Чужой в стране чужих

пустила воду и огляделась вокруг. – Что-нибудь еще, Джубал?

– Мне? Нет-нет, все прекрасно. Бен Кэкстон здесь?

– Да. Он сказал, что вы захотите сперва вымыться и переодеться. Если что-нибудь надо, скажите. Кому угодно. Или позовите меня. Меня зовут Патти.

– О! Житие архангела Фостера?

Она улыбнулась и неожиданно показалась моложе тридцати с небольшим, которые он дал ей вначале.

– Да.

– Мне бы очень хотелось посмотреть. Я очень интересуюсь религиозным искусством.

– Сейчас? Нет, я грокаю, вам нужна ванна. Вам помочь?

Джубал припомнил то, что много раз делала его японская подружка после подобного предложения. Ему же просто хотелось смыть с себя грязь и облачиться в одежду полегче.

– Нет, спасибо, Патти. Но я хотел бы взглянуть на ваши рисунки, когда будет можно.

– В любое время. Нет нужды в спешке. – Она вышла, не торопясь, но очень быстро.

Джубал решил не рассиживаться зря. Она наскоро просмотрел содержимое уложенной Ларри сумки и недовольно хмыкнул, не найдя широких летних брюк. Он остановился на сандалиях, шортах и светлой рубашке – они сделали его похожим на забрызганного краской страуса и выставили напоказ тощие волосатые ноги. Но Джубала подобные вещи не волновали уже много лет. Вот если бы пришлось идти на улицу… или в суд, тогда дело другое. Интересно, местные бары получают товар из Пенсильвании?

Он вышел в огромную переднюю, несущую отпечаток обезличенного комфорта гостиничных номеров. Несколько человек смотрели стереобак. Джубалу никогда не приходилось видеть такой громадный. Один из них поднял голову.

– Привет, Джубал.

– Привет, Бен. Как обстоят дела? Майк все еще в тюрьме?

– Нет. Он вышел оттуда вскоре после нашего разговора.

– Предварительное слушание назначили?

Бен улыбнулся.

– Все немножко не так, Джубал. Майка не выпустили, он сбежал.

Джубал поморщился.

– Это глупо. Теперь защищать его будет в десять раз труднее.

– Джубал, я же сказал, что волноваться не надо. Все мы числимся погибшими, а Майк – пропавшим без вести. Мы уедем из этого города, нет проблем. Переберемся куда-нибудь.

– Его выдадут как преступника.

– Не бойтесь. Не смогут.

– Ну… Где он? Мне надо переговорить с ним.

– Он парой этажей ниже. Но он сейчас медитирует. Он просил передать, чтобы вы не предпринимали никаких действий. Если настаиваете, можете поговорить с ним, Джил разбудит его. Но лучше бы не надо. Незачем спешить.

Джубалу чертовски не терпелось переговорить с Майком… и отшлепать его за то, что он заварил всю эту кашу… Но беспокоить Майка сейчас было еще хуже, чем трогать Джубала, когда он диктовал рассказ. Мальчик всегда выходил из этого самогипноза, когда «грокал полноту» чего-либо, над чем думал. Если же нет, ему требовалось продолжать свой транс. В общем, тревожить его было все равно, что медведя во время спячки.

– Хорошо. Но я хочу поговорить с ним, когда он очнется.

– Обязательно. А теперь расслабьтесь и забудьте свой перелет. – Бен подвел его к сидящим. Энн подняла голову.

– Хэлло, босс. – Она похлопала рукой по креслу рядом особой. – Садитесь.

Джубал опустился в кресло.

– Могу я спросить, что ты-то здесь делаешь?

– То же, что и вы: ничего. Джубал, пожалуйста, не пускайте в ход руки. Мы не меньше вашего привязаны к Майку. Но вы были слишком взбудоражены, чтобы с вами спорить. Поэтому успокойтесь и слушайте, что о нас говорят. Шериф объявил, что намерен изгнать всех шлюх из города. – Она улыбнулась. – Мена никогда раньше не изгоняли из города. Интересно, шлюх вывозят по железной дороге? Или мне придется идти пешком?

