— Ты даже не представляешь, насколько необходимо прибить этот проклятый гвоздь в намеченное место.
— Так я распоряжусь насчет камина? — повторил он свой вопрос, пряча улыбку. — Желания моей жены должны исполняться.
— Да ну тебя!.. — отмахнулась Елена. — Я с тобой серьезно…
— И я серьезно, — отозвался он. — Ты хочешь вбить в стену гвоздь лично. Камин мешает. Я и стараюсь максимально облегчить твою задачу. Я же знаю, что предлагать тебе большую стремянку бессмысленно, поскольку ты панически боишься высоты. Следовательно, решение может быть только одно — сломать камин. И ради своей жены я готов пойти на это!
— Майкл, ну что ты пристал с этим камином? — Елена горестно вздохнула.
— Ничего забивать этим ужасным молотком я не хочу и не умею! Вот разве что пальцы все отбила…
Она помахала рукой в воздухе, а потом и подумала на нее.
— Немедленно покажи! — потребовал Майкл.
Он взял ее руку и внимательно осмотрел каждый палец.
— Просто замечательно! — прокомментировал он. — Наконец-то рояль отдохнет.
— А заодно и ваши уши, — насмешливо дополнила Елена.
— Ну, уши-то как раз не жалко, — сдерживая смех, как можно более серьезно, сказал Майкл. — А вот рояль — дорогой!
Елена нахмурилась и, неодобрительно глядя на Майкла, произнесла:
— Вот уж не знала, что ты — алчный скряга! Но раз такие счеты, я согласна платить за амортизацию. Потому что не играть — не могу!
— И какова оплата, которую ты можешь предложить? — живо поинтересовался Майкл.
Елена пожала плечами.
— Ну, я не знаю… Можно позвонить и узнать.
— Куда? Подобные рояли на прокат не выдаются, — насмешливо пояснил Майкл.
Она озадаченно смотрела на него, не зная, что ответить. Потом растерянно спросила:
— А что хочешь получить ты?
Майкл, с иронией глядя на нее, задумался, потом многозначительно ответил:
— Может быть, сыграем в «вопросы-ответы»? Ты, помнится, хвасталась, что у тебя хорошо получается угадывать. Возможно на этот раз ты выиграешь, Эли?
— Ну нет! — категорично отказалась Елена. — Как показала практика, подобные игры — не для меня.
— О, напрасно ты так в себе усомнилась! — он улыбнулся. — Один-единственный раз не получив выигрыша, говорить о практике?.. А я уверен, что если ты почаще играла бы в «подобные игры», то убедилась, что они — как раз для тебя!
Елена, наконец, догадалась, насколько двусмысленной становится беседа. Глаза ее засверкали, щеки вспыхнули.
Майкл откровенно любовался женой, напрочь забыв все размолвки и обиды. В эти минуты вернулись те открытые доверчивые отношения, которые были между ними до свадьбы.
— Все, Майкл! Все! — быстро заговорила Елена. — Раз не сошлись в цене, значит, придется смириться с собственной дисквалификацией. Спасибо за веселый перерыв. Мне пора за работу!
Елена решительно направилась к скамейке и взобралась на нее. Тут же гвоздь выпал из руки, а молоток в очередной раз скользнул по пальцам.
— Елена, тебя ждет дисквалификация не из-за отсутствия возможности играть на рояле, а из-за инвалидности, которую ты получишь в самое ближайшее время, превратив свою руку в отбивную котлету, если немедленно не отдашь мне это орудие пытки!
Обняв жену за талию, Майкл снял ее со скамейки и отобрал молоток.
— Говори, что ты хочешь!
— Я же тебе и пытаюсь объяснить, а ты остришь и насмехаешься! — обиженно произнесла Елена. — Я хочу повесить натюрморт Сезанна.
— И для этого упорно вбиваешь молотком крохотный гвоздик в каменную толстенную стену. Замечательно! — восхитился Майкл. — Вот он — труд Сизифа во всей красе! Зря я вмешался. С удовольствием посмотрел, если дожил бы, конечно, кто победит: ты или стена?!! Елена, послушай совет инженера, пробивай ее лбом. Так ты скорее достигнешь результата!
Майкл от души захохотал. А Елена насмешливо осмотрела его снизу вверх и с нескрываемой иронией и горечью в голосе спросила:
— Так может быть, подскажешь, чьим? Ин-же-нер!!!
И почему-то именно это слово резко изменило установившееся настроение беззаботности и легкости общения. Елена сразу помрачнела, плечи ее безвольно опустились. Прищурив глаза, она пристально посмотрела на него, а затем, слегка отвернувшись, сказала:
— Извини, Майкл… но… ничего не надо… Я передумала… Извини, что… отвлекла тебя…
Видя, что он не уходит, развернулась и устремилась в ванную. Открыв все краны, Елена расплакалась.
Проклиная себя за неудачно выбранное слово, Майкл проводил ее взглядом и, вздохнув, направился к себе.
45
На следующий день, когда Елена вернулась с прогулки, натюрморт висел над камином. Она знала, что сегодня Майкл работает дома. Елена, быстро спустившись по лестнице, стремительно вошла в его большой кабинет и замерла на пороге.
Майкл располагался в своем рабочем кресле, а на столе, лицом к нему, сидела высокая женщина, рука которой лежала на его груди.
В замешательстве Елена смогла еле слышно произнести только одно слово:
— Извините…
Она решила сразу уйти, но голос Майкла остановил ее:
— Елена, что ты хотела?
Женщина, слегка развернувшись, с интересом разглядывала Елену, которая в узких брючках и кремовой блузке, с волосами, завязанными на голове «хвостом», казалась невероятно юной.
Взяв себя, наконец, в руки, Елена тоже рассматривала гостью. Женщина была такой холеной и ухоженной, как будто сошла с обложки модного журнала. Она была одета в великолепный ярко-красный костюм и белоснежную блузку. Стройные ноги открывала взору короткая юбка. Завершали картину ярко- красные туфли на высоком каблуке.
— Ничего срочного, Майкл, — ответила Елена. — Я зайду позже.
— Ты не познакомишь нас? — гостья повернулась к Майклу.
Елена отметила, что весь вид Майкла выдавал его крайнее недовольство и даже раздражение, которые он едва сдерживал. Она отнесла такое его настроение на свой счет, понимая, насколько бестактно и поспешно ворвалась в его кабинет.
— Это — моя жена Елена, — бесстрастно произнес Майкл. — Елена, это — Шарон. Моя… знакомая.
— Довольно близкая, — с ослепительной улыбкой добавила та, окинув Елену глазами снизу вверх и не вставая со стола.
— Была, — тихо, но внятно и спокойно сказала Елена, внимательно взглянув на Майкла.
— Так это как смотреть! — иронично парировала гостья.
— Уверена, что даже моими близорукими глазами, — невозмутимо заговорила Елена, — я вижу все достаточно четко и реально. Но заметьте, мои глаза не назовешь невооруженными, — Елена указала на
