затруднены тем, что им приходилось лететь против ветра. К тому же приближалась гроза, и чтобы избежать удара молнии, оставшимся воздушным судам пришлось спешно подняться выше туч, сбросив не только балласт и бомбы, но и оружие, и даже, увы и увы, тела погибших героев.
К вечеру погода стала портиться: по небу быстро бежали тучи, сгущаясь прямо на глазах; ветер усилился и перешел в самый настоящий шторм. Порывы ураганного ветра швыряли нас из стороны в сторону, и двигатели работали на пределе.
Именно тогда мы потеряли большую часть из оставшихся кораблей.
Жестокая качка не прекращалась, и наши воздушные матросы — храбрые, но непривычные к такой обстановке — чувствовали себя на редкость плохо. К качке прибавился и жестокий холод — мы поднялись почти на три мили над землей.
В этот момент мы увидели русский дирижабль, оказавшийся так близко, что мы могли разглядеть людей на его палубах.Это был новый аппарат типа „Упырев-Хабенский', с пятью моторами и алюминиевым корпусом. Из иллюминаторов его двухпалубной гондолы высовывались стволы винтовок и автоматов.
Дальнейшее я, к стыду своему, помню плохо.
Нас подбили, и мы потеряли управление, а кораблям прикрытия было не до нас.
К счастью, сильным ветром нас отнесло на юг, к морю, и через тридцать часов наш израненный, но непобежденный „Орел Камбиза' приземлился в расположении нашей доблестной армии.
Увы, судьбе и козням Аримана было угодно отнять у нас победу, которой мы вполне заслуживали.
Наши неудачи, как мне кажется, объясняются тем, что мы не сумели высадить с наших дирижаблей на землю достаточные силы десанта, чтобы уничтожить зенитную артиллерию врага. По правде сказать, мы вообще не могли высадить никакого десанта, поскольку дирижабли нашей конструкции совершенно не годились для переброски десантных частей.
(Поэтому отправку на свинцовые рудники всех конструкторов Главных воздухоплавательных верфей считаю вполне справедливой.)
Но я по-прежнему утверждаю: будь у меня не двадцать, а хотя бы сто дирижаблей, мы бы, несомненно, достигли поставленных шахиншахом целей. Во всем виновата ужасная погода этой северной варварской страны…»
(Мгебр Нарасин Орозий. Воспоминания о неудачном рейде на Дербент // Третья русско- персидская (Нефтяная) война в мемуарах участников. —Александрия: Центральное военное издательство Римской империи, 2756 г. от основания Рима.)
Глава четырнадцатая
ОХОТНИЦЫ ЗА ПРИВИДЕНИЯМИ
Нет, так путешествовать она не согласна!
Понятное дело, сервис там и все такое, однако всему же есть предел! Ну ладно бы еще это была какая-нибудь ретропрограмма типа «Летучего ацтека». Тогда и привидения пришлись бы ко двору. Но ведь «Титаник» — совершенно новый корабль. Только-только сошедший со стапелей. Откуда тут взяться призракам? Перемудрили устроители круиза.
Но до чего же все натурально. Особенно та парочка на носу корабля. Как их там? Джек Доусон и Роуз Де Витт Букатер, кажется. Какие странные, однако, имена. Не то британские, не то аллеманские. Во всяком случае, непривычные для латиноговорящего человека.
Впервые она увидела их две ночи назад.
Ей что-то не спалось. То ли перебрала на вечеринке у Захесов, то ли просто от свежего морского воздуха. Слишком чистого на вкус обитательницы мегаполиса.
Вышла на палубу подышать и сама не заметила, как очутилась на самом верхнем ярусе. Полная луна освещала все вокруг романтическим сиянием. Ей подмигивали соседки-звезды и палубные огоньки. Для полного счастья не хватало пачки ментоловых сигарет и бокала игристого фалернского.
И тут Роксана Сабина заметила, что не одной ей пришла в голову идея прогуляться для пущего сна.
Впереди, на корабельном носу, маячили две фигуры. Тонкая и нескладная юношеская и пышнобедрая и полногрудая — девичья. Девчонка стояла, широко раскинув руки, подобно знаменитому изваянию Ники Самофракийской, а парень обхватил ладонями ее талию, чтоб подруга невзначай не сверзлась в морскую бездну.
— Теперь откройте глаза! — донесся до Роксаны чуть хрипловатый мальчишеский голос.
Произнесено это было на грубом британском наречии.
Следом на том же языке послышалось восторженное:
— Я лечу!
Ну зачем так громко верещать? Прямо-таки, пташка нашлась. Для начала бы пару лишних фунтов сбросить не мешало. Вон, бедолага Джек (так называла его девица) еле на ногах держится, подпирая свою «нежную крошку» узкой грудью.
Пару раз ей казалось, что опасный эквилибр влюбленной парочки таки закончится их обоюдным утоплением. Хвала Ахурамазде, обошлось!
Спрыгнули на палубу и, взявшись за руки, пошли навстречу Сабине. Девушка приветливо помахала им и улыбнулась. Однако невежи прошли мимо, даже не взглянув на нее.
Терпеть подобные выходки от всяких разных прощелыг (судя по старомодным нарядам, молодые люди отнюдь не принадлежали к пассажирам первого класса) она не привыкла. А потому, недолго думая, последовала за ними и хлопнула Джека по плечу… Вернее, хотела хлопнуть. Потому как ее рука… не встретила никакого сопротивления, свободно пройдя сквозь тело юноши.
