На другом берегу, пока они ели и отдыхали, Леголас рассказывал о Лотлориене, о том краю, каким он остался в памяти Сумеречных эльфов, об озаренных чистым солнечным и звездным светом лугах у Великой Реки, о ярком и юном мире, не знающем мрака. А когда голос эльфа замолкал, становился слышен похожий голос реки, звенящей на перекатах. Фродо даже начало казаться, что в звуках бегущей воды можно разобрать отдельные слова.
– Слышите, как говорит Нимродель? - спросил Леголас. Хотите, я спою вам песню о девушке, жившей здесь давным-давно и оставившей реке свое имя? Песня эта очень красива на нашем лесном наречии, но для вас я спою ее на Вестроне, как поют иногда в Доме Элронда.
Тихим голосом, почти сливающимся с шелестом листьев и плеском воды, он начал:
То песнь о Деве, что жила В далекие года, Чиста, как полдень, и светла, Как ранняя звезда. Она несла эльфийский свет - Так, солнцем залитой, Волшебный Лориен одет Зарею золотой; Так бьется чистым серебром Прозрачный звонкий ключ; Так ветер в странствии своём Свободен и летуч. И озарял лучистый взгляд Чертоги древних гор, И песен светлый звездопад Звенел о гладь озер… Где нынче дивный этот свет, Где лучезарный взор? Утерян Нимродели след Среди полночных гор. Там, где клокочет пенный вал, Без счета долгих дней Ее корабль эльфийский ждал И не гасил огней. Но на серебряный причал Из северных земель Ворвался вихрь, и он умчал Корабль от Нимродель. Туда, где глух и мрачен путь, Где ветер волны рвет, Где взор слепят и режут грудь Осколки черных вод. И Амрот в сумрачном краю, Где ночи торжество, Послал проклятье кораблю, Предавшему его. Он был навеки разлучен С любимою своей… Где с той поры скитался он? Среди каких теней? Где нынче он? В каких мирах Смешались сон и явь? Вот он взлетает на волнах; Вот он стремится вплавь; Он в ветре чайкою парит, Он пеною одет; Он гордым лебедем царит
