чем-то вроде феодала.
— Откуда эта морская шинель, сэр? — спросил Джего, когда они спускались по трапу.
— От мужа. Потонул с «Принцем Уэльским» в сорок первом. Он тоже был Синклер, как и она. Второй кузен, кажется. — Он засмеялся. — Старый обычай на острове — сохранять фамилию семьи.
Команда собралась на палубе и когда адмирал перешагнул поручни, Янсен дудкой приветствовал его на борту. Рив изумленно оглядел его и спросил Джего:
— Откуда он взялся? С банановоза?
— Главный старшина Янсен, сэр — слабо сказал Джего.
Рив изучил Янсена, оглядев штормовку, косматую бороду и вязаную шапочку. Он повернулся с содроганием:
— С меня достаточно. Не хотите ли просто отдать мне сообщение?
— Следуйте за мной, адмирал.
Джего шел впереди по трапу в свою каюту. Он вытащил портфель из-под матраца, открыл его и достал пухлый коричневый пакет, запечатанный сургучными печатями. Рив взял его и тут раздался стук в дверь и вошел Янсен с подносом.
— Кофе, джентльмены?
Рив подавил импульс вскрыть пакет и сказал Джего, принимая чашечку:
— Как идет война?
— Могильщики работают лихо, адмирал — ответил Янсен.
Рив зачарованно смотрел на него:
— Главный старшина, говорите?
— Лучший, сэр — смело сказал Джего.
— Можно спросить, где вы его нашли?
— Гарвард, сэр — вежливо сказал Янсен и удалился.
Рив сказал с изумлением:
— Он не шутит?
— Боюсь, что нет, адмирал.
— Не удивительно, что войну не кончат к рождеству.
Рив присел на край койки, разорвал пакет и вынул два конверта. Вначале он открыл меньший. Внутри было фото и письмо, которое он быстро прочитал с улыбкой на лице. Он передал фото Джего.
— Джанет, моя племянница. Она врач в госпитале Гая в Лондоне. С сорокового. Работает под бомбами.
У нее был серьезный, ровный взгляд, высокие скулы, чуть широковатый рот. Что-то в ее выражении проняло Джего. Он неохотно вернул фотографию:
— Очень мила, сэр.
— Ну, это явное преуменьшение.
Рив открыл второй конверт и нетерпеливо начал читать содержащееся в нем письмо. Постепенно улыбка сошла с его лица, глаза потемнели, рот застыл.
— Плохие новости, сэр?
— Это, сынок, полностью зависит от точки зрения. Командиры склонны думать, что война может идти без меня. То есть, говоря любимую фразу наших британских союзников, я сделал свой кусок.
Джего открыл шкаф позади него, достал бутылку скотча и бокал, который вручил адмиралу:
— Большинство моих знакомых могли бы сильно поспорить на этот счет, сэр.
Он налил в бокал щедрую порцию виски. Рив сказал:
— Что-нибудь другое было бы серьезным нарушением правил, лейтенант. — Он нахмурился — Кстати, как вас зовут?
— Джего, сэр. Харри Джего.
Рив отхлебнул виски:
— Что у вас за служба здесь? Это старое корыто выглядит, словно осталось с Крымской войны.
— Весьма возможно, сэр. Гордость Королевских ВМС. Мы играем в почтальонов, как видите. Кажется, они думают, что эта работа большего не стоит.
— Чем вы занимались прежде?
— Торпедные катера, сэр. Вторая эскадра, работали в Канале.
— Джего? — сказал Рив и его лицо оживилось — Вы потеряли судно в заливе Лайм.
— Думаю, так можно сказать, сэр.
Рив улыбнулся и протянул руку:
— Приятно видеть вас, сынок. А эти ребята наверху? Они из той вашей команды?
— Кто остался.
— Ну, раз я здесь, можете показать мне этот хлев.
И Джего провел его от киля, до клотика. Они закончили в рубке, где нашли Янсена над столом с картами.
— И куда вы отсюда? — спросил Рив.
— Следующая остановка — станция погоды на юго-западной оконечности Харриса, адмирал. Я как раз прокладываю курс.
— Покажите.
Янсен провел пальцем от Саунда в Атлантику и Рив сказал:
— Осторожнее здесь, особенно если видимость ухудшается. Здесь, в трех милях к северо- западу.
Он показал на карте:
— Вашингтон-риф! Звучание не напоминает родину?
— А, вероятно, не должно? — спросил Джего.
— Смертельная западня. Точка наибольшего риска судоходству на всем западном побережье Шотландии. На этих скалах четыреста лет назад ушли в ад два галеона Испанской Армады. Они до сих пор дробят суда на куски. Одна из главных причин, что здесь на Фаде есть спасатель.
— Может, нам лучше идти на север через Литтл-Минч, сэр?
Рив улыбнулся:
— Я знаю — разгар войны, лейтенант, но это все что у нас есть.
Янсен торжественно сказал:
— Пока на войну смотрят, как на нечто безнравственное, в ней всегда будет очарование. Все, что кажется вульгарным, теряет в популярности. Оскар Уайлд сказал это, сэр — произнес он.
— Великий боже, верни мне рассудок. — Рив покачал головой и повернулся к Джего — Позвольте мне покинуть эту развалину, пока я совсем не сошел с катушек.
— Еще одно, сэр. Вы знаете мистера Мердока Маклеода?
— Он боцман на спасателе и мой добрый друг. Почему вы спрашиваете?
Джего расстегнул карман рубашки и вынул оранжевый конверт.
— Командир королевских ВМС в Маллейге попросил меня доставить ему эту телеграмму; сейчас на острове нет ни телефона, ни телеграфа, как я понимаю.
— Это верно, — сказал Рив. — Кабель разорвало в шторм в прошлом месяце и его еще не починили. В самом деле, сейчас единственная связь острова с внешним миром — это мое личное радио.
Он потянул руку за конвертом, который был открыт.
— Из Адмиралтейства, сэр.
— Плохие новости?
— У него сын, сэр, лейтенант Дональд Маклеод.
— Верно. Командир вооруженного траулера в эскорте конвоев в Северном море на восточном побережье. Ньюкасл — Лондон.
— Торпедирован вчера у Хамбери со всей командой.
Рив заговорил шепотом:
— Никто не спасся? Вы уверены?
— Боюсь, что нет, адмирал.
