Винтерфельда, насколько это было возможно в тесном коридоре.
— Она… она… взбесилась, господин капитан, — заикаясь, проговорил матрос. — Это… это не кошка, а какое-то… чу… чудовище!
— Ерунда! — отрезал Винтерфельд.
Но, несмотря на это, уже не рвался схватиться за ручку двери. Наконец он овладел собой и вошел в изолятор. Майк немедленно последовал за ним без приглашения. Ни Винтерфельд, ни его люди не пытались остановить его. Пожалуй, к лучшему, потому что если бы капитан Винтерфельд зашел в изолятор один, то, вероятно, произошла бы просто беда.
Майк лишь краем глаза заметил тень, развернулся и тут же отлетел к стене, когда Винтерфельд внезапно остановился на полном ходу. Капитан даже закричал от неожиданности. На его груди вдруг оказалось что-то черное и пушистое, состоящее, однако, из когтей и зубов. Этот зверь умудрялся царапать и кусать сразу в тысяче мест одновременно.
— Астарот, прекрати немедленно! — закричал Майк.
Но в Астарота словно вселился дьявол. Его когти драли на куски добротный мундир Винтерфельда, словно промокательную бумагу. И хотя в коте не было и двадцати фунтов веса, Винтерфельд под его яростным натиском отлетел к стене и упал на одно колено. Одной рукой он пытался оторвать кота от своего лица, а другой шарил под кителем. Майк догадался, что сейчас будет.
— Астарот, прекрати! — отчаянно завопил Майк. — Он тебя убьет!
На этот раз морской кот услышал Майка и посмотрел на него. И Винтерфельд немедленно воспользовался выпавшей ему передышкой. Сильным рывком он отшвырнул кота и вскочил на ноги. Астарот пролетел через всю комнату, ловко приземлился на все четыре лапы и черной молнией взметнулся, чтобы еще раз атаковать Винтерфельда.
Но Винтерфельд с толком использовал временную заминку. В руке у него был пистолет.
С диким воплем и распростертыми руками Майк бросился между Винтерфельдом и котом, так что Астарот с размаху наскочил именно на Майка, а не на немецкого офицера. От этого удара Майка сбило с ног. Он упал, но не выпустил Астарота, намертво вцепившись в него.
— Астарот, прекрати! — снова и снова хрипел он. — Он убьет тебя!
На этот раз слова подействовали. Астарот извивался и вырывался, но не нападал на Майка, не царапался и не кусался. А спустя несколько мгновений Майк вообще отважился осторожно подняться, крепко прижимая кота к своей груди, так что тому даже дышать было нечем.
Винтерфельд стоял в некотором удалении и внимательно наблюдал за Майком и Астаротом. Пистолет был неотрывно направлен на Астарота, и Майк ни секунды не сомневался, что последует выстрел, если Астарот еще раз попытается напасть на капитана.
— Можете убрать пистолет, — сказал Майк. — Он вам больше ничего не сделает.
Винтерфельд даже и не подумал опустить оружие.
— Думаю, что ты только что спас жизнь одному из нас, — сказал он, не уточняя, кого имел в виду: себя, Майка или кота. — Но особого ума это не потребовало.
Майк предпочел не возражать ему. Вместо этого он повернулся к постели, в которой лежала Серена, пока Винтерфельд искал раненого охранника. Майк заметил, что он лежал как раз под вмятиной, которая образовалась в металлической стене. Господи, что это Астарот сделал с ним?
«То, что он заслужил, — ответил беззвучный голос Астарота в голове Майка. — Они пытались причинить принцессе боль. Я не мог допустить этого».
Майк вздохнул.
— Врач всего лишь хотел помочь, — сказал , он вслух. Винтерфельд поднял глаза и смерил его внимательным взглядом, наморщив лоб.
«Он уколол ее в руку!» — настаивал Астарот.
— Он только хотел ввести ей средство для поднятия сил, — терпеливо объяснял Майк. — Это немного больно, но ничего больше.
