— Вы бывали там?
— По случаю. Но вы — нет, и все остальные тоже нет.
Казалось, что все понимают, о чем идет речь, кроме меня. Я прервал их:
— Минуточку, пожалуйста. Не будете ли вы столь любезны объяснить мне, о чем это вы говорите?
— Никто не хотел вас обидеть, Арчи, — сказала миссис Дженнингс таким замечательным голосом, который сразу все уладил. — Джозеф предположил, что раз мы все находимся в безвыходном положении, мы должны сделать вылазку в Полу-Мир, выследить там демона и атаковать его на его же территории.
Мне потребовалось лишь мгновение, чтобы ухватить всю простую смелость этого плана. Тогда я сказал:
— Отлично! Так и сделаем. Когда мы вступаем?
Они ударились в профессиональные споры, за которыми я был не в состоянии уследить. Миссис Дженнингс извлекла откуда-то несколько замшелых томов и стала справляться там по таким вопросам, которые для меня были чистейшей китайской грамотой. Джедсон позаимствовал у нее календарь, и они вместе с доктором пошли во двор понаблюдать за луной.
Под конец они устроили небольшой спор — или, скорее, обсуждение; спора на самом деле быть не могло, поскольку все они полагались на мнение миссис Дженнингс относительно способа установления связи. Никто не мог предложить удовлетворительного способа поддерживать контакт с реальным миром, а миссис Дженнингс не хотела начинать экспедицию, пока он не будет найден. Трудность же была в следующем: не будучи черными магами, не подписав соглашения с Лукавым, они не были гражданами Полу-Мира и не могли путешествовать по нему без определенного вреда для себя. Води повернулся к Джедсону:
— Как насчет Элен Мегиф? — спросил он нерешительно.
— Элен? Отчего же, да, конечно. Она согласится. Я позвоню ей. Миссис Дженнингс, есть ли у кого- нибудь из ваших соседей телефон?
— Не беспокойся, — ответил ему Води, — просто думай о ней в течение нескольких минут, чтобы я мог попасть на линию...
Он пристально вглядывался в лицо Джедсона в течение мгновения, а потом неожиданно исчез.
Минуты через три Элен Мегиф легко выпорхнула ниоткуда.
— Мистер Води будет через несколько минут, — сказала она. — Он остановился купить сигарет.
Джедсон взял ее под руку и представил миссис Дженнингс. Она действительно выглядела слабой, так что я мог понять беспокойство Джедсона. Каждые несколько минут она начинала задыхаться в приступе кашля; похоже, что ее беспокоила увеличенная щитовидная железа.
Как только появился Джек, они перешли к обслуживанию деталей операции. Джек объяснил Элен, что они задумали, и та с готовностью согласилась принять в этом участие. Она уверяла, что еще один сеанс магии не причинит ей особенного вреда. Не было смысла больше ждать, они приготовились стартовать тут же. Миссис Дженнингс отдавала последние распоряжения:
— Элен, тебе придется в трансе сопровождать меня, сохраняя близкий раппорт. Я думаю, вон та небольшая кушетка у камина — самое удобное место для тебя. Джек, ты останешься здесь и будешь охранять портал.
Дымоход очага в комнате миссис Дженнингс был признан самым подходящим местом для отбытия.
— Ты будешь сохранять тесный контакт с нами через Элен.
— Но я буду нужен в Полу-Мире...
— Нет, Джек, — в голосе ее была мягкая непреклонность. — Ты здесь нужен больше. Кто-то должен охранять дорогу и помочь нам вернуться обратно, ты знаешь это. У каждого своя работа.
Он проворчал что-то себе под нос, но сдался. Она продолжала:
— Думаю, что все. Элен и Джек — здесь, Джозеф, Ройс и я — отправляемся в путешествие. Тебе же, Арчибальд, ничего не остается, как ждать, но мы пробудем там не более десяти минут — по здешнему времени, — если вообще вернемся.
Она поспешила на кухню, говоря что-то насчет мази и напоминая Джеку, что свечи должны быть наготове.
— Что вы имеете в виду, — потребовал я объяснений, — когда говорите, что мне остается только ждать? Я иду с вами.
Она обернулась и, прежде чем ответить, посмотрела на меня своими потрясающими, хотя теперь и встревоженными глазами.
— Я не знаю, чем ты можешь нам помочь, Арчибальд.
Джедсон подошел к нам и взял меня за локоть.
— Послушай, Арчи. Не будь ты таким щепетильным. Тут совершенно нечего обсуждать, ведь ты не волшебник.
Я вырвал у него руку.
— Но ведь и ты тоже не волшебник.
— Не волшебник в техническом смысле слова, да. Но я знаю достаточно, чтобы быть полезным. Не будь упрямым ослом, парень, если ты пойдешь с нами, то просто будешь мешаться под ногами.
На такой аргумент, конечно, трудно отвечать, но это было явно нечестно.
— Почему? — продолжал настаивать я.
— Черт побери. Арчи! Ты молодой, сильный и волевой парень, и я был бы абсолютно спокоен во время любой потасовки, если бы ты был у меня за спиной. Но это дело не требует отваги или даже большого ума. Тут прежде всего нужны специальные знания и опыт.
— Хорошо, — не унимался я, — у миссис Дженнингс хватит ума на целый полк. Но — я прошу прощения, миссис Дженнингс, — она стара и немощна. Я буду ее мускулами, если ее сила ослабеет.
Джо посмотрел на меня с таким удивлением, что мне захотелось его стукнуть.
— Но ведь этого совсем не требуется в...
Глубокий бас доктора Уоррингтона пророкотал где-то у нас за спиной, прервав нашу перепалку:
— Мне кажется, брат, что и для неопытной горячности нашего юного друга там найдется применение. Бывают такие случаи, когда мудрость становится излишне осмотрительной.
Миссис Дженнингс положила конец нашей дискуссии.
— Подождите-ка, — скомандовала она и поспешила к кухонному столу. Она раскрыла дверцы, отодвинула в сторону пакет с пучками овса и вытащила маленький кожаный мешочек. Он был полон каких- то маленьких палочек.
Она бросила их на пол, и все трое столпились вокруг коврика, изучая сложившиеся фигуры.
— Бросьте еще раз, — настаивал Джо. Она бросила.
Я видел, что миссис Дженнингс и доктор кивнули друг другу в молчаливом одобрении. Джедсон пожал плечами и отвернулся. Миссис Дженнингс обратилась ко мне, в глазах ее все еще стояла тревога:
— Ты пойдешь, — мягко сказала она. — Это небезопасно, но ты пойдешь.
Мы не стали больше тратить времени. Волшебная мазь была подогрета, и мы принялись намазывать ею друг другу спины. Води, как хранитель ворот, уселся посередине своих пятиугольников, мекагран и рун и монотонным голосом начал читать что-то из огромной книги. Уоррингтон решил идти в своем самом торжественном обличье — эбеново-черный, в набедренной повязке, с головы до ног расписанным пара-символами, бережно прижимая к груди голову отца.
Небольшая дискуссия возникла относительно того, в каком виде должен идти Джо. Попробовали несколько метаморфоз, пока, наконец, не остановились на следующем облике: тонкая, как бумага, серая кожа, обтягивающая безобразно перекошенный череп, обвислый зад и впалые бока какого-то животного, и длинный костистый хвост, которым он непрестанно подергивал из стороны в сторону. В общем, картинка получилась такая, что человеку от нее сделалось бы дурно даже скорее, чем от какой-нибудь инопланетной экзотики. Я немного посмеялся над его видом, но он был доволен.
