когда зубы станут такими же как раньше, — объяснила Гермиона. — И я просто… остановила её чуточку позже. — Она заулыбалась ещё шире. — Мама с папой вряд ли обрадуются. Я уже миллион лет умоляла их позволить мне уменьшить себе зубы, а они настаивали, чтобы я продолжала носить скобки. Понимаете, они же зубные врачи, они считают, что зубы и магия — две вещи… Смотрите-ка! Свинринстель вернулся!
На вершине запорошённых волшебным инеем перил часто-пречасто трепыхал крылышками крошечный совёнок. К его ноге был привязан пергаментный свиток. Проходившие мимо школьники показывали на него пальцами и смеялись, а какие-то третьеклассницы даже остановились и принялись восклицать: «Ой, смотрите, какая крошка! Ну разве не прелесть!»
— Дурак пернатый! — зашипел Рон, бросаясь вверх по лестнице и хватая птичку. — Письма надо носить прямо адресату, понял? А не устраивать из этого представление!
Свинринстель, чья маленькая головка едва высовывалась из кулака Рона, ответил радостным уханием. Третьеклассницы были шокированы.
— Идите отсюда! — напустился на них Рон, замахиваясь кулаком, в котором держал Свинринстеля. Тот так и зашёлся от счастья. — Вот — держи, Гарри, — вполголоса добавил он. Третьеклассницы с видом оскорблённого достоинства бросились прочь. Рон снял письмо Сириуса с лапки Свинринстеля, Гарри спрятал его в карман, и они поспешили в гриффиндорскую башню, чтобы поскорее прочитать его.
Находившиеся в общей гостиной гриффиндорцы были слишком озабочены тем, чтобы выпустить излишки каникулярного пара, у них не было времени обращать внимание на других. Гарри, Рон и Гермиона сели подальше от остальных у тёмного окна, постепенно засыпаемого снегом, и Гарри стал читать:
Дорогой Гарри!
Поздравляю с успешным завершением первого состязания! Не знаю, кто поместил в чашу твою заявку, но только он сейчас должен быть жутко недоволен! Сам я хотел предложить использовать Конъюнктивное заклятие, потому что глаза у драконов — самое слабое место…
— Это то, что сделал Крум! — прошептала Гермиона.
…но ты придумал ещё лучше, я просто в восторге.
Однако, не расслабляйся, Гарри. Это было всего лишь первое испытание; у тех, кто вовлёк тебя в участие в Турнире, будет ещё много возможностей причинить тебе вред, если они захотят. Держи глаза открытыми — особенно, когда рядом тот, о ком мы говорили — и сосредоточься на том, чтобы не вляпаться в неприятности.
Непременно пиши мне, особенно если случится что-то необычное.
Сириус
— Он прямо как Хмури, — тихим голосом заметил Гарри, пряча письмо во внутренний карман, — «Неусыпная бдительность!» Можно подумать, я расхаживаю по школе с закрытыми глазами, натыкаясь на стены…
— Но он прав, Гарри, — сказала Гермиона, — у тебя впереди ещё целых два состязания. И тебе, знаешь, действительно нужно подумать над яйцом, попытаться разгадать эту загадку…
— Гермиона, у него впереди ещё сто лет! — напал на неё Рон. — Хочешь поиграть в шахматы, а, Гарри?
— Давай, — охотно согласился Гарри. Потом, заметив выражение лица Гермионы, добавил:
— Да ладно тебе! Как, по-твоему, я должен думать над ним, когда кругом так шумно? Я даже не услышу его завываний.
— Да уж, не услышишь, — вздохнула она и села смотреть шахматный матч, завершившийся тем, что Рон при посильном участии двух отчаянно храбрых пешек и одного очень жестокого слона поставил Гарри потрясающий мат.
***
В рождественское утро Гарри проснулся внезапно. Не понимая, чем вызвано такое резкое возвращение из мира грёз, он открыл глаза и увидел, что на него из тьмы светят огромные, круглые, зелёные фонари, и что они находятся очень близко, практически у самого его носа!
— Добби! — вскричал Гарри, отшатнувшись от эльфа с такой силой, что чуть не упал с кровати. — Не делай так никогда!
— Добби извиняется, сэр! — виновато проскрипел Добби, прижав длинные пальцы ко рту и отпрыгивая. — Добби только хотел сказать Гарри Поттеру: «Счастливого Рождества!» и подарить ему подарок, сэр! Гарри Поттер разрешил Добби иногда приходить в гости, сэр!
— Ладно, всё нормально, — сказал Гарри. Он всё ещё учащённо дышал, но сердечный ритм уже восстанавливался, — только — на будущее — толкни меня или ещё что-нибудь, не нависай так надо мной…
Гарри отдёрнул шторы балдахина, взял с тумбочки очки и надел их. Его вопли разбудили Рона, Симуса, Дина и Невилля. Все они, встрёпанные, с опухшими глазами, выглядывали сквозь щёлочки в своих занавесках.
— На тебя кто-то напал, Гарри? — сонно спросил Симус.
— Нет, это Добби, — пробормотал Гарри, — спите дальше.
— А-а… подарочки! — Симус заметил гору свёртков в ногах своей постели. Рон, Дин и Невилль тоже решили, что, раз уж они всё равно проснулись, то могут заняться подарками. Гарри повернулся к Добби, нерешительно замеревшего у его постели, встревоженного тем, что побеспокоил Гарри. С петельки на чехле для чайника свисала ёлочная игрушка.
— Можно Добби подарить свой подарок Гарри Поттеру? — робко спросил эльф.
