— Не рассуждай, как Якэмунэ.
Юя беспокоился о Миве. Но задавать вопрос раздумал.
— Э-эй, а ты... любишь меня?
— Люблю.
...Милая ты моя кисонька.
В докладе для Китами Юя не собирался расписывать свое восхищение здешним состоянием санитарной службы и всем прочим. Он решил на следующий день заняться инспекцией за стенами офиса.
Директор по-прежнему следовал за ним тенью.
По годам называть Кисибэ стариком было еще рановато, но выглядел он так, что закрадывалось подозрение, не скрывает ли он свой возраст.
Вечером в округе царила грязная атмосфера неоновых огней и криминальных разборок. Жестокая жизнь квартала была бесконечно чужда человеку преклонного возраста, и морщины, прорезывающие лицо Кисибэ, обозначились еще глубже.
— Взгляните, — сказал он устало. — Вон, видите, сидит типчик с неприятным взглядом.
Юя развернулся от стойки, всмотрелся сквозь табачную пелену в глубь просторного помещения бара, куда указал Кисибэ. Звуки пианино, вопли динамиков, женский щебет, мужская брань, выкрики картежников над столами...
— Э-э, да здесь у вас не северный район, а просто дикий запад... Ага, вижу — вон тот, в карты режется. В черном списке был.
— Ну да, шулер. — Кисибэ глотнул свое горячее молоко. — А взять его не можем.
— Почему? — Юя пригубил брэнди.
— Через столик от него сидит мой человек, и шулеры это знают. Вот и не высовываются. Никаких промахов, никаких улик. Пока за руку не схватим, эти типы могут выпивать спокойно.
— Чушь какая-то! А если забрать да потрясти хорошенько?
— Мы не полиция, силовых мер применять не можем. А полиция — она в эти дела не встревает. Потому как если встрянет, то в четвертом квартале больше половины народа в каталажку засунуть придется.
— Да тут вся округа на каталажку тянет.
— Во-во. Так что полиция шевелиться начнет, только если заявление от пострадавшего поступит. Да и то будут считать, что раз у него 5U сперли, значит, он сам кретин. Здесь каждый должен защищать себя — свое тело, свой желудок. Игра в своем роде: выиграешь — тебе первоклассная выпивка и лучшие женщины, проиграешь — потеряешь деньги, 5U, желудок.
— Отвратительный мирок.
— Даже очень. — Кисибэ обхватил ладонями чашку. — Даже очень, господин директор. И ведь не только этот.
— Хэ? В каком смысле?
Юя ждал ответа, но Кисибэ молчал. Они допили — один брэнди, другой молоко и, не сговариваясь, вышли из бара.
Ярко освещенное, оживленное место. Но тут и там по обе стороны главной улицы зияли черные проходы, в которых и свет, и звуки исчезали, словно в вытяжной трубе. Они вели в потайной мир. Узкие и тесные, для несведущих они были почти незаметны. Даже не проходы — провалы.
Из одной такой дыры прямо на Юю выскочила женщина. Появилась она совершенно неожиданно, словно чья-то рука вышвырнула из черного пролома кусок темно-красной материи. Кисибэ молниеносно оторвал от Юи вцепившуюся в него женщину, впечатал ее в жесткую землю. Почти одновременно из того же пролома выскочил худощавый парень. Она в опасности, моментально сообразил Юя и преградил тому путь. Парень остановился, резко вздохнул, развернув плечи, и злобно глянул на Юю, но тут же, по- звериному рыкнув, скрылся в темноте.
Кисибэ грубо схватил женщину за запястья, поставил на ноги. Обуви на ней не было. Хрупкая, волосы длинные, одета прилично, а лицом не так молода, как могло бы показаться с первого взгляда.
— Отпусти, слышь! Чего я сделала?!
— Господин директор, — Кисибэ поднял вверх ее руку с маленькой шкатулкой. — У вас не украли 5U?
Юя отрицательно покачал головой:
— Я оставил свою в комнате. Отпустите ее.
— Это мое! А вот тот, — она ткнула в зияющий проход, — чуть ее не спер! Скотина, чтоб он сдох! А вам спасибо, спасли. Вы ведь не из здешних, точно?
— Где твои туфли?
— В гостинице. Еле-еле спаслась. Этот парень — ему не я была нужна.
— 5U?
— Не-е... — она скрестила руки и вся передернулась. — Желудок мой ему нужен был!
— Говори, как его зовут, — вцепился в нее Кисибэ. — Кто он, откуда?
— Так вы... легавые по 5U? Нет, не знаю, честно, в первый раз видела, желудком клянусь!
— Катись отсюда. Убирайся к себе!
— Прощай, Золушка! — помахал ей Юя.
Босая женщина мелкими шажками помчалась прочь, раздувая подол темно-красного платья.
Юя и Кисибэ покинули крикливый злачный квартал и направились к маленькому ресторанчику, около которого оставили свою машину. Там было тихо и темно, в слабом свете уличных фонарей таились коробки типовых застроек. У широкой магистрали стоял ослепительно сияющий магазин. Ни единой машины не пронеслось по дороге. Ее южный конец уходил в зону А — там пропускные ворота, к северу — тупик. Зона D.
У веселого симпатичного ресторанчика кроме их машины была припаркована еще и патрульная. В свободную минутку ребята заскакивают сюда перекусить. Похоже, здесь собираются те, кто потверже.
— Ну, по глоточку, и домой, — предложил Юя. Вымотанный вконец Кисибэ кивнул.
— Ничего, что мы так запросто ее отпустили, Золушку ту? — Столик, за которым они сидели, был очень чистеньким. — Ее фото в черном списке.
— Ну и память у вас! Что будете пить?
— Кофе. Черный кофе.
— Эта, конечно, из тех мошенниц, что за 5U охотятся... Хозяин, апельсиновый сок!
— Она что-то насчет желудка несла.
— И не врала. Знала бы, сказала. Парню тому 5U уже ни к чему, стало быть, он ей враг. Есть здесь такие, хотя их очень мало.
— То есть, которые без желудка? И потому за ним охотятся?
Кисибэ подтвердил и взглядом указал на телевизор в углу. На экране как раз шел рекламный ролик о препарате. По красивой аллее скакал голубоватый шар, а хорошо одетые люди — добропорядочные горожане, — изумленно выкатив глаза, провожали его взглядом. «Не забывай о 5U!» — гласили титры.
— Съемки, конечно, комбинированные. Настоящие желудки здесь не бродят. Прямиком в зону D отправляются. — Кисибэ принял из рук пожилого хозяина стакан с соком. — Так что парню тому тоже туда бы надо.
— Понятно, что ему этого не хочется... Стало быть, он рассчитывает отнять у кого-нибудь 5U, дождаться, когда выскочит желудок и пристроить его себе? Вот уж не по-человечески.
Кофе горчил.
— А это уже не обычный человек, — пробормотал Кисибэ.
— Хотите сказать, не человек?
— Да нет, господин директор. Не человек — но в том смысле, что это уже новый вид человеческой расы. Так же, как бродячий желудок уже не желудок, а новое биологическое существо.
— Чушь!
— В зоне D это яснее ясного. Мне приходилось бывать там. Рекламные ролики снимал. — Сок
