– Что «но»? – рявкнул Банкрофт.
– Говорят, что он непревзойденный фехтовальщик. Он разделался с Арманом де Седламоном безо всякого труда.
– А всего шесть месяцев назад… – сказал Банкрофт.
– Я знаю, я знаю, но он очень изменился. Банкрофт нахмурился.
– Так вы окажете мне услугу? Ле Валлон вытянулся в струнку.
– Мсье, я не совсем одобряю ваш поступок. Банкрофт напряженно засмеялся.
– О, не уходите в тень, Ле Валлон! Не чваньтесь! Этот щенок привел меня в такую ярость, что я едва смог сдержаться. Где де Шамбер?
– Играет в ландскнехт с де Фарро. Я считаю, что нам следует присоединиться к остальным, мне не хочется прослыть заговорщиком.
Банкрофт схватил его за руку.
– Но вы будете моим секундантом?
– Почту за честь, – поклонился Ле Валлон. – И я не сомневаюсь, что вам удастся поставить этого джентльмена на место.
Позже вечером Филипп сидел во главе стола и произносил тосты во здравие своих друзей. Сен- Дантен присоединился к компании, он положил руку на плечо Филиппа, поднимавшего бокал.
– Ходят слухи, что вы собрались драться с этим Банкрофтом?
Филипп вздрогнул.
– Кто вам проболтался?
– Никто, – многозначительно улыбнулся Сен-Дантен.-
Так, шепчут повсюду. Да и Банкрофт на вас волком смотрит. Ведь правда?
– Конечно, правда, дорогой Сен-Дантен! Разве я не говорил, что непременно добьюсь этого? Его секунданты ждут вас и Жюля.
– Как это все утомительно! – зевнул Сен-Дантен. – Но до крайности забавно. Оказывается, Банкрофта мало кто любит. Но это очень смелый шаг с его стороны. Если я не ошибаюсь, у вас будет много болельщиков.
– Что? – Филипп сжал его запястье. – У меня не будет никаких болельщиков!
– Не стоит так бушевать, Филипп, – сказал он. – Вы дергаетесь и вертитесь, как кукла на веревочках! Я всего лишь слышал, что по крайней мере пятеро из присутствующих поклялись не пропустить поединок.
– Но это чудовищно! – запротестовал Филипп. – Я запрещаю вам говорить о месте дуэли кому бы то ни было.
– Но секрет все равно разгадают.
– Как же я, по-вашему, смогу сохранять твердость рук,
когда на меня будет пялиться дюжина зевак? – спросил Филипп.
– Вы просто обязаны быть твердым, – сказал ему де Шателен. – Я уже поставил столько денег на вас, мой маленький англичанин!
Филипп был в явном замешательстве.
– Анри, но это несправедливо! Это ведь не цирк, а мы не гладиаторы!
– Не горячись, – пожалел его де Вангрис, – мы ведь все болеем за тебя, малыш.
– Я полагаю, что вы не забыли оповестить его величество о месте встречи? – сказал Филипп с горьким сарказмом в голосе. – Да не мешало бы и скрипача пригласить, чтобы было еще веселее!
– Филипп сердится, – поддразнил его де Шателен, – успокойтесь, маленький боевой петушок!
– Тогда я сочиню про это целую оду! – угрожающе произнес Филипп.
– Этого я уже не перенесу! – взмолился де Вангрис.
– И я непременно прочитаю свою оду всем присутствующим до поединка, идет!?
– Это, конечно, слишком большая цена, но не настолько, чтобы пропустить подобное зрелище, – ответил Поль.
Глава Х
В КОТОРОЙ ЧИТАЮТ ПИСЬМО
Клеона сидела на табурете подле сэра Морриса и вздыхала. Вздыхал также и сэр Моррис, который не сомневался, что вздыхали они по одной и той же причине.
– Дорогая. – сказал он, стараясь выглядеть веселее, – как там ваша мама?
– Благодарю вас, сэр, как обычно, – ответила Клеона. Сэр Моррис потрепал ее за руку.
– А как поживает наша маленькая Клеона?
– О, сэр, прекрасно, разве вы не видите? – ответила она с жаром. – А как вы?
Сэр Моррис был более правдив.
– Сказать по правде, я скучаю по этому юному бездельнику.
Клеона перебирала пальцы старика, опустив голову.
– Да, сэр? Он ведь еще не скоро вернется домой. Вы… вы так и не знаете, где он теперь?
– Не имею представления, но это не слишком беспокоит меня: в нашей семье не принято писать писем.
– Мистер Том также ничего не говорил?
– Я не виделся с Томом уже порядочно… Мальчик отсутствует целых шесть месяцев. Черт возьми, я бы хотел снова увидеть его….
Головка Клеоны склонилась еще ниже.
– Сэр, вы не думаете, что… с ним что-то произошло?
– Маловероятно, иначе бы я об этом узнал. Клеона, к чему теперь роптать, мы сами во всем виноваты!
– Я никогда…
– Дорогая, передо мной-то уж не притворяйтесь! Вы думаете, я ничего не знаю? Клеона промолчала.
– Мы с вами спровадили Филиппа набираться лоска и манер. Бог знает, что с ним случилось! Вы будете очень расстроены, если он вернется… без этого лоска?
– Нет! – прошептала Клеона.
– Я, наверное, тоже. Странно! Хотя, надо сознаться, я надеюсь на обратное.
– Вы считаете… вы считаете…, что он будет очень элегантен, сэр Моррис? Он улыбнулся.
– Боюсь, что нет, Клеона. Вы можете себе представить нашего Филиппа, обряженного в городскую одежду и изъясняющегося на городской манер?
– Н-нет.
На некоторое время они оба замолчали.
– Сэр Моррис…
– Я весь внимание, моя дорогая.
– Моя мама получила письмо от тетушки, леди Малмерсток.
– Что же она пишет?
– Она хочет… чтобы я погостила у нее все лето. Сэр Моррис внимательно посмотрел на девушку.
– Вы, конечно, поспешили согласиться?
– Не знаю, сэр, я бы не хотела оставлять вас одного.
– Мне чрезвычайно лестно слышать это, дитя мое. Но я бы тоже не стал здесь засиживаться.
– Дело не только в этом, сэр. Я, наверное, сама не хочу уезжать. Меня… меня это мало волнует, – она сказала это таким несчастным голосом, что сэр Моррис снова погладил ее руку.
Возникла еще одна пауза.
– Я думаю, что не очень хорошо со стороны Филиппа оставлять вас одного на такое долгое время, –