Астарот молчал, недоверчиво поглядывая на Майка своим глазом. Затем одним прыжком оказался на постели Серены. Как и раньше, девочка мгновенно очнулась от своей летаргии, как будто почувствовала присутствие кота, и протянула к нему руку. Астарот начал урчать, когда она погладила его за ухом. Но, когда подошел Винтерфельд, он выгнул спину и зашипел. Винтерфельд остановился.
— Значит, ты действительно умеешь с ним общаться, — сказал он.
Майк молчал.
— Ты должен ему хорошенько объяснить, — продолжил Винтерфельд, — что, если он поранит еще кого-нибудь из моих матросов, я велю его застрелить.
Астарот зашипел. Винтерфельд холодно взглянул на него и на шаг отступил от кровати, но по- прежнему не убирал пистолета.
Вдруг какое-то волнение пробежало по лицу Серены. До сих пор она ни на что не реагировала — кроме как на Астарота, — но теперь Майк прямо физически ощутил, как она неспокойна и нервозна. Что- то… происходило. Он четко ощущал это.
— Не надо больше говорить ничего такого, если она может услышать, — тихо сказал Майк.
«И не надо, чтобы я такое слышал», — добавил Астарот в голове Майка.
Винтерфельд предпочел не расспрашивать, что да почему, а резко открыл дверь. Несколько матросов вошли в комнату, но держались подальше от кровати Серены — возможно, из-за кота. А врач, хотя и сам был ранен, тут же занялся пострадавшим.
Майк отметил это лишь мельком. Все его внимание было посвящено Серене, которая между тем приподнялась в кровати и осматривала все вокруг широко раскрытыми от страха глазами. Майк попытался представить себе, какое впечатление увиденное может произвести на нее — но его фантазия просто спасовала перед такой задачей.
— Ты можешь… понимать меня? — робко спросил он.
Он не смог бы сказать, поняла Серена его слова или просто отреагировала на звук его голоса. В любом случае, она медленно повернула голову и взглянула на него своими огромными, темными глазами и…
Даже намного позже у Майка не хватало слов, чтобы описать, что произошло в ту бесконечную секунду, когда их глаза встретились… Это было больше, чем соприкосновение взглядов… Как и раньше, Майк почувствовал такую родственную и глубокую связь с этой девочкой, какую еще никогда не испытывал ни к одному человеку. Это было чувство такой теплоты и восторга, что он искренне надеялся, что оно никогда не исчезнет.
— Ты можешь понимать меня? — повторил он свой вопрос.
Серена и в этот раз ничего не ответила, лишь рассматривала его.
Он с улыбкой добавил:
— Ты не должна бояться. Мы хотим помочь тебе.
Он снова протянул к девочке руку, но так и не коснулся ее, потому что Астарот угрожающе встал между ним и девочкой и выгнул спину. Его глаз злобно засверкал.
«Не касайся ее!» — прогремел беззвучный голос кота в голове Майка.
— Прекрати устраивать здесь этот балаган, Астарот, — сказал Майк. — Что это значит? Я ведь на твоей стороне.
«Я вовсе не уверен, что здесь хоть кто-нибудь на моей стороне», — раздраженно буркнул кот.
— Будь же разумен, Астарот, — сказал Майк. — Этот мужчина — врач. Все, что он делает, только на пользу Серене. Он хочет помочь ей.
Он снова медленно вытянул руку, и на этот раз Астарот позволил ему коснуться руки Серены.
Девочка задрожала от его прикосновения, да и сквозь руку Майка прошла зябкая волна. Кожа Серены, холодная как лед, казалась на ощупь гладкой и твердой, почти как холодный фарфор, и практически не напоминала живую плоть. Он почувствовал, как зачастил ее пульс, и что-то подсказало ему, что это не только от страха.
— Я не знаю, понимаешь ли ты меня, — медленно и четко произнес он и постарался придать голосу мягкий, успокаивающий тон. — Но мы попытаемся помочь тебе. Эти люди — не враги тебе.
Он вдруг и сам поверил в то, что это так. И что-то от его уверенности передалось и Серене, потому
