куда его несет. Ночь вокруг не была безмолвной. Он постоянно слышал какие-то звуки, значение которых было ему непонятно и казалось угрожающим.
Наконец он остановился, переводя дыхание. Ему было очень жарко и мучительно хотелось пить. Он сунул в рот палец, слизывая соленый пот. Потом осторожно огляделся. Перед ним было вросшее в землю покосившееся строение, похожее на избушку. Хальдор не знал, живут ли в Лесу люди и как выглядит быт лесной нечисти, которой он привык бояться, но развалюха явно была делом человеческих рук, и потому он осторожно приоткрыл дверь.
Внутри была совершеннейшая темнота и пахло кислятиной и затхлостью. Запах этот, привычный с детства, действовал успокаивающе. Хальдор вошел и тут же больно ударился о невидимый в темноте предмет с острыми углами, предположительно стол. Вытянув руки, шаг за шагом Хальдор продвигался во мраке. Потом он остановился, нащупав нечто вроде кровати. Он осторожно обшарил руками доски, тряпки, забрался туда с ногами и блаженно растянулся. Шаткие, из ветхой фанеры сколоченные стены намертво отгородили его от чужого и страшного мира. Некоторое время он лежал, пытаясь в полном мраке разглядеть потолок, что ему, естественно, никак не удавалось, а потом из мрака выплыло разбитое лицо мастера Гисли, и начались уже какие-то угрызения. Хальдор даже простонал, мотнул головой, неожиданно ударившись скулой о голую доску, перевернулся на живот и мгновенно уснул.
Проснулся он от шороха и тихой ругани. Он окаменел от страха. Ему показалось, что теперь он никогда уже не сможет шевельнуться, что воля его расплющена, как пирожок под сапогом. Скрипнуло и звякнуло железо о стекло. В окошко явно кто-то лез. Тупая игла ужаса пригвоздила Хальдора к доскам. «Нечисть» — мелькнуло в голове страшное слово. Кто-то тряс запертую раму, так что битые стекла слабо позвякивали.
— Клянусь Косматым Бьярни, — ругался чей-то хриплый голос. — Ну я и влип! Захлопнулось.
Хальдор набрался мужества и пошевелился. Заодно он приоткрыл один глаз. В хибарке плавал серый рассвет. Он увидел, что убогое жилище это было бесхозным, заброшенным и оттого навевало особую тоску — дом, никогда не знавший хозяина.
— Ах ты, мясо Гендуль, — с расстановкой переживал все тот же хриплый голос.
Хальдор осторожно повернулся к окну. Его тут же заметили и засуетились.
— Эй, кто там! — угрожающе выкрикнул голос. — А ну открой, слышишь? Форайрэ, это ты, болван трехглазый?
— Сам ты болван, — сорвался Хальдор неожиданно для себя и тут же притих, готовясь к смерти.
— Ой, кто здесь? — удивился голос. — Открой окно, ты!
Хальдор подумал немного, встал и с усилием снял двойную раму. В образовавшееся отверстие немедленно всунулся странный металлический предмет, небольшой по размеру, тяжелый, похожий на согнутую под прямым углом трубку.
— Бери, что зеваешь? — сказал некто невидимый грубо. — Еще насмотришься. Хальдор подчинился и осторожно положил предмет на доски. Предмет этот деликатно стукнулся и затих среди тряпья — холодный, черный, хищный.
В окно уже всовывался прозрачный нежно-сиревеный стеклянный кувшин с широким горлом. Хальдор взял и его. Затем последовали гнуные ложки из странно легкого светлого металла, несколько небольших, аппетитно хрустящих пакетов, помеченных красным крестом, и наконец рубашка из очень мягкой ткани в поперечную сине-белую полоску. Вслед за всем этим в окне показалось маленькое озабоченное лицо в ореоле растрепанных серых волос, со сверкающими ярко-синими глазками. Хальдор изумленно смотрел, как существо, ростом примерно ему до пояса, ловко втягивается в окно и заботливо стряхивает пылинки с кожаной курточки, из-под которой виднелась выбившаяся полотняная рубаха.
