были изрезаны ножами. Светлая смола стекала по коре, заливая корни. Некоторые были уже срублены и лежали вповалку. Некоторые служили опорами для палаток, большинство предназначались для костров. Чистый мягкий мох был изрыт сапогами и колесами повозок. Повсюду бродили солдаты.
Морган Мэган закрыл лицо руками, несколько раз порывисто вздохнул, потом поднял голову и крикнул:
– Где эти черти? Я же велел доставить ко мне все живые валуны! Пошевеливайтесь!
– Его нужно остановить! – сказал Иллуги. – Я не могу больше смотреть на это уничтожение! Может быть, отправить к ним дракона?
– Лохмор не умеет летать, – отозвался Хелот. – Да и дышать огнем он толком еще не научился. Сегодня его чуть не убили.
– Так это вы с Лохмором захватили пленника? – осведомился Иллуги, и Хелот с некоторой гордостью за себя и своего друга-дракона кивнул.
– Лаймерик допросил его чин по чину, – сказал Иллуги. – Где он теперь?
– Заперт в подвале. Дама Имлах хочет испытать на нем новое заклинание и посмотреть, можно ли из дакини сделать хотя бы тролля.
Хелот поднял левую бровь, но от комментария воздержался.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
С сумкой через плечо, с двумя короткими мечами на поясе, вождь Лаймерик шел по Оленьему Лесу, где росли деревья без ветвей и листьев и осока в человеческий рост. Золотистые стволы, похожие на
