— А ты не учи их магии, а если учишь, то объясняй, где и как можно её применять, — парировала я.
Муж усмехнулся, взял под руку, и мы вместе направились к моему дому.
Вспомнив о Кларетте, я остановилась, окликнула её, в прочем, предполагая, что она сбежала. Ошиблась — испуганное лицо подруги показалось из-за угла. Подойти не решилась, поманила меня к себе и, не скрывая ужаса, шёпотом спросила: «Он что, тёмный?!».
Что-то мне подсказывает, что общаться мы больше не будем.
— Да, — сказала — и жду реакции.
Она последовала незамедлительно.
— Одана, ты же… Он же людей режет!
— Чушь! — фыркнул муж. — Не надо мне бешенство приписывать. Не бойтесь, общение со мной незаразно, струпья не появятся, рога не вырастут.
— Я и не думала, — пискнула Кларетта, — просто Одана…
— Дан, сходи с ней в храм Светоносного: пусть убедиться, что ты у меня беленькая и пушистая. Ещё вопросы, замечания будут?
— Да, — неожиданно громко заявила подруга, — но к Одане. И не при вас, сеньор Азарх. Простите, я не поздоровалась…
— Прощаю. Надеюсь на ваше благоразумие, — Лэрзен смерил Кларетту изучающим взглядом. — Уже завтра Одана будет в вашем полном распоряжении. Дана, пойдём, она от тебя не сбежит, во всяком случае, сейчас настроена поговорить.
Подруга вздрогнула, но промолчала. Видимо, у неё впервые читали мысли. К слову, со мной Лэрзен такого давно не проделывал, разве что когда я явно чего-то не договаривала.
Кларетта изобразила улыбку, пробормотала, что рада была видеть Лэрзена. Он благостно поощрил её попытку вежливым ответом.
Тепло распрощавшись с подругой, договорившись о встрече и обещав чистосердечно рассказать обо всей подноготной своего брака, я бросилась догонять супруга, что-то вполголоса втолковывавшего сыновьям.
Мой скромный дом оказался слишком мал для нашей шумной компании. Без мужа мы все спали в спальне, но теперь я столкнулась с проблемой, где же всех разместить. Решила, что мальчиков уложу внизу: одного в кладовой, другого на кухне, а Орфу — с нами. Расскажу ей сказку на ночь, успокою после увиденного сегодня.
— Ты меня сегодня побалуешь? — руки мужа обняли, отвлекая от готовки. Вот ведь дурак — могла же нечаянно ножом порезать!
— Лэрзен, зачем тебе я? Ты же едешь в Эдин, где полно красивых женщин. И они с радостью…
— Провокаторша, ты прекрасно знаешь, что мне придётся голодать, — Лэрзен на глазах у детей поглаживал меня.
— Лэрзен, мы не одни!
— А мальчишкам полезно посмотреть. Нет, не на то, что ты подумала, — рассмеялся муж, отпустил меня и потянулся за яблоком. — Но Сира пора учить целоваться.
— В двенадцать лет?! Боюсь подумать, чему ты станешь его учить в шестнадцать.
Лэрзен вновь рассмеялся, вынул из моих рук нож и поцеловал.
Словом, этой ночью детям в нашей спальне было делать нечего. Надеюсь, они ничего не слышали. И не видели, потому как я позволила себе воплотить в жизнь кое-что из маминых рассказов. Сгорела бы со стыда, если бы, к примеру, Орфа спросила с утра, зачем я… Но обошлось.
Накормила домашних завтраком, выяснила у мужа, вальяжно развалившегося на стуле, когда он планирует вернуться, проводила его и детей. Оделась, привела себя в порядок и, чтобы скоротать время до встречи с Клареттой, решила пройтись по магазинам. Денег Лэрзен оставил много, могу себя побаловать. И его, потому что я ему нравлюсь красивой и ухоженной. Но я практически ничего не купила, больше смотрела на город, вспоминая, каким он был раньше, в пору моего девичества. Мужу кое-что присмотрела, надеюсь, понравится. А то детям я подарки купила, а ему ничего. Согласитесь, несправедливо: Лэрзен же нас кормит. Нет, я могла бы работать и не поломойкой, но он не позволит. Мы ведь как аристократы, только без титула.