— Ну?! — внезапно сказало существо, резко задрав голову к стоящему с полуоткрытым ртом Хальдору. — Чего уставился? Дылда! Откуда ты взялся? Сбежал? Хальдор сразу подобрался и настороженно кивнул. Гном фыркнул:
— Я так и понял! Много вас тут… Если все будут так…
— Кто — «все»?
— Все, кто лазает в эту избушку. И назад вам, конечно, неохота. Ха. А Лес, между прочим, не резиновый. Самое гуманное — это перебить вас всех и отправить к Одину, в Вальхаллу…
Хальдор побледнел и отступил на шаг.
— Как это — «перебить»? То есть, мечами?
Гном противно поскреб ногтем пятно на кожаном рукаве и проворчал:
— Мечами, мечами… Чтоб вам умереть с оружием в руках. Доблестно. Таких и отправляют в Вальхаллу, где Один по доброте своей кормит вас, бездельников, козлятиной…
— А без этого козлятины не дают? — спросил Хальдор, живо заинтересовавшись перспективами.
— Ты сперва погибни с оружием в руках, — посоветовал гном и глубоко задумался. — Но ведь и Вальхалла не резиновая, — добавил он наконец.
— Так что же, — упавшим голосом спросил Хальдор, — для меня нет никакой надежды?
Гном удовлетворенно хмыкнул и, видимо, решив, что противник достаточно уже деморализован, снисходительно сказал, покачиваясь на носках:
— Ну, не отчаивайся. Ты только второй. Первого мы нашли здесь лет эдак десять тому назад. Хочешь с ним повидаться?
— С кем?
— С земляком. С первым беглецом. Он, правда, ужасно нелюдимый, только с драконом и дружит… Но мне по старой памяти помогает. Лоэгайрэ — всем друг. Потому что он всем нужен.
— Гном наставительно поднял палец и замер в торжественной позе.
— Лоэгайрэ — это тебя так зовут? — Хальдор вдруг почувствовал, что страх его рассеивается, и улыбнулся. — А меня зовут Хальдор.
— Дурацкое имя, — отрезал гном.
Хальдор промолчал. Гном двинулся к выходу, бросив через плечо:
— Захвати трофеи. Да будь с ними поосторожнее. Кто их знает, что я сегодня оттуда вынес.
Хальдор аккуратно сложил наворованное в полосатую рубашку, подвернул подол, связал рукава и сунул узелок под мышку. Лоэгайрэ раздраженно крикнул от порога:
— Ну, что ты там копаешься?
Хальдор, пригнувшись, вышел из хибарки. Вокруг росли сосны и было чисто, ясно и красивою Гном топтался на мху, неодобрительно сверкая синими глазками.
— Готов? — властно сказал он. — Тогда пошли.
Хальдор поплелся за этим маленьким лесным созданием. Его не очень возмущало то обстоятельство, что он снова попал в рабство, да еще к какому-то сварливому гному. По правде говоря, ему было все равно, лишь бы не остаться опять одному в незнакомом мире, где все может оказаться враждебным и опасным.
7
Трехглавый дракон сидел на берегу реки и с чувством пел хором. Он был белого цвета, с жесткой, кучерявой на спине шерстью, с кисточками над ушами. Одна из голов попыталась взять партию второго голоса, но сорвалась и закашлялась, плюнув на траву вспышкой пламени.
— А, смерть моя, — ругнулся дракон и затоптал огонек.
— Лохмор! — позвал его гном.
Все три шеи мгновенно вытянулись.
— Это я, Лоэгайрэ, — поспешно сказал гном, появляясь из-за кустов. — А где твой дружок?
Дракон склонил головы в разные стороны.
— Зачем он тебе опять понадобился?
