– Это-то я видел, – признал Гарф.
Масрин вышел в ванную развесить мокрую одежду.
– Да, – процедил Гарф, – пожалуй, вы и вправду исчезали, если на то пошло.
– Безусловно.
– И вы не хотите, чтобы о вашей сделке с дьяволом прознали ученые?
– Нет! Я же вам объяснил про парадокс и...
– Дайте подумать, – попросил Гарф. Он энергично высморкался. – Вы говорите, у них резные дубинки. Не сгодилась бы одна такая дубинка для музея? Вы говорили, будто они ни на что не похожи.
– Что? – переспросил Масрин, выходя из ванной. – Послушайте, я не могу даже прикоснуться к этому барахлу. Это повлечет...
– Конечно, – задумчиво произнес Гарф, – я мог бы вместо того вызвать газетчиков. И ученых. Может, я бы выколотил кругленькую сумму из всей этой чертовщины.
– Вы этого не сделаете! – вскричала Кей, которая помнила только то, что слышала от мужа: случится нечто ужасное.
– Да успокойтесь, – сказал Гарф. – Все, что мне от вас нужно, – это одна-две дубинки. Из-за такого пустяка беды не будет. Можете запросто стребовать со своего дьявола...
– Дьявол тут ни при чем, – возразил Масрин. – Вы не представляете себе, какую роль в истории могла сыграть одна из этих дубинок. А вдруг захваченной мною дубинкой, если бы я ее не трогал, был бы убит человек, который, оставшись в живых, объединил бы этих людей, и европейцы встретились бы с индейцами Северной Америки, сплоченными в единую нацию? Подумайте, как это изменило бы...
– Не втирайте мне очки, – заявил Гарф. – Принесете вы дубинку или нет?
– Ведь я вам все объяснил, – устало ответил Масрин.
– Довольно морочить мне голову всякими парадоксами. Все равно я в них ничего не смыслю. Но выручку за дубинку я бы разделил с вами пополам.
– Нет.
– Ну ладно же. Еще увидимся. – Гарф взялся за дверную ручку.
– Погодите.
– Да? – тонкий паучий рот Гарфа тотчас же искривился в подобие улыбки. Масрин перебирал все варианты, пытаясь выбрать меньшее из зол. Если он принесет с собой дубинку, парадокс вполне возможен, так как будет зачеркнуто все, что совершила эта дубинка в прошлом. Однако если ее не принести, Гарф созовет газетчиков и ученых. Им нетрудно будет установить, правду ли говорит Гарф – стоит только свести Масрина вниз по лестнице; впрочем, точно так же поступила бы с ним и полиция. Он исчезнет, и тогда...
Если расширится круг людей, посвященных в тайну, парадокс станет неизбежным. Вполне вероятно, что будет изъята вся Земля. Это Масрин знал твердо, хоть и не понимал почему.
Так или иначе, он погиб. Однако ему показалось, что принести дубинку – это простейшее решение.
– Принесу, – заявил Масрин. Он вышел на лестницу в сопровождении Кей и Гарфа. Кей схватила его за руку.
– Не делай этого, – попросила она.
– Больше ничего не остается. – У него мелькнула мысль, не убить ли Гарфа. Но в результате он лишь попадет на электрический стул. Правда, можно убить Гарфа, перенести труп в прошлое и там захоронить. Однако труп человека из двадцатого века в доисторической Америке, как ни кинь, представляет собой парадокс. А что, если его кто-нибудь выроет? Кроме того, Масрин был неспособен на убийство.
Он поцеловал жену и сошел вниз.
На равнине нигде не было видно дикарей, хотя Масрину казалось, что он чувствует на себе их внимательные взгляды. На земле валялись две дубинки, те, что его задели; должно быть, теперь превратились в табу, решил Масрин и поднял одну из них, ожидая, что с минуты на минуту еще одна дубинка раздробит ему череп. Однако равнина безмолвствовала.
– Молодчага! – одобрил его Гарф. – Давай сюда! – Масрин вручил ему дубинку, подошел к Кей и обнял ее одной рукой за плечи. Теперь это настоящий парадокс – все равно как если бы он, еще не родившись, убил своего прапрадеда.
– Прелестная вещица, – сказал Гарф, любуясь дубинкой при свете электрической лампочки. – Считайте, что за квартиру уплачено до конца месяца...
Дубинка исчезла из его рук.
И сам он исчез.
Кей лишилась чувств.
Масрин отнес ее на кровать и сбрызнул лицо водой.
– Что случилось? – спросила она.
– Не знаю, – ответил Масрин, внезапно почувствовавший, что он крайне озадачен всем происшедшим. – Я знаю только одно: мы останемся здесь еще по меньшей мере на две недели. Даже если придется сидеть на бобах.
+++
