дальше. Они становились на какие-то площадки, мгновенно переносились в другие места корабля, и вскоре он совсем запутался. Наконец Тина привела его в какой-то зал, где спарринговали, прыгали и бегали множество изумительно сложенных девушек. Она подошла к двум ближайшим, на почти невидимой глазу скорости сражавшимся на мечах. Причем, каждая держала в руках по два меча! Это было единственное, что сумел заметить Рас, пораженный таким мастерством.
— Ша! — крикнула Тина спаррингующим, и девушки мгновенно остановились.
Рас с любопытством рассматривал их — волосы обеих заплетены в тугие косы, блондинка и шатенка. Одна курноса, другая — нет. Не сказать, чтобы особо красивы, но очень милы. Задорное и веселое выражение глаз вызывало на ответную улыбку, из них рвалась наружу та же радостная и уверенная сила, которую он вчера заметил в Лане.
— Привет, Тинк! — в один голос приветствовали своего дварх-майора девушки и такая радость от встречи отобразилась на их лицах, что можно было только удивляться.
— Рада видеть вас, девочки! — улыбнулась им в ответ Тина. — Познакомьтесь, это Рас, он новенький и ему нужно помочь маму из опасного места забрать. Поможете?
— Что за вопрос? — заулыбалась шатенка. — Привет, Рас! Меня Ниок зовут. А ее — Тхада.
— Он с Ланой в одном классе учился, и он ее любил…
Боль утраты с такой силой ударила Раса по нервам, что он зашатался. Слезы, несмотря на все усилия сдержать их, потекли по щекам. В глазах потемнело и снова залитое слезами лицо Ланы встало перед ним. Встало таким, как в том страшном репортаже о допросе и смерти его любимой. Ничего не видя вокруг, Рас споткнулся. Кто-то поддержал его, не давая упасть, но он этого даже не заметил.
«Тинка, ты совсем очумела, что ли?» — вспыхнул негодованием эмообраз Тхады, когда она кинулась подхватить зашатавшегося парнишку.
Девушка и сама поняла, что ляпнула, не подумав. Не подумав, как Расу может быть больно. Она украдкой вытерла слезы и обняла беднягу, давая выплакать горе и отчаяние. Надо же было напомнить! Тина ругала себя последними словами, хотя и понимала, что помочь может только время. Время и любовь окружающих. И этой любви среди них достаточно, после Посвящения Рас сам ощутит ее, сам поймет как это прекрасно — никогда не быть одному, всегда ощущать тихую поддержку любящих тебя и готовых в любую минуту придти на помощь. Парень постепенно приходил в себя. Скоро он смог окончательно взять себя в руки, встряхнулся и спросил:
— Сейчас пойдем?
— А чего время терять? — улыбнулась Тина. — Только куда именно? Мне гиперпортал настроить нужно.
— Я сам настрою, — раздался с потолка ворчливый голос, и Рас с недоумением оглянулся, пытаясь понять кто говорит.
— Привет и тебе, морда ехидная! — фыркнула дварх-майор. — Рас, это наш дварх, его зовут Эстархом. Ворчливый товарищ, зато веселый. Если что нужно, сразу его зови, всегда поможет.
— Здравствуйте, — кивнул парень, так и не поняв, кто такой дварх.
— Рад познакомиться, — ответил голос. — Тина тебе правду сказала. Кушать захочется или на планете побывать, или вообще чего угодно, сразу зови. Я тебя всюду услышу, весь корабль — мое тело.
— Спасибо.
— Так куда открывать портал?
— Южный материк, Астарзия, город Ран-Форт, улица Терм-Таван, восьмой округ.
Рас не успел опомниться, как перед ним распахнулся гиперпортал. На этот раз он не стал медлить и сразу шагнул в темную воронку. Снова ощущение растянутости и вокруг знакомая с детства улица трущоб. О, внешне все выглядело вполне благопристойно. Даже мостовая по требованию магистрата мылась по ночам должниками паханов. Вся мерзость притаилась внутри домов… Бордели с малолетними проститутками, которых никто не спрашивал об их согласии становиться таковыми. Малины, доходные дома, наркопритоны, кабаки самого гнусного пошиба. В комнатах при одном из таких кабаков, гордо именовавшемся «Крыло Орла», а на деле представлявшем собой штаб-квартиру шайки Томорроя, и жил его отец, неизвестно для чего продолжающий держать при себе постаревшую и уже некрасивую жену. Держать и издеваться. Рас даже заскрипел зубами, вспоминая свой последний визит сюда — он тогда вынужден был стукнуть отца по голове табуретом, иначе бы тот продолжил избиение уже синей от побоев матери. После чего Раса как кутенка вышвырнули из кабака, накостыляв напоследок по шее — ведь его папаша нынче был правой рукой самого Томорроя. Еще через несколько дней над Моованом разразилась гроза, вызванная смертью Ланы Дармиго. И сейчас Рас боялся найти мать мертвой, очень боялся.
