Прочел стихотворение и хотел наклеить на стену, но постеснялся – вдруг станут смеяться? Затем прочел его вслух и воскликнул:
– А! Пусть видят! Наклею на стену и сам иногда буду от скуки читать.
Сюэ Кэ снова перечел стихи, они показались ему плохими, и он сунул листок в книгу.
«На нашу семью без конца валятся несчастья, – думал он. – Когда же, наконец, я смогу устроить свою жизнь? Ведь из-за меня страдает беззащитная девушка!»
Его размышления были прерваны появлением Баочань. Она вошла, толкнув ногой дверь, и, хихикая, поставила на стол короб. Сюэ Кэ быстро вскочил и предложил девушке сесть.
– Моя госпожа посылает вам фрукты и чайник вина, – сказала Баочань.
– Передай твоей госпоже от меня благодарность, – улыбнулся Сюэ Кэ. – Только зачем она утруждает тебя, вместо того чтобы послать девочку-служанку?
– Это не важно, – ответила Баочань. – Мы люди свои, к чему церемонии? Право же, старший господин Сюэ Пань доставил вам немало хлопот, и госпожа давно хотела вас отблагодарить, но боялась, как бы вы не истолковали это превратно. Сами знаете, в доме у нас все как будто живут в согласии, а в душе ненавидят друг друга. Фрукты и вино – сущие пустяки, но кто знает, не вызовет ли это кривотолков? Поэтому моя госпожа и велела мне отнести их вам собственноручно.
Баочань пристально поглядела на Сюэ Кэ и продолжала с улыбкой:
– Надеюсь, второй господин, вы никому об этом не скажете? Мы, служанки, люди маленькие, и нам все равно, кому прислуживать – старшему господину или вам.
От природы прямодушный и честный, Сюэ Кэ был к тому же молод и простодушен и очень удивился, что Цзиньгуй и Баочань проявили о нем такую заботу. Но упоминание о Сюэ Пане рассеяло возникшее было подозрение, и он произнес:
– Фрукты оставьте, а вино унесите! Я редко пью. Только если заставляют, и то всего один кубок. Неужели вы с госпожой об этом не знаете?
– В другом случае я сделала бы так, как вы говорите, – ответила Баочань, – а сейчас не могу. Вы же знаете мою госпожу! Она не поверит, что вы не пьете, скажет, я не сумела уговорить вас.
Пришлось Сюэ Кэ оставить и фрукты и вино.
Уже у дверей Баочань обернулась и, лукаво улыбнувшись, указала пальцем в сторону внутренних покоев:
– Пожалуй, она и сама придет вас благодарить!..
Не понимая намека, Сюэ Кэ смущенно ответил:
– Лучше вы за меня поблагодарите свою госпожу! Сейчас холодно, простудиться можно. Да и к чему все эти церемонии, ведь она мне золовка.
Баочань, хихикая, выскользнула за дверь.
Сюэ Кэ сначала решил, что Цзиньгуй перед ним в долгу из-за истории с Сюэ Панем, и в благодарность прислала фрукты и вино. Но потом стал сомневаться. На что намекала Баочань? Неужели жена старшего брата способна на бесчестный поступок? Или же Баочань, говоря о госпоже, имела в виду себя? Но ведь она наложница старшего брата… Тут мысли его снова вернулись к Цзиньгуй. Она не желает вести себя как подобает порядочной женщине, не знает удержу в любовных утехах, наряжается, воображая себя красавицей. Вот и сейчас в голове у нее дурные мысли. А может быть, она не поладила с сестрицей Баоцинь и придумала этот коварный план, чтобы ей отомстить?
Молодого человека охватила тревога. В этот момент под окном раздался смешок. Сюэ Кэ испуганно вздрогнул.
Если хотите узнать, кто стоял под окном, прочтите следующую главу.
Глава девяносто первая
Итак, под окном Сюэ Кэ кто-то рассмеялся, молодой человек вздрогнул от неожиданности и в голове мелькнула мысль: «Это Баочань или Цзиньгуй. Не буду откликаться!»
Он долго прислушивался, но стояла тишина.
Не решаясь прикоснуться к вину и фруктам, он запер дверь и собрался лечь спать, как вдруг зашуршала бумага на окне. А надо вам сказать, что Баочань смутила покой Сюэ Кэ, и сердце его неистово заколотилось. Что же делать? Он снова прислушался – нигде ни звука. «Померещилось», – подумал Сюэ Кэ, овладев собой, сел к лампе, протянул руку к блюду с фруктами, взял один и повертел в руке, внимательно разглядывая. Вдруг он заметил, что бумага на окне увлажнилась, и, подойдя ближе, услышал, как кто-то на нее снаружи шумно подул. Сюэ Кэ отпрянул назад, а под окном раздался смешок. Сюэ Кэ быстро погасил лампу и лег в постель, стараясь не дышать.
– Почему вы не отведали вина и фруктов, второй господин? – послышался за окном тихий голос.
Сюэ Кэ показалось, что это Баочань, и он притворился спящим. Наступило молчание, но вскоре снова раздался голос, в нем звучали нотки досады:
– И откуда только берутся в Поднебесной такие жалкие людишки?!
Нет, это не Баочань, скорее Цзиньгуй. Ясно, что они действуют заодно. До пятой стражи не мог Сюэ Кэ уснуть, все ворочался на постели. А едва рассвело, послышался стук в дверь.
– Кто там? – спросил Сюэ Кэ.
Ответа не последовало.
Сюэ Кэ открыл дверь. Перед ним стояла Баочань, неприбранная, в плотно облегающей кофте, перехваченной зеленым поясом, в темно-красных узких штанах и красных туфлях с узорами.
Баочань нарочно не стала приводить себя в порядок и поспешила к Сюэ Кэ пораньше, чтобы незамеченной унести блюдо с фруктами. Стоило Сюэ Кэ увидеть девушку, томную, в живописном наряде, как сердце его дрогнуло, и он улыбнулся:
– Что это вы в такую рань встали?
Баочань залилась румянцем, но ничего не ответила, собрала фрукты, сложила на блюдо и унесла.
Сюэ Кэ понял, что Баочань обижена за вчерашнее, и подумал: «Ну и пусть! По крайней мере приставать больше не будет».
Придя немного в себя, он умылся и решил день-другой посидеть дома. Отдохнуть и не показываться на глаза друзьям Сюэ Паня, которые не давали ему покоя. Пронюхав, что всеми делами теперь ведает Сюэ Кэ, человек молодой и неискушенный, они решили извлечь из этого выгоду. То добивались всяких мелких поручений, связанных с делом Сюэ Паня, то составляли бумаги, заводили знакомства с письмоводителями из ямыня, обещая их подкупить. Некоторые советовали Сюэ Кэ воспользоваться деньгами Сюэ Паня, шли на прямое вымогательство, на клевету.
Сюэ Кэ всячески избегал встреч с этими проходимцами, но обострять с ними отношения не решался, предпочел укрыться дома и ждать решения вышестоящих инстанций. Однако рассказывать об