Наконец встретилась с Клареттой. Та вела себя сдержанно, даже настороженно, и засыпала меня вопросами о супруге. Знала ли я, кто он, как мы познакомились, по своей ли воле вышла замуж и прочее. Я постаралась удовлетворить её любопытство, заверив, что Лэрзен абсолютно нормален, хороший муж и отец.
Убедившись, что я его люблю и никаким унижениям и увечьям не подвергалась, подруга, вроде, успокоила, пробормотав: «Ну, знаешь! Не ожидала от тебя подобного».
Я пожала плечами. Я тоже не ожидала, а вот, счастлива в браке. Безусловно, не в восторге от некоторых занятий Лэрзена, но никто не идеален. Зато я точно знаю, что за ним, как за каменной стеной.
Постепенно тон нашего разговора теплел. После бутылки вина моё замужество перестало быть таким ужасным, а ещё после одной мы даже договорились вместе развлечься.
— Ладно, если ты его выбрала, то он порядочный, — заплетающимся языком пробормотала Кларетта. — И на вид не помешанный. Вежливый. Скажи, что я не хотела, просто… Словом, живи с ним.
Я кивнула, подумав, что и так живу с Лэрзеном дольше, чем она со своим мужем.
И тут мне в голову пришла идея: Эдин! Я тоже хочу на ярмарку, не желаю чахнуть в глуши, пока муж наслаждается всеми прелестями жизни. Дети уже большие, старшие прекрасно присмотрят за младшими, а Лэрзену я не помешаю: пусть ходит, где хочет.
— Милый, ты далеко? — кое-как сконцентрировавшись, отправила ментальный зов супругу. Кажется, язык заплетался даже мысленно. Да, я перебрала, но у нас был такой серьёзный разговор… — Лэрзен, — ик! — ты не мог бы нас забрать?
— Откуда забрать? Из каталажки? Дана, где ты так набралась?
— Я… Я не. Ты где?
— Дома. Поздравляю, в пьяном виде своими способностями пользоваться умеешь. Ещё бы в трезвом научилась. Ладно, ты в Лайонге?
— Угу. Мы с Клареттой сидим на улице Сорока висельников. Знаешь, там есть одно славное заведение…
— Найду. Только больше не пей, несчастье моё, тебе хватит. Дратт даже не нюхай. И подружке не давай.
Честно, не ожидала, что получится: обычно связь работает, когда мы в одном городе, а тут… Видимо, я расслабилась, сумела воспользоваться даром. Хоть на что-то он годен!
Мы, как хорошие девочки, заказали чай, пытаясь привести себя в порядок, но, по-моему, всем было видно, что мы в подпитии. Пофлиртовали с какими-то мужчинами, я даже полезла танцевать с одним из них. На спор, чтобы доказать Кларетте, что до сих пор с лёгкостью отплясываю сегдал. И ведь отплясывала же! Раскрасневшаяся, смеющаяся, то и дело поправляющаяся растрепавшиеся волосы.
Кончилось тем, что я чуть не согласилась присесть за столик к новоявленным знакомым. Кларетта, к слову, тоже. Спасло появление Лэрзена, который, одним взглядом отвадив от нас Маналеров, расплатился по счёту и выволок нас на улицу. Усмехнулся, подкольнул на тему морали и супружеской верности. Я рассмеялась в ответ и, не заботясь о том, что вокруг полно людей, поцеловала мужа.
— А вы точно столько лет женаты? — завистливо поинтересовалась Кларетта. — Будто только из храма.
— Так, всё, хватит, несчастье моё, — Лэрзен осторожно отстранился, прерывая страстный поцелуй. — Я, безусловно, рад, что тебя ко мне тянет, но, помнится, кого-то воспитывали в строгости. По какому поводу набрались, девушки?
— По поводу тебя, — повисла у него на шее, но Лэрзен цыкнул, и я убрала руки.
Потом, вспоминая всё это, дивилась сама себе. Я вела себя как тёмная!
— И как, было интересно? Ладно, чего ты хотела?
