Медсестра все еще кричала, но теперь ее крик постепенно затихал — видимо, она убегала по коридору. Вдруг верзила, с которым боролся капитан, с остервенением выругался по-испански.
— Испанец? — прохрипел Хэнк и тут же получил удар в живот, от которого согнулся, но все равно не отпускал руку противника с оружием. Он успел заметить летящий в его голову кулак, мгновенно отклонился и рука убийцы с грохотом ударила в стену.
Тот взвыл и присел от боли, что-то крикнув по-испански, а Фрост разогнулся, сделал короткий замах и ударил ногой верзилу слева в голову.
Щелкнул седьмой выстрел, и пуля впилась в кровать.
Капитан оперся о тумбочку и что-то нащупал на ней. Металлический поднос! Он схватил его и врезал ребром по шее нападающего. Тот уже нажимал на спуск, но рука его дернулась, две пули ударили в окно и оно с треском рассыпалось. Девять.
— Мьерда! — прохрипел убийца.
Не выпуская из рук поднос, Хэнк прыгнул на противника и изо всей силы врезал ему коленом в пах. Десятая пуля просвистела рядом с ухом. Десять выстрелов! Остался ли еще один патрон или нет?
Он отвел руку в сторону и что было мочи рубанул острым ребром металлического подноса по лицу присевшего от боли верзилы, который пытался снизу ударить его в челюсть тяжелым пистолетом. Раздался хруст перерубленной переносицы, и на пол хлынула кровь.
Фрост сделал шаг назад, чтобы замахнуться как следует и завершить схватку с противником, но опоздал. В эту секунду взгляд его уперся в черное отверстие ствола, который убийца успел вскинуть и навести в голову капитана.
Раздался сухой щелчок, но выстрела не последовало.
Хэнк усмехнулся — патроны все-таки кончились. Он резко размахнулся и ударил ногой в солнечное сплетение опешившего верзилы. Но тот устоял на ногах, отбросил в сторону ненужный теперь пистолет и с рычанием кинулся на Фроста, вытянув вперед толстые ручищи с явным намерением задушить его, как котенка.
Но капитан не стал переходить в контратаку, а плавно подался назад, увлекая за собой громилу, перекатился на спину, схватив противника за грудь и подводя под него одну ногу, а затем резко ее разжал и перебросил противника далеко через себя. Раздался крик ужаса, звон оставшихся осколков стекла и треск оконной рамы. За этими звуками откуда-то издалека прозвучал глухой удар и наступила непривычная тишина.
Хэнк перевернулся, вскочил на ноги и подбежал к разнесенному в куски окну. Вдали раздавались полицейские сирены, а по освещенному двору бежали сотрудники больницы в белых халатах.
Он перевел взгляд пониже, увидел, куда они торопились, и лишь покачал головой. Под окном его палаты стоял микроавтобус-фольксваген. В его вогнувшейся крыше зияла рваная дыра, из которой торчали ноги его недавнего противника. Фрост подумал, что врачам не стоит торопиться — после приземления верзилы головой на крышу им там делать уже нечего…
Глава тринадцатая
Капитан курил “Кэмел” и с довольным видом прислушивался к собственному дыханию. Это был ободряющий звук, свидетельствующий о том, что он остался жив.
На нем теперь была своя собственная одежда, которую инспектор Тармонд забрал из гостиницы, где он останавливался с Бесс и Майком О’Харой.
Остаток ночи он провел в палате в компании двух вооруженных полицейских. Те не сомкнули глаз ни на минутку — видно, этому способствовал тот факт, что двух предыдущих охранников, которые дежурили у входа в палату, нашли с перерезанными горлами в темном углу коридора.
Пистолет, которым был вооружен преступник, оказался десятизарядным “вудсменом”, а наконечники всех пуль, как показала экспертиза, содержали сильный яд, что гарантировало немедленную смерть даже при легком ранении.
— Это был аргентинец! — заявил с порога Тармонд, распахнув стеклянную дверь и стремительно влетая в комнату, в которой сидел капитан.
— Что? — сразу не понял его Хэнк. — О ком вы говорите?
— Я говорю о вашем ночном госте. Это был наемный убийца из Аргентины.
Инспектор упал на стул, закинул ногу за ногу и расслабил галстук.
— Скажите, — задумчиво проговорил Фрост, — я как будто вспоминаю, что у Майка был пистолет. Зачем он ему был нужен, если он просто хотел отдохнуть со мной и Бесс?
— Вы же понимаете, капитан, — ответил тот, — что иногда даже друзья не имеют права делиться служебными секретами.
— Понимаю. Что вы хотите этим сказать?
— То, что О’Хара сопровождал вас и мисс Столмен не для того, чтобы отдохнуть. У него было свое задание.
— Да не темните вы, объясните толком.
— Конечно, объясню, только немного попозже. Всему свое время. Расскажите вы мне сначала о том, что помните о Майке и его оружии.
Хэнк затушил сигарету в пепельнице.
— Насколько я припоминаю, у него был “магнум” калибра ноль сорок четыре. Очень серьезная пушка. Большая и тяжелая.
— Да, — подтвердил Тармонд. — Мне как-то приходилось стрелять из такой.
— Он очень любил свой “магнум” и всегда брал его на серьезные задания. Наверное, он хотел уж попасть так попасть. Да, и он все время еще подшучивал над моим…
— Над чем же он подшучивал? — напрягся инспектор.
— Над моим браунингом! — воскликнул Фрост. — Я вспомнил! Вспомнил! Я всегда носил браунинг “хай пауэр”, никелированный. Его отделал для меня Рон Маховски…
— Очень хорошо, капитан, — одобрительно произнес Тармонд. — Вот видите, память постепенно возвращается. А каким ножом вы предпочитали вооружаться?
— Сейчас, сейчас, — облизал Хэнк пересохшие от волнения губы, — по-моему, боевой нож “гербер”. Я носил его в ножнах на ремне, сзади…
— В кабинете мисс Столмен, в сейфе, полиция нашла другой пистолет — “питон”. Что вы можете сказать о нем?
— Да, я когда-то подарил его ей, когда мы только встретились в Африке, чтобы она могла защищаться…
— Хорошо, что еще вы можете вспомнить? Носит ли О’Хара нож?
— Нет, только иногда маленький, складной.
— Ну что же, неплохо для начала, — улыбнулся Тармонд. — И где же Майк держал свой пистолет?
— В перчаточном отделении нашей машины.
— Какой машины? Ваша машина так и осталась припаркованной у гостиницы, а автомобиль мисс Столмен стоял у агентства новостей.
— Да нет, в другой машине, — напряг память Фрост, пытаясь свести воедино разрозненные картинки прошлого. — Майка почему-то не устраивали эти наши микролитражки, и он все время зудел, что нам нужно взять напрокат машину побольше.
— И что вы сделали, капитан? Что вы сделали потом?
Хэнк встал, потер виски и нервно заходил по комнате.
— Черт побери! Мы взяли такую машину…
— Какую? Где?
— Форд. Довольно вместительный. Вот только где? — он наморщил лоб, пытаясь подогнать ход мыслей. — По-моему, в какой-то конторе по прокату, которая называлась не то “Акне”, не то “Акме”…