– Не думаю, что будет соблюдаться протокол. Вы все здесь?

– Да, но только не злитесь. Мы с Ларри с год назад договорились с ребятами Мак-Клинтоков… так, на всякий случай. Они знают, как работает изгородь, где выключатели и все такое прочее. Все в порядке.

– Хм! Я начинаю думать, что я тут просто нахлебник.

– Вы хотели, чтобы мы охраняли дом и не тревожили вас. Но просто стыд, что вы не взяли нас с собой. Мы уже давно здесь… Наверное, с вами что-то случилось по дороге.

– Случилось. Энн, как только я вернусь домой, я больше шагу и него не сделаю. И я непременно выброшу телефон и вдребезги разобью бубнилку.

– Да, босс.

– И эту тоже. – Он кивнул взгляд на стереобак. – Передают по ней что-нибудь, кроме рекламы? Где моя крестная дочь? Не говорите только, что оставили ее с этими юными идиотами Мак-Клинтокамн!

– Конечно, нет. Она здесь. У нее даже своя нянюшка.

– Я хочу видеть ее.

– Патти проводит вас. Я устала от нее…. она ужасно вела себя в дороге. Патти, милая! Джубал хочет видеть Аби.

Патриция стремительно, но не торопясь, пересекла комнату.

– Конечно, Джубал. Я как раз не занята. Сюда, пожалуйста.

– Дети в моей комнате, – пояснила она по дороге Джубалу, едва поспевавшему за ней, – поэтому Лапушка присматривает за ними.

Джубал был не слишком удивлен, когда увидал, что имела а виду Патриция. На кровати лежал удав, свившись петлями, которые образовывали гнездо. Двойное гнездо, если быть точным, так как хвост змеи делил прямоугольник пополам, образуя два кармана размером с детскую кроватку, застеленные одеяльцами, в каждом из которых копошилось по грудничку.

При их появлении удав вопросительно поднял голову. Патти погладила его и сказала:

– Все хорошо, милая. Папа Джубал пришел взглянуть на девочек. Погладьте ее, и пусть она грокнет вас, чтобы в следующий раз узнать.

Джубал показал козу лучшей в мире девочке, которая таращилась на него и пускала пузыри, а потом погладил удава. Это был самый прекрасный экземпляр Boidae из всех, что ему доводилось видеть. Джубал прикинул, что он гораздо длиннее тех, что можно встретить в зоопарках. На его коже четко выделялись перекрещивающиеся полосы, и окраска на хвосте была просто кричащей. Он позавидовал, что у Патти есть такой питомец, и пожалел, что недостаток времени не позволит ему подружиться с удавом.

Змея потерлась головой о его ладонь, совсем как кошка. Патти взяла Аби и сказала:

– Лапушка, почему ты не сказала мне? Она всегда говорит, если кто-то из них в ней запутывается или когда нужна какая-нибудь помощь: она ведь может разве только не дать им выбраться наружу. Но она никак не грокнет, что если ребенок мокренький, его надо переодеть в сухое. Лапушка не видит в этом ничего плохого. Впрочем, как и Аби.

– Я знаю. А кто эта другая пышка?

– Это Фатима Мишель. Я думала, вы знаете.

– И они здесь? Я считал, что они в Бейруте.

– Нет, они прибыли из каких-то чужих краев. Мариам говорила, но для меня это пустой звук: я мало где бывала. Я грокаю, что все города похожи: кругом одни люди. Вы не подержите Абигайль, пока я переодену Фатиму?

Джубал сделал это с радостью, заверив Аби, что она самая прекрасная девочка в мире. Затем он в том же заверил Фатиму. Оба раза он был искренен, и обе девочки поверили ему. Джубал говорил эти слова