Он на минуту остановился и оглянулся. Все трое бешеных кошек стояли за ним и лица девушек не выражали абсолютно ничего, они были скорее похожи на лица мертвецов, чем на лица живых людей. Это настолько контрастировало со счастливой открытостью Аарн у себя на корабле, что Рас даже пошатнулся от неожиданности. Потом вспомнил об эмпатии и вздрогнул — бедные девчонки сейчас ощущают на себе весь тот кошмар, что творится за стенами домов этого жутковатого квартала. Рас поблагодарил Благих, что сам еще не прошел Посвящения и не чувствует этого. Потом постарался сделать лицо столь же непроницаемым и грохнул кулаком в дверь «Крыла орла».
Несколько минут ничего не происходило, затем дверь со скрипом приоткрылась и наружу высунулась опухшая физиономия Шныря, одной из шестерок Томорроя. Он тупым взглядом уставился на стоящих перед ним, заржал и просипел:
— Тебе, козел малый, сюды ходу нема! Рубанок баял, чо надыбает — на перо посадит.
Рубанком прозывали дорогого папочку Раса, и парень скрипнул зубами. Родитель решил сына убить? Хорош, ничего не скажешь… Шнырь замахнулся на Раса и рявкнул:
— Пошел отседова, козел, не слыхал, чо ли?
— Ты, ублюдок, кажется, осмелился угрожать Аарн? — раздался из-за спины Раса ледяной женский голос и вперед вышла Тина.
Она наклонилась к Шнырю и тот в ужасе завизжал, таким кошмаром повеяло от этой красивой девушки. Чем-то потусторонним и жутким до онемения. Рас сам вздрогнул — он и не подозревал, что она может ТАК выглядеть и ТАК пугать. Тут взгляд Шныря упал на его плечо и бандит отчаянно замычал, тыкая в увиденное пальцем. Рас радостно оскалился, всем своим видом показывая — смотри, за меня есть теперь кому заступиться! Шестерка несколько мгновений круглыми глазами смотрел на багровое око эмблемы, затем сдавленно пискнул и исчез внутри. Оттуда раздались отчаянные вопли: «Томоррой! Рубанок! Томоррой! Сюды!» Рас хмыкнул и переглянулся со спутницами — лица девушек остались непроницаемы. Они вошли и чуть не столкнулись с Томорроем, коротконогим уродом, жестоким до бесчеловечности. Тот оторопело обвел взглядом вошедших, останавливаясь на пылающих багровым огнем эмблемах ордена. Потом оскалился, расшаркался и осклабился.
— И что понадобилась могущественному ордену от бедного, маленького Томорроя? — злобно осведомился он.
Ненависть так и полыхала в его точечных зрачках, но бандит прекрасно понимал, что после сделанного орденом с Моованом ни он, да и никто другой на планете не осмелится тронуть ни одного Аарн и пальцем. Урок орденские сволочи преподали слишком уж наглядный, чтобы игнорировать его… А тут еще наглый щенок Рубанка стал одним из этих. Вот уж чего никто ждать не мог, так этого. Да, пацаненок явно пришел с паханом своим посчитаться. Рубанку теперь не позавидуешь. А их девки? Такой жути Томоррой не испытывал до сих пор ни разу, никогда и никого он так не боялся, как этих трех совсем еще молодых девушек. Любую женщину он раньше воспринимал только как свою законную добычу. Но этих? Томоррой снова искоса посмотрел на мертвые лица и задрожал — да что они там у себя, в ордене, из людей зомби делают, что ли?
Рас увидел стоящего на лестнице отца, оскалился и поднялся к нему. Ненависть к человеку, искалечившему их с матерью жизнь, становилась скаждым мгновением все сильнее. Видимо, Рубанок прочел эту ненависть в глазах сына, так как отошел подальше и настороженно стал там.
— Ну вот, дорогой папа, мы и снова встретились… — процедил сквозь зубы парень.
— Чо те надо?
— Где мать?
— А там, наверху, додыхает, — ощерился Рубанок, настороженно поблескивая бегающими
