испытывал давно – с того дня, когда отец – непоправимо поздно – стал объяснять ему, как живут и рождаются птицы, пчелы, цветы. Но Человек с Марса не уходил.
– Брат мой Джабл, – заговорил он, – ты спрашивал меня, кто сотворил мир, а у меня не было слов, потому что я неправильно понял тебя. Я не знал, что это вопрос. Я искал слово.
– Ну?
– Ты сказал: Бог сотворил мир.
– Нет, нет! – запротестовал Харшоу. – Так сказал не я. Так говорят религии. Я сказал, что сам не пойму всей глубины того, что принято обозначать словом «Бог».
– Да, Джабл, – подтвердил Майк. – Правильное слово – «Бог». Ты понял.
– Я должен признаться, что не понял.
– Понял, – настаивал Смит. – Я объясняю. У меня не было слова. Ты понимаешь, Энн понимает, я понимаю, трава под ногами понимает и радуется. У меня не было слова. Теперь оно есть. Это слово – «Бог».
– Дальше.
– Ты есть Бог. – Майк торжественно ткнул пальцем в Харшоу.
Джабл закрыл лицо руками.
– Господи, что я наделал! Майк, ты перепутал! Ты меня не понял! Забудь все, что я сказал. Завтра начнем сначала.
– Ты есть Бог, – повторил Майк невозмутимо. – Бог – тот, кто умеет вникать. Энн есть Бог, я есть Бог. Счастливая трава – тоже Бог. Джилл понимает красоту – Джилл тоже Бог. Все, что умеет думать и творить, – он защебетал что-то по-марсиански и улыбнулся.
– Умница, Майк. Подожди минутку. Энн, ты слушала?
– Слушала, босс.
– Запиши. И дальше будешь записывать. Я должен над этим поработать. Тут Джабл взглянул на небо. – О, Господи! Генеральный Штаб и вся королевская рать! Энн, настрой сигнализатор на сигнал «человек погиб» и держи палец на кнопке. Может, они не сюда.
Харшоу снова взглянул на небо, по которому с юга летели две машины.
– Боюсь, что все-таки к нам, Майк! Прячься в бассейн, на самую глубину. И сиди тихо, не выходи, пока за тобой не придет Джилл.
– Да, Джабл.
– Ну, давай, живо!
– Да, Джабл!
Майк побежал к бассейну, прыгнул в воду и исчез. Прыгал он, старательно вытягивая ноги.
– Джилл! – закричал Джабл. – Прыгай в воду – и на берег! Ларри, ты тоже! Я хочу, чтобы было непонятно, сколько человек плавает в бассейне. Доркас! Выйди на берег и опять нырни! Энн!… Нет, у тебя сигнализатор.
– Я надену плащ и выйду к бассейну, босс. Может, поставить задержку сигнала?
– Да, на тридцать секунд. Плащ наденешь, если они приземлятся. Не хочу заранее паниковать. – Он приставил ладонь козырьком ко лбу. – Одна собралась садиться. Здоровенная, как экскаватор. Черт побери, я думал, они начнут с переговоров. Одна из машин зависла и стала искать в саду место для посадки. Вторая тем временем кружила над усадьбой на малой высоте. Машины были большие, рассчитанные на отделение солдат. На бортах можно было различить знаки Федерации – стилизованные изображения Земли.
Энн надела плащ, взяла сигнализатор и выпрямилась, держа палец на кнопке. Приземлилась первая машина, ее борт открылся, и Джабл, воинственный, как петух, бросился навстречу непрошенным гостям. Из машины вышел человек.
– Снимите вашу бочку с моих роз! – зарычал на него Джабл.
– Джабл Харшоу? – спросил человек.
– Велите вашим ослам поднять этот мусоровоз в воздух и отогнать его прочь из сада, в поле! Энн!
– Иду, босс.
– Джабл Харшоу, у меня есть ордер на ваш арест!
– Да пусть у вас будет ордер на арест хоть самого короля Англии! Уберите ваш металлолом с моих цветов. А потом я возбужу против вас дело. – Тут Джабл взглянул на человека и узнал его. – Так это вы! Хейнрик, вы родились дураком или вас в детстве плохо учили? И когда этот шакал в форме научится летать?
– Ознакомьтесь, пожалуйста, с ордером, – терпеливо проговорил капитан Хейнрик. – Затем…
– Ваша телега уберется, наконец, с моих клумб? Я потребую возмещения ущерба, и вы до конца жизни не расплатитесь!
Хейнрик заколебался.
– Ну! – завопил Джабл. – И пусть ваши олухи возьмут ноги в руки! Вон тот идиот с лошадиными зубами наступил на «Элизабет Хьюит»!
Хейнрик обернулся к своим людям.
– Эй, там, осторожнее с цветами! Пескин, не топчите куст! Роджерс, поднимите машину в воздух и выведите ее из сада. – Он вновь обратился к Харшоу: – Вы удовлетворены?
– Машина еще не поднялась, ущерб пока не возмещен. Предъявите удостоверение личности, покажите его Беспристрастному Свидетелю. Громко и четко назовите ваше имя, звание, организацию, в которой служите, и ваш табельный номер.
– Вы знаете, кто я. У меня ордер на ваш арест.
– А у меня есть право сделать вам пробор пистолетом, если вы откажетесь действовать по закону! Я не знаю, кто вы. Вы похожи на чучело, которое я видел по видеотелефону, но я не обязан вас узнавать. Вы должны назвать себя, по форме, указанной во Всемирном Кодексе, параграф 1602, часть II. И только тогда вы можете предъявить ордер. Это касается и остальных обезьян, в том числе и того питекантропа, который управляет колымагой.
– Это подчиненные мне полицейские.
– Я не знаю, кто они! Они могли купить костюмы у прогоревшего театра. Соблюдайте закон, сэр! Вы пришли в мой дом, утверждая, что вы полицейские и имеете право на вторжение. А я утверждаю, что вы – нарушители порядка, и вы должны доказать мне обратное. В противном случае я имею право применить силу, чтобы изгнать вас из моих владений, что я и сделаю через три секунды.
– Не советую.
– Да кто вы такой, чтобы советовать мне? Вы ущемляете мои человеческие права, вы осуществляете против меня агрессию, вы угрожаете мне оружием. Ведь ваши ослы забавляются именно огнестрельным оружием. Вы преступник, а я честный гражданин! Да я вашу шкуру у порога положу, буду об нее ноги вытирать! – Харшоу потряс в воздухе кулаком. – Вон из моих владений!
– Ладно, доктор. Пусть будет по-вашему. – Хейнрик побагровел, но голосом владел по- прежнему.
Он показал удостоверение личности сначала Харшоу, который мельком взглянул на документ, затем Энн. Потом назвал полное имя, звание, место работы, табельный номер. Затем приказал проделать то же самое всем солдатам и пилоту. По окончании церемонии Харшоу любезно обратился к капитану:
– Чем могу быть вам полезен, капитан?
– У меня в руках ордер на арест Джилберта Берквиста.
– Покажите его сначала мне, затем Свидетелю.
– Показываю. У меня имеется также аналогичный ордер на арест Джиллиан Бордмэн.
– Что?
– Джиллиан Бордмэн. Обвиняется в похищении граждан.
– Боже мой!
– Далее. На Гектора К. Джонсона, Валентайна Майкла Смита и на вас, Джабл Харшоу.
– На меня? Опять что-то не так с налогами?
– Нет. Вам инкриминируются соучастие, укрывательство и сопротивление властям.