— Конечно, можно, — ответил Гарри. — А у меня… м-м-м… для тебя тоже кое-что есть.
Это была не правда, он ничего не купил для Добби, но, по-быстрому открыв сундук, вытащил оттуда скатанную в клубок пару носков горчичного цвета. Эти носки были самые старые и плохие, все в затяжках, раньше они принадлежали дяде Вернону. А в затяжках они были потому, что вот уже больше года Гарри использовал их для заворачивания горескопа. Он вытащил горескоп и протянул Добби носки со словами:
— Извини, я забыл их упаковать…
Но Добби пришёл в истинный восторг.
— Из всей одежды Добби больше всего, больше всего любит носки, сэр! — вскричал он, снимая с ног свои разные носки и надевая носки дяди Вернона. — У меня их уже семь, сэр… но, сэр… — глаза эльфа расширились, когда он полностью натянул носки, и они достигли края шорт, — в магазине ошиблись, они дали Гарри Поттеру два одинаковых!
— Какой ужас, Гарри, как же ты мог этого не заметить! — Рон ухмылялся со своей кровати, заваленной упаковочной бумагой. — Знаешь что, Добби — вот тебе — возьми ещё эти два, и тогда у тебя будет две правильные пары. А вот и твой свитер.
Он кинул Добби пару только что распакованных фиолетовых носков и свитер ручной работы — подарки от миссис Уэсли.
Добби был просто потрясён.
— Сэр очень добрый! — пискнул он, и его глаза наполнились слезами. Он низко поклонился Рону. — Добби знал, что сэр должен быть великий колдун, поскольку сэр — лучший друг Гарри Поттера, но Добби не знал, что он так щедр, так благороден, так бескорыстен…
— Это всего лишь носки, — у Рона немного покраснели уши, но он тем не менее был очень доволен. — Ух ты, Гарри! — он открыл подарок от Гарри, шляпу «Пуляющих Пушек». — Здорово! — он нахлобучил шляпу на голову, отчего мгновенно выявилось ужасное несоответствие её цвета цвету волос Рона.
Теперь настала очередь Добби протянуть Гарри маленький свёрток, в котором оказались — носки.
— Добби их сам связал, сэр! — счастливым голосом объявил эльф. — Он купил шерсть на свою зарплату, сэр!
Левый носок был ярко-красный, с узором из мётел; правый — зелёный, с узором из Проныр.
— Они такие… просто очень… спасибо, Добби, — поблагодарил Гарри и надел носки, а Добби ещё сильнее залучился от счастья.
— Добби должен идти, сэр, мы в кухне уже готовим рождественский ужин! — сообщил Добби и побежал из спальни, помахав на прощание Рону и всем остальным.
Другие подарки, которые получил Гарри, оказались гораздо интереснее непарных носков — за исключением, разумеется, подарка от Дурслеев, представлявшего собой бумажный носовой платок. Пожалуй, ничего хуже они ещё не дарили. Видимо, никак не могли забыть Помадку Пуд-Язык. Гермиона подарила книжку «Квидишные команды Британии и Ирландии», Рон — громадный пакет навозных бомб, Сириус — очень удобный ножичек с приспособлениями для открывания любых замков и развязывания любых узлов, а Огрид прислал немыслимых размеров коробищу с любимыми Гарриными сладостями: всевкусными орешками Берти Ботт, шоколадушками, взрывачкой Друблиса и шипучими шмельками. Среди свёртков был, конечно же, и подарок от миссис Уэсли — новый джемпер (зелёный, с вывязанным на груди драконом-видимо, Чарли в подробностях рассказал ей о шипохвосте) и много-много пирожков с мясом.
Гарри и Рон встретились с Гермионой в гостиной и вместе отправились на завтрак. Первую половину дня они провели в гриффиндорской башне, где все возились со своими подарками, а потом снова пошли в Большой зал. Там был устроен потрясающий обед — на столах стояло великое множество индеек, рождественских пудингов и большие стопки волшебных карточных крекеров.
После обеда ребята вышли во двор. Снежный покров был совершенно нетронут, если не считать глубоких тоннелей, прорытых бэльстэковцами и дурмштранговцами от своих обиталищ к замку. Гермиона не захотела присоединиться к игре в снежки, затеянной Гарри с Роном, и наблюдала со стороны, а в пять часов сказала, что ей нужно возвращаться, чтобы подготовиться к балу.
— Как, тебе нужно целых три часа? — Рон разинул рот и немедленно за это поплатился, получив снежком, который бросил Джордж, по голове. — А с кем ты идёшь? — проорал он вслед удаляющейся Гермионе, но она только помахала рукой и, поднявшись по каменной лестнице, скрылась в замке.
Чаепития сегодня не устраивали, потому что бал включал в себя также и пир, поэтому в семь часов, когда стало трудно как следует прицеливаться, мальчики прекратили сражение и дружной толпой подвалили к общей гостиной. Толстая Тётя сидела за своей рамой с подругой Виолеттой с нижнего этажа. Обе были уже изрядно навеселе. На полу картины валялось множество пустых коробок из-под шоколадных конфет с ликёром.
— Китайские фонарики, это как раз то, что нужно! — хихикнула она, услышав пароль, и впустила пришедших.
Гарри, Рон, Симус, Дин и Невилль поднялись в спальню и переоделись в парадные робы. У всех сделался смущённый вид. Рон чувствовал себя ещё более неловко, чем остальные, он с крайним отвращением осмотрел себя в большом, висевшем в углу, зеркале. Закрыть глаза на то, что его парадная роба больше походила на женское платье, было невозможно. В отчаянной попытке придать ей более мужественный вид, Рон применил к